Хорошие жены
Мэг сразу согласилась и пообещала помощь, с готовностью предложив все, что имеет – от лучших ложечек до своей гостиной в ее маленьком доме. Джо идея не понравилась, и поначалу она наотрез отказалась участвовать.
– Зачем тратить деньги, беспокоить родных и переворачивать дом вверх дном ради девчонок, которым наплевать на тебя? Я думала, у тебя больше гордости и здравого смысла, и ты не станешь пресмыкаться ни перед одним живым существом только потому, что оно носит французские туфли и разъезжает в карете! – ответила Джо, которая дописывала трагическую развязку очередного рассказа и не желала отвлекаться на светские мероприятия.
– Я не пресмыкаюсь! И нечего поучать, я не глупее тебя! – возмутилась Эми (сестрам до сих пор иногда случалось ссориться). – Девочки меня ценят, а я их! Они добрые, умные и талантливые, несмотря на «модную ерунду», как ты выражаешься. Ты не пытаешься понравиться людям, войти в хорошее общество и воспитывать в себе вкус и совершенствовать манеры. А я пытаюсь и буду пользоваться любым представившимся случаем! Ты можешь идти по жизни, растопырив локти и задрав нос, и называть это независимостью, если тебе так нравится! А я выбираю другой путь!
Если уж Эми ввязывалась в спор, то всегда выходила победительницей, поскольку была вооружена и острым язычком, и разумными аргументами. Что касается Джо – ее свободолюбие и ненависть к условностям, как правило, выходили за рамки разумного, поэтому ее поражение в словесной перепалке было неизбежно. Эми так красочно изобразила ее представления о независимости, что обе расхохотались, и обсуждение приняло более дружелюбный характер. После долгих уговоров Джо неохотно согласилась пожертвовать один день на нужды миссис Гранди[1] и помочь сестрам осуществить «нелепую задумку».
Эми разослала приглашения, большинство из них было принято, и великое событие назначили на следующий понедельник. Ханна была не в духе, потому что привычный ход событий был нарушен, и мрачно предсказывала, что «если вовремя не постирать, не погладить, все наперекосяк пойдет!» Действительно, перебои в работе отлаженного механизма плохо сказались на подготовке к мероприятию, однако Эми, следуя девизу Nil desperandum[2], шла вперед, невзирая на препятствия, коих было немало. Ханне не слишком удались новые блюда – курица получилась жесткой, язык пересоленным, а шоколад не желал пениться. Торт и мороженое оказались дороже, чем Эми рассчитывала, как и повозка. Множество трат, которые были незначительными по отдельности, вместе составили пугающую сумму. Бет простудилась и слегла в постель; к Мэг вдруг нагрянули гости, и она не могла уйти из дома, а Джо пребывала в такой рассеянности, что роняла, разбивала и путала больше обычного, к ужасу и раздражению Эми.
– Если бы не мама, я ни за что не справилась бы! – с благодарностью вспоминала Эми, когда остальные уже позабыли о «главной шутке сезона».
В случае если в понедельник будет плохая погода, то гости перенесут свой визит на вторник, что окончательно вывело из равновесия Ханну и Джо. В понедельник утром погода не определилась: то моросило, то выглядывало солнце, то дул ветер. Проливной дождь был бы предпочтительнее. Казалось, погода назло никак не определится, чтобы и остальные маялись.
Эми поднялась на рассвете сама и разбудила всех, после торопливого завтрака они принялись приводить в порядок дом. Гостиная вдруг показалась Эми необычайно убогой, однако она не стала жалеть о том, чего не имеет, а с умом распорядилась тем, что было в наличии: закрыла стульями потертости на ковре, пятна на обоях спрятала под картинами, пустые углы заполнила статуэтками собственного изготовления, придававшими комнате вид творческого салона, как и многочисленные вазы с букетами, которые непрестанно опрокидывала Джо.
