Хамелеон

– Без предисловий скажу так! – Нуриев вытряхнул из пакета муляж тротиллового пояса, снятого с Мамедовой, глаза министра округлились донельзя – По вашему это что?

Во рту пересохло, язык напрочь отказался ворочаться, лоб седого, видавшего виды, мужчины, покрылся испариной. Соколов, прекрасно и давно зная сына своего боевого товарища, замер на месте.

– Правильно! – заключил подполковник – На первый взгляд это лихо смастерённый пояс шахида с тротилловой начинкой, но, к счастью, сия обманка всего лишь дешёвый муляж, а значит политикой, основанной на систематическом применении террора, то есть самим терроризмом, здесь и не пахнет. Наркотраффики такие игрушки не используют, и вы не хуже меня знаете об этом, Станислав Андреевич!

Станислав Андреевич знал, не раз побывав по молодости в самых различных горячих точках, террористы и наркобароны – это две, совершенно разные категории преступников, не имеющих друг к другу никакого отношения.

– И‑и?! – Соколов до сих пор так и не мог понять, зачем сын генерала Нуриева распинается перед ним за неизвестно что.

– Скажу коротко! – Альберт вновь затолкал муляж в пакет вещдока и сел перед министром на стул – Я, значит, разрабатывал операцию, вовлёк в дело десятки людей, взял, наконец‑то, барыг на самой сделке, предотвратив распространение шести тонн белой гадости по Москве, а мне, в благодарность значит, прислали гонца от господина Ватрушева, с точным и безоговорочным приказом сдать дела по порту ФСБ, с какой с такой радости, а? – силовик вновь встал и заходил по кабинету – А оказывается, мы не должны заниматься террористами, это, видите ли, прерогатива фээсбешников?! Я дела не отдал, Станислав Андреевич, каюсь!

– Хорошо, я понял! – откинулся в кресле Соколов – Но зачем ты притащил сюда этого? – седая голова министра кивнула в сторону Кушанашвилли – Он, что, террорист?

– Я‑я?! – Резван изумлённо ткнул в себя пальцем – Ты что, начальник, какой террорист, порошок покупал, да, не отрицаю, но террористов в глаза не видел, Хвала Аллаху, клянусь!

Альберт усмехнулся, глядя с какой искренностью лжёт грузин – Нет, он не террорист! – Нуриев положил на стол отданную Резваном видеокамеру и диктофон – Он всего лишь барыга, но прежде, чем попросить вас оставить нам дела по порту, я хочу, чтобы вы посмотрели вот это, а выводы вы сделаете сами, Станислав Андреевич. Вы, слава богу, здравый, и поймёте, зачем и почему так расстарался Лавров Мишенька, представляя, так сказать, интересы ФСБ!

Кадры пошли, после чётко побежала голосовая лента портативного диктофона, министр внутренних дел застыл, ошеломлённо взирая на увиденное и услышанное. Гробовая тишина повисла в огромном помпезном кабинете, лицо Соколова пошло пунцовыми пятнами. В дверь робко постучали и не дождавшись ответа, вошли.

Секретарша открыла было рот, но министр ледяным тоном перебил – Пошла вон, меня ни для кого нет!

Нуриев сморщил нос – Фу‑у, Станислав Андреевич, цитирую вас же: – Нехорошо, невежливо грубить секретарю!

Генерал проигнорировал комментарий наглеца, прикрыв, на долю секунды, устало веки, сейчас перед ним возникла дилемма посерьёзнее.

– Это порно ещё кто‑нибудь видел? – на Соколове не было лица, взгляд посуровел – Только честно, Берт, ну?

– Вы первый, кому был предоставлен предопросмотр!

– А этот? – взгляд министра метнулся к задержанному – Какое он имеет отношение к съёмке?

Альберт толкнул Кушанашвилли к столу – Ну, давай, как на духу, перед тобой министр внутренних дел, Соколов Станислав Андреевич. Когда, где и при каких обстоятельствах у тебя в руках оказалась эта запись?

