Грань. Сборник мистических рассказов

– Одно из последствий войны – практически везде первые и вторые этажи у вас занесены глиной и другими веществами, как после катастрофы в Нагасаки, к примеру. Самое смешное в этом – это слушать объяснения ваших историков. Мол, культурный слой, – Святослав пустил смешок, – представляешь? И вы верите этому. Тому, что подвальные этажи так построены для прислуги и дворников, только вот за двести лет эти дворники, судя по всему, не убрали с улиц ни пылинки. И культурный слой вырос на несколько метров. Красота! Двух зайцев одним ударом убивают – историю искажают и внушают вам, что ваши предки жили в грязи и просто переселялись на этажи повыше, когда отходы и прочие ничестоты начинали заваливать окна и двери…

Я недовольно поджала губы, но не смогла возразить: с такой точки зрения слова экскурсоводов действительно стали казаться абсурдными.

Вновь подойдя к Невскому, я уже во все глаза смотрела на Эрмитаж, который здесь сиял на солнце, словно посыпанный волшебной пыльцой. Все барельефы, отделочные элементы, портики и балконы в моем мире, в обычном Петербурге, были бледного песочного цвета, как бы напоминая о том, что раньше там была позолота. Хотя, могу поклясться, у меня остались воспоминания из детства, когда я смотрела на блестящий золотой декор фасадов Зимнего Дворца.

Здесь заменителей не было – весь дворец блистал переливами благородных металлов на солнце и слепил глаза своей торжественностью.

Ослепительно белые колонны казались только что вынутыми из‑за витрины, они были гладкими и красивыми, а скульптуры на крыше были более заметны от того, что украшались элементами с вкраплениями золота.

Зимний Дворец, как и другие здания в этом параллельном измерении, тоже «вырос» на целый этаж – приземистые подвальные этажи стали вторыми, а ворота и арки вытянулись ввысь, делая здание более органично сложенным. Я никогда не задумывалась над тем, как неказисто смотрелись украшения над окнами подвалов, копируя те же, что и на этажах, где жили цари, но сейчас все встало на свои места: город «откопали». Он наконец‑то встал крепко на ноги.

Еще один вздох изумления у меня из груди вырвала Дворцовая площадь: на ней стояла не одна, а две Александрийские колонны. Выглядели они одинаковыми и, как и прежде с раскопанными этажами, делали общую картину более гармоничной.

– Город, говоришь, выглядит так, как в восемнадцатом веке? – недоверчиво вскинула брови я. – И у нас тоже была вторая колонна на Дворцовой?

Святослав со знанием дела кивнул.

– Конечно. Но она треснула и упала – ее решили закопать. Поэтому вся площадь почти на этаж занесена, как и Зимний дворец. Это даже не секрет – есть официальные материалы с раскопок и реставрации Дворцовой, где показываются планы и обозначения второй закопанной колонны. Если поискать – найдешь.

– Ладно, – вздохнула я.

На самом деле мне сложно было судить о правдивости слов моего экскурсовода, потому что дотошно историей и архитектурой города я не интересовалась. Все приходилось принимать на веру. Хотя, я и раньше слова проводников по музеям и экскурсиям не проверяла, так что разницы, в принципе, нет никакой.

Я пожала плечами и было хотела уже перейти проспект, как мужчина выставил передо мной руку, не дав ступить на проезжую часть.

– Осторожнее, – недовольно поджал губы он, – сейчас же проезд будет.

Я недоуменно посмотрела на дорогу перед собой: покрытие, напоминающее асфальт, только более гладкое, в середине, где обычно проходят рельсы, стало светлее, будто отливало золотистым оттенком. В следующее мгновение раздался звук, похожий на смесь тихого гудка поезда и хлопка: мимо нас пронеслось нечто, как я успела заметить за долю секунды, напоминающее капсулу.

– Пневматический поезд, – снисходительно хмыкнул Святослав. – У вас их нет?

Я только покачала головой.

– У нас из транспорта есть машины на бензине, трамваи, по рельсам которые ездят, и троллейбусы – те за провода цепляются, ну или как это назвать. Кстати, а почему у вас нет проводов? У нас все ими затянуто, особенно над улицами…

Пока я задавала вопрос, чувствовала себя так, будто только что вышла из древней пещеры и общаюсь с современным человеком. Святослав удивился.

– А зачем они?

– Ну, как… это же электрические провода, значит, для электричества.

– Поразительно, – он покачал головой. – Как же тщательно вам подтерли историю, раз вы живете… как в каменном веке.

Я удивленно вскинула брови, почти оскорбленно фыркнув.

– Нормально мы живем. Вроде бы… – неуверенно закончила я. – Просто скажи, для чего эти колонны здесь. Они, насколько я понимаю, не просто для красоты?

– Абсолютно, – согласно кивнул мужчина. – Это одни из самых мощных электрических вышек в городе. Мы же не пользуемся проводами, – снисходительно улыбнулся он, – электричество спокойно проходит по эфиру, его только нужно усиливать: золото – хороший проводник, поэтому им украшают фасады, не только для красоты. А колонны создают стоячие волны и под землей питают окружающие строения. Как и купола на соборах – они не для прелести делаются позолоченными большими и, заметь, везде одинаковыми – они работают как приемники в разных районах города.

Я опять пораженно выдохнула.

– И к религии это не имеет никакого отношения?

– Это было бы смешно. Все равно что на компьютер, как на алтарь молиться. Лучше же его использовать…

Каким бы абсурдом это не казалось, слова Святослава звучали вполне правдоподобно. Если допустить, что возможно передавать электричество по воздуху, или через эфир, то вполне логично будет сделать подобные электростанции в разных районах города, которые будут генерировать и раздавать его. Но поверить все равно было сложно, хоть меня и распирало от любопытства.

Мы двигались по набережной в сторону Троицкого моста, а я вертела головой в разные стороны и с интересом разглядывала новый Зимний дворец, представляющий из себя поистине грандиозное и величественное сооружение.

– Ладно, – неуверенно выдохнула я, – допустим, я это осознала. А что у вас с отоплением? Как оно работает, если с электричеством все так просто? Кстати, вы за него платите?

Святослав взглянул меня недоуменно, подавив улыбку: было уже просто неприлично смеяться над моими вопросами, но, очевидно, здесь они звучали по‑настоящему глупо.

– Не платим, конечно. Зачем? Не наше же поколение строило все эти сооружения. Это все равно что твои родители купили стул, заплатили за него, а потом за него платишь ты. Смыл? Уже все построено, осталось только обслуживать.

Я тяжело вздохнула.

– Еще скажи, что вы налоги не платите.

Святослав рассмеялся.