Стол для гостей выглядел очаровательно, оставалось лишь надеяться, что на вкус он также хорош и уповать на то, что заимствованный фарфоровый сервиз, стеклянные бокалы и серебряные приборы вернутся к хозяевам в целости и сохранности. Повозка должна была вот‑вот прибыть, мама и Эми готовились исполнять обязанности хозяек, Бет встала из постели, чтобы помочь Ханне на кухне, Джо обещала быть веселой и дружелюбной, насколько позволяли рассеянность, головная боль и решительное неодобрение самого действа и всех его участников. Утомленная Эми одевалась, предвкушая счастливый момент, когда с едой будет покончено, и она с подругами отправится на праздник творчества – основные надежды она возлагала на «шар‑баран» и сломанный мост.
Два часа миновали в томительном ожидании, Эми без конца выскакивала на крыльцо, а остальные члены семьи давали противоречивые прогнозы. В одиннадцать утра полил дождь, который, без сомнения, отбил охоту у дам, так что к оговоренным двенадцати часам никто не приехал. Измученное семейство прождало до двух, а затем в ярких лучах солнца умяли по убийственной порции праздничной еды, чтобы ничего не пропало.
– Сегодня погода точно будет хорошей, надо скорее готовиться! – объявила Эми, проснувшись на следующее утро. Внешне она была бодра, однако втайне жалела, что позволила перенести приглашение на вторник, поскольку ее энтузиазм, так же как и торт, несколько утратил свежесть.
Полчаса спустя вернулся мистер Марч и сказал с видом полного отчаяния:
– Я не смог купить омаров, придется сегодня обойтись без салата…
– Используем курицу – в салате никто не заметит, что она жесткая! – нашла выход его жена.
– Ханна оставила курицу на столе, и котята съели ее… Прости меня, Эми!.. – извинилась Бет за своих подопечных.
– Тогда мне просто необходим омар, одного говяжьего языка не хватит! – решительно заявила Эми.
– Хочешь, я быстро съезжу в город и достану? – благородно предложила Джо.
– Ты притащишь его под мышкой без всякой обертки, чтобы меня позлить! Я сама поеду! – отказалась Эми, теряя терпение.
Надев плотную вуаль и вооружившись изящной корзиной для покупок, Эми отправилась в город, надеясь, что прогулка уймет тревогу перед трудным днем. Поиски увенчались успехом, омар был куплен вместе с бутылкой соуса, и она пустилась в обратный путь, довольная своей предусмотрительностью.
В омнибусе никого не было, кроме спящей старушки, поэтому Эми засунула вуаль в карман и коротала время, подсчитывая на листке, куда подевались все деньги. Увлеченная сложными исчислениями, она не заметила, что еще один пассажир запрыгнул в салон прямо на ходу.
– Доброе утро, мисс Марч! – прозвучал мужской голос над ее ухом.
Подняв глаза, Эми увидела одного из самых знатных одноклассников Лори. Она сделала вид, что не имеет отношения к корзинке, стоящей у ее ног, всем сердцем надеясь, что молодой человек сойдет первым, и, порадовавшись, что надела новое дорожное платье, невозмутимо ответила на приветствие.
Узнав, что он действительно выходит раньше, Эми успокоилась, оба увлеклись изысканной светской беседой, и все шло хорошо, пока… Старушка, пробираясь к дверям, пошатнулась, опрокинула корзину, и оттуда – о ужас! – вывалился огромный омар – во всем своем блеске и вульгарности представ перед августейшим взором потомка Тюдоров!
– Вот это да! Она чуть не забыла свой ужин! – воскликнул ничего не подозревающий юноша, тростью задвигая красное чудище обратно в корзину и намереваясь вручить ее старушке.
[1] Миссис Гранди – образное имя крайне условной или педантичной особы, олицетворение тирании условного приличия, персонаж комедии Томаса Мортона «Ускорь плуг» (1798).
[2] Не отчаивайся (лат.).
