Хозяйка для Кербера

Зоя поморщилась. Об этом надо было думать до того, как брать собаку на стол. Пёс уже вовсю сучил лапами на каталке. К счастью, хозяин никуда не исчез. Точнее сказать, выглядел так, словно простоял неподвижно в смотровой все два часа.

– Ваш парень уже просыпается! – жизнерадостно заявила Зоя. – Постарайтесь его успокоить, а я пока напишу назначения. Швы нужно будет снять на двенадцатый день, а до этого момента ваша задача – следить, чтобы он их не разлизывал.

– Почему? Разве это не способствует заживлению?

– Боже, нет! – вырвалось у Зои. Это заблуждение владельцев собак было одним из многих, набивших ей оскомину. – Во рту огромное количество бактерий, рана будет воспаляться или даже загноится. Кроме того, он может сожрать нитки. Вытащит их раньше, чем ткани срастутся, понимаете? Поэтому обязательно воротник и футболка, шов должен быть чистый и сухой.

– Я запомню, – кивнул хозяин, а Зое вдруг захотелось отвесить ему подзатыльник, да так, чтобы очки слетели. Запрятав это желание поглубже, она пошла в кабинет, где быстро написала рекомендации по уходу. Оставалось только оформить карточку. Странно, что этого не сделала администратор, наверное, мужик проскочил мимо, когда Елена Петровна задремала. Вернувшись в смотровую, Зоя увидела, что пёс уже стоит на своих ногах, а его хозяин явно намерен уходить. Перегородив выход, девушка твердо заявила:

– Пока вы здесь, мне нужно оформить документы. Фамилия, имя, отчество?

– Аид.

– Вы, наверное, грек?

– Я – бог.

– Ну, прекрасно, – тихо пробормотала Зоя размышляя, как можно незаметно вызывать полицию, и приедут ли они на такой вызов. Может, попробовать позвонить в скорую? Здесь налицо опасное расстройство психики. Посетитель подошёл к окну и раздвинул жалюзи, выглядывая наружу:

– Я не буду отвечать на твои вопросы. Прости, у меня мало времени. Солнце встаёт. Нам пора, – мужчина присел на корточки перед своим псом и потрепал его за ушами обеими руками. Потом прижался лбом ко лбу собаки и прошептал что‑то на иностранном языке. Зоя невольно почувствовала укол умиления. Сумасшедший или нет, ночной посетитель явно неравнодушен к своему питомцу, а это о многом говорит.

– Прими мою благодарность, – мужчина бросил на смотровой стол монету. Металл звякнул об металл, но Зоя даже головы не повернула.

– Что это?

– Ауреус.

– Я так понимаю, не стоит рассчитывать, что вы оплатите приём по прейскуранту? – Зоин голос зазвенел от обиды. Дурацкие тёмные очки по‑прежнему скрывали глаза посетителя, но было видно, как он нахмурился:

– Нельзя выражаться яснее, женщина? Чего тебе надо?

– Оплатите приём в кассе. Там же можно купить антибиотик, который я назначила.

Мужчина вытащил из кармана пластиковую карту и медленно повертел её в руке.

– Люди. Не переживай, мне рассказали про ваши обычаи. Прощай.

Он резко свистнул собаке и направился в сторону аптеки размашистым шагом. Зоя тяжело опустилась на кушетку и выдохнула:

– И вас туда же.

Только теперь она поняла, что в присутствии странного посетителя дышалось и думалось с трудом, а перед глазами словно стояла пелена. «От недосыпа, правда, и не то ещё бывает», – пожала плечами Зоя и посмотрела на часы. Половина седьмого. Ложиться уже нет смысла: времени едва хватит, чтобы вымыть полы и простерилизовать инструменты. Она встала, взяла тряпку и начала уборку. На глаза попалась монета, которую оставил тот псих. Неровный жёлтый кружочек с чьим‑то профилем оказался неожиданно тяжёлым, и в животе заворочалось беспокойство.

«Не золотая же она, в самом деле», – мелькнуло в голове, и Зоя поспешила спрятать монетку в карман: «Разберусь позже, пол сам себя не помоет».

 

Глава 2

 

В Древней Греции считали, что души умерших попадают в Подземное царство – владения мрачного бога Аида. Там протекает река Стикс, которая служит границей между мирами живых и мёртвых. Суровый старик переправляет души на лодке, но перевозит только тех, кто был погребён по всем правилам. Перевозчика зовут Харон, и с каждого он берёт плату – одну монету за поездку в один конец.

Вход в Царство мёртвых охраняет жуткий пёс – Цербер или, в ранних источниках, Кербер. Он не позволяет душам покинуть загробный мир, а также не пускает в Подземное царство живых. Цербера изображают с тремя головами и змеиным хвостом, но описания стража неоднозначны. Кто‑то считает, что у него была сотня голов, а кто‑то – что всего одна.

 

– Рану нужно смазать мёдом для лучшего заживления, – ворчал Харон, опираясь на свой шест, точно на посох.

– Тебя забыли спросить, – Аид разорвал освежёванного кролика напополам и кинул один из кусков Керберу. Пёс поймал угощение на лету. Он выглядел абсолютно здоровым, не считая отсутствия шерсти вокруг раны и ниток, торчащих прямо из кожи.

– Что люди могут понимать в лечении, – не унимался Харон, до глубины души задетый тем, что Аид нарушил собственные правила ради обычного сторожа.

– Многое, старик. Они научились почти всему, что умеют боги. Зоэ дочь Дионисия погрузила Кербера в сон, обычная смертная. Мы больше не нужны им, поверь.

– Тебе не следовало покидать подземный мир, – тихо заметил старец, устало прикрывая глаза. Аид почувствовал смутное сожаление:

– Уже не имеет значения, Харон, наше время прошло. Я теряю силы. Мы все их теряем. Амброзия должна была залечить раны без следа, но она не подействовала.

Пёс захрустел второй половиной кролика, благодарно помахивая хвостом. Сейчас Кербер был мало похож на тот образ, который навеки сохранила людская молва. Ни змеиного хвоста, ни трёх голов. Только глаза порой вспыхивают красным.

При взгляде на аккуратные стежки снова вспомнилась та маленькая смелая женщина, которая всё время злилась, но всё‑таки не отказалась помочь. В Греции Зоэ не назвали бы красивой. Тёмные веснушки густо покрывают лицо и руки, глаза карие, а не голубые. Слишком низкая. В глупой одежде. Волосы почти полностью скрывал странный головной убор, но Аид мог поклясться, что они отливают рыжиной.

– Хорошо, что никто не заметил твоего отсутствия. А вытащить нитки сможет кто угодно, верно?