Хамелеон

Подполковник закурил, смакуя «парламент» с чёрным крепким кофе – Не царское это дело, Герман Петрович, по грязным портам со стволами лазить, держи лучше руку на стратегической кнопке! От Дербента до столицы тысяча девятьсот шестьдясят восемь километров по трассе, путь по прямой составляет где‑то тридцать два с половиной часа, прибавим перекуры, перекусы и блок‑посты, треть дороги значит они точно пропилили, теперь остаётся только ждать. Двое моих взяли на прицел грузина, если куда он и двинется, то только под бдительным оком всесильного наркоконтроля!

– Скучаешь по Чечне, душа просит праздника, войны?

Подполковник криво усмехнулся, вспоминая годы, проведённые с отцом в Аргунском ущелье, и дислокацию их долгую, в Урус‑Мартане и Шали – Да, по настоящим бандитам соскучился, террористы и контрабандисты поинтересней единичных наркош будут, там хоть разойтись можно, пострелять!

– Ты вернулся в Москву сам!

– Не сыпь на рану соль и так тошно.

Простить смерти отца с матерью, подорванных на тротиловой закладке, он не мог, хоть и прошло шесть долгих, мучительных лет. Вначале он остервенело шёл на плановые зачистки, бился на передовой, не жалея ни сил, ни здоровья, а потом остыл, внезапно, запросто, словно перелистнул очередную тяжёлую страницу жизни и пошёл дальше. Вернулся в Москву, в отдел госнаркоконтроля, и начал борьбу вновь, только уже по другой тактике и по другим правилам.

Махнув рукой, Альберт кивнул в сторону своего кабинета – Пойду, прилягу на часик, если что, пинай.

Орлов не возражал, зам выкладывался по полной.

Затворив за собой дверь, силовик лёг на диван, веки налились свинцом, начали слипаться, но Берт всё же нашёл в себе силы позвонить Имагину – Валер?

– Да?

– Как дела?

Валера, впрочем как и всегда, был невозмутим – Нормально, Альберт Айдарович, а как у вас?

– А у нас в квартире газ! – съёрничал Нуриев, от досады вскочив с дивана и прикурив сигарету – Чем Королёва занята?

– Приняла душ, сейчас спит, мне пришлось дать ей твою рубашку, Альберт.

Подполковник ухмыльнулся – А сон её ты бдишь в моей кровати или вне её?

Имагин на провокацию не поддался – На это дело, начальник, у меня есть супруга, а случайными половыми связями я не увлекаюсь!

Альберт сморщил нос – Фу, какой ты скучный, ей богу! Ладно, если что, звони, правильный ты мой – Валерий отключился, подполковник плавно принял горизонтальное положение – Дурак! – пробормотал Альберт – Ей богу, сухарь! – глаза силовика закрылись, как ни крути, а три бессонные ночи давали о себе знать.

Орлов разбудил зама в полдень – Выспался?

– Ага! – Альберт протёр глаза и встал – Ты хоть сам прилёг?

Герман Петрович кивнул – Поспал малость, может сходим, пообедаем?

Нуриев хищно сощурился – Ты лучше сразу спроси у меня, откуда информация, а пообедать мы обязательно сходим.

Полковник прикусил язык, проницательности Нуриева не было предела – Хорошо! – капитулировал Орлов – Спрашиваю, откуда такая откровенная информация на готовом блюде с золотой каёмкой?

– Блюдо тебе будет, когда товар задержим, а сейчас всё вилами на воде писано.

– Боишься сглазить?

– Я не суеверный! – Альберт умыл лицо и начал тщательно бриться – Если поступает наводка, то я сперва обмозговываю её, а только потом выношу на предложение. Нынешний источник я назвать не могу, да и какая разница, если сделаем дело? Мои люди – это мои люди, их имена тебе ничего не дадут.

Со сказанным поспорить было трудно, Герман хмыкнул, немного с завистью наблюдая за вездесущим своим замом. И как у него так всегда получается? Орлов следил за идеально‑точными движениями руки, вверх‑вниз, чуть левее, на сорок пять градусов, и снова вниз… всё знать? Знать, делать, и всё одновременно, слаженно, будто швейцарский часовой механизм? Фортуна? Удача? Вхожесть в блатной мир или просто патологически – больное знание своего дела, как?

– Ты так скоро влюбишься в меня! – усмехнулся уголком рта подполковник – Смотришь, как зардевшаяся девственница!

– Альберт Айдарович, ну знаешь ли? – вспыхнул Орлов – Сравнения у тебя.

– Знаю, Герман Петрович! – Нуриев опустил на плечо полковника тяжёлую ладонь – И у меня проколы бывают, не всё всегда сладко да гладко.

– Супруга Ежова в глубоком шоке! – сменил тему Орлов – Про присутствие женщины я, естественно, не упомянул.

– Надо думать, не простила бы старика до смерти. Я заеду к ней перед похоронами, утешу.

– Кто бы мог подумать, что ты снизойдёшь до сантиментов?

– Он был волевым, знающим своё дело, человеком. Он заменил мне отца!

– Прости, я не имел ввиду что‑то плохое.

– Проехали, Герман, пусть земля ему будет пухом.

– Если не огненным адским покрывалом! – подумал Орлов, зная всю радикальность и изощрённость «ивановских» методов.

Весенний вечер подполз незаметно, окутав очертания города сетью многочисленных иллюминарных подсветок и фонарей, но речной порт жил своей, отдельной жизнью, будто отделившаяся от союза суверенная резервация. Остовы кораблей, в мрачном своём обрамлении бездвижия, напоминали чудовищных гигантов, носом уткнувшихся в фундамент пристани. Шум ветра, шлейфом обволакивающий всю тишь и гладь зеркального покрова Москвы‑реки. Здания, постройки, пристройки различного калибра и происхождения, списанные со счетов экс‑суда и огромный лабиринт торговых, сданных в аренду, контейнеров. И темень, почти полная, густая, ровно предвестник надвигающегося с Кавказа торнадо.

Альберт развернул в салоне карту, ребята со спецназа воодушевились – Что, командир, повоюем?

– Да, задача у нас не из лёгких. Короче, периметр доков немаленький, работаем почти вслепую.

– Не в первой! – хмыкнул двухметровый верзила в чёрной, с прорезями, шапочке‑маске – Ориентировочно в «мазах» восемь человек: двое водил, пять дагеров и одна баба. Видок у неё, скажу тебе, не аховый – хиджаб на весь фейс, ряса до пола и тяжёлый рюкзак, смахивает на шахидку.

Альберт озабоченно потёр лоб – Как прошла границу и посты в таком прикиде, ума не приложу?

– Созвонились с последним КПП с Нижнего, говорят до Горховца в кабине находилась русская, лет сорока‑сорока двух, безо всяких намёков на экстремизм.

– Куда делась?

– Немогём знать! – усмехнулся спецназовец – Накроем, получим ответы на вопросы.

Альберт тревожно закурил – Периметр весь оцеплен?

– Да, на мероприятие задействован «спецназ» и «альфа». Сорок нас, Альберт Айдарович, не подкачаем.

– Ребят, да я и не сомневался! – вздохнул Нуриев – Вы бы, да и подкачали, а ордера на всё получены?