– Мне продал этот материал сам Сухрай. Мамедов подозревал, что на Лаврова стопроцентной надежды нет, вот и подстраховался.

Генерал тяжело вздохнул, рука его непроизвольно потянулась к столу, где в самом дальнем углу валялась запылённая, давно забытая пачка сигарет – Не курить семь лет и на тебе, такой сюрприз! – Станислав Андреевич внимательно посмотрел на Нуриева, вытаскива из пачки усушенную сигарету – Альберт, сынок, я прошу тебя сейчас, не как стоящий выше по званию и не как министр, а как человек – никому, никогда и нигде не распространяйся об этом позоре, я прошу тебя! Поверь мне, я разберусь в этом деле сам и все виновные понесут суровые наказания, можешь быть уверен!

– Позволите? – Альберт щёлкнул зажигалкой и поднёс пламя к кончику министерской сигареты – А дела по порту?

– Давно я так не краснел! – затянулся Соколов – Давно, немыслимо, сынок, что такие чины творят у меня под носом такое?! Передача дел в ФСБ даже не обсуждается, всё останется за госнаркоконтролем! Ты работать умеешь, как никто, Айдар гордился бы тобой! – министр пожал Альберту руку – Спасибо тебе, подполковник, ты всегда можешь рассчитывать на меня!

Нуриев лукаво улыбнулся – Секретаршу позвать?

– Зачем?

– Ну как, Станислав Андреевич, официальная бумага, приказ, в конце‑то концов, надо же ваше волеизьявление зафиксировать, подписать и скрепить гербовой печатью, дабы на работу я отправился со спокойной душой и ко второму пришествию Мишеньки был готов?

– А‑а, ты прав, прав конечно, зови! – министр сейчас был далеко, гораздо дальше кабинетного периметра, он рвал и метал, но пока безмолвно – И видеоматериал мне оставь, не бойся, я найду ему соответствующее применение! – с приказом управились быстро, и как только бумага оказалась в руках у Альберта, Соколов ухмыльнулся уголком рта – Берт, а скажи‑ка ты мне по совести, четверых ты порешал зазря или по делу?

– Что, уже нажаловались?

– Мир слухами полнится, сам знаешь!

– По делу, Станислав Андреевич, мирных жителей я не трогаю!

– Всё, езжай давай, работай дальше, если возникнут сложности, мой телефон знаешь!

– Спасибо, я не подведу, товарищ генерал!

– Не сомневаюсь! – Соколов встал и ещё раз пожал руку Альберту – Да, и прими соболезнования по поводу Ивана, я знаю, насколько старик тебе дорог был, тоже настоящий боец!

– Да! – Альберт кивнул Кушанашвилли и пошёл к двери – Жалко ушёл рано и так нелепо.

– Бывай, подполковник, на таких, как ты, система‑то и держится, мать её за ногу!

Только дверь кабинета закрылась, Соколов набрал номер директора ФСБ.

Не прошло и минуты, как за стеной послышался громогласный министерский рык – Ватрушев, ко мне, с поганцем Лавровым, быстро, и если не явитесь в течении десяти минут, то обоих отправлю на Магадан, сосны пилить, ясно?!

Альберт, чуть задержавшись у стола секретаря, победоностно улыбнулся ей – Прошу прощения, дорогуша, за необоснованную грубость, с кем не бывает, работа у нас такая, ты уж не обессудь!

Девица зарделась, покрывшись густым стыдливым румянцем – Вы тоже меня извините, я же не знала.

– Уже извинил! – процедил силовик, оставив в душе девушки неизгладимое впечатление – До свидания.

– Хоть и грубиян, а какой красавец! – прошептали её губы вслед Нуриеву.

Миха, ждавший шефа в машине, нетерпеливо кивнул головой – Ну?

Альберт потряс перед опером свежим приказом – Где наша не пропадала, дружище, всё на мази!

Идаев театрально похлопал в ладоши – Респект, начальник, кто бы сомневался!