Хозяйка для Кербера

«Послезавтра идём в Херсонес Таврический» – прислала сообщение Ирка. Зоя улыбнулась. Переезд в Севастополь был хорош уже тем, что они с сестрой снова начали общаться. Ира была младше на пять лет и осталась такой же неугомонной как в детстве.

Взять хоть этих парней из Костромы – Иришка познакомилась с ними в конце лета на какой‑то детской туристической программе: вместе работали вожатыми. И вот на тебе – приехали в гости. Впрочем, с Александром всё стало понятно при личной встрече – они с Ирой липли друг к другу без всякого стеснения, мило ворковали и строили планы на будущее. Зоя в отношения на расстоянии не верила, но старалась свой скепсис не показывать. Второй парень, Дима, видимо, не хотел портить другу охоту и переключил все внимание на Зою:

– Туристы, разнорабочие и педагоги – вот чем славится Кострома, – сообщил он с улыбкой. – А чаще – всё сразу в различной пропорции.

– Ира сказала, что ты на последнем курсе педагогического. А я работаю ветврачом.

– Работа мечты! – бодро отреагировал Дмитрий. – Котята и щенки в свободном доступе! Гладь – не хочу, да?

Зоя вспомнила щенка с парвовирусным энтеритом, у которого рвота фонтаном почти сразу же сменилась кровавым поносом. Она сжала зубы и быстро переменила тему:

– Спасибо, что взяли экскурсию! Я сама тут ни разу не была с гидом.

– Ну, без интересного рассказа это были бы просто камни, верно? – заметил Дима.

Зоя не могла с ним согласиться. Херсонес Таврический, даже разрушенный, был прекрасен в любую погоду. Угадывалась планировка улиц, и ей нравилось представлять, как жили люди в античную эпоху. Экскурсовод продолжала рассказывать приятным мелодичным голосом:

– Предположительно именно здесь, в Корсуни, принял крещение князь Владимир. В честь этого события в конце девятнадцатого века был возведён кафедральный собор. Его пришлось восстанавливать из полуразрушенного состояния в девяностые годы.

Храм смотрелся величественно, но когда экскурсовод предложила осмотреть внутреннее убранство, Зоя отказалась:

– У меня ни юбки, ни платка. Не пойду, идите без меня.

– Мы же туристы, – удивилась Иришка, – Никто тебя кутаться в платок не заставляет.

Зоя упрямо покачала головой. На самом деле идти внутрь просто не хотелось. Она так и не смогла принять основную идею православной религии, да и в церкви чувствовала себя некомфортно, не зная простейших правил поведения.

– Я тоже воздухом подышу, – вызвался Дмитрий, и Зоя хмуро глянула на кавалера. Парень был симпатичный, что и говорить, и она решила поддержать разговор:

– Весной весь этот холм усыпан красными маками, – невпопад сказала девушка, и её спутник просиял, словно она не про цветы говорила, а незнамо что ему пообещала.

На античный зал оставалось совсем немного времени. Ребята похихикали над жертвенником в виде палицы Геракла, быстро осмотрели многочисленные стенды и засобирались на выход. Зоя только вздохнула. Экспозиция была потрясающе оформлена, разделена по эпохам и темам, и совсем не грех было бы задержаться. Девушка молча решила вернуться сюда в одиночестве.

– Теперь, когда мы достаточно окультурились, айда в бар, про который Иришка рассказывала! Готов потратиться на такси, – заявил Александр. – Зоя, ты ведь с нами? Отказы не принимаются!

В «Барабульке» даже не в сезон было людно и довольно шумно. Приглушенный свет и атмосфера морской таверны располагали попробовать местного пива. Ира отошла припудрить носик, и Александр вдруг обратился к Зое:

– Ты серьёзная, как настоящая старшая сестра, расслабься! Не стоит судить так строго, может у нас всё серьёзно! – парень игриво подмигнул, испортив всё впечатление от пламенной речи, и поставил перед Зоей очередной бокал.

– Извините, – пробормотала девушка и направилась в женский туалет, изо всех сил стараясь не шататься. К счастью, Ира была там – поправляла макияж перед зеркалом.

– О, Зойка! – радостно воскликнула Ирина. – Ты заметила, Дима с тебя глаз не сводит! Я так рада, что ты ему понравилась. А давай на прогулке разделимся? На набережной сейчас так романтично!

– Ир, ты извини, мне надо бежать! Хорошо погуляли, просто мне пора!

До дома Зоя добиралась на автопилоте. Пешая прогулка помогла проветриться, но в голове шумело, состояние было премерзкое, и девушка в очередной раз зареклась пить что‑нибудь крепче чая.

– Дом, милый дом, – пробормотала она невнятно, подсыпая крысам корма. Большая часть попала не в миску, а на подстилку, но Архимед с Изюмом не возражали. Забыв закрыть дверцу клетки, Зоя рухнула на кровать и тут же провалилась в сон.

Беспорядочные, но яркие образы заполнили её сознание, пока, наконец, сновидение не оформилось в удивительную картинку. Зоя оказалась посреди ледяного озера, окружённого скалами. На льду сверкали и не таяли снежинки, а ей, удивительное дело, было тепло – босиком и в пижаме с Микки‑Маусом.

– Вот это сон! – Зоя рассмеялась от восторга. От прозрачного льда исходило свечение. – Не прощу себе, если проснусь, так и не покатавшись. Э‑э‑эй, где здесь выдают коньки?

С одного из утёсов за ней с изумлением наблюдали две незаметные фигуры.

– Она на редкость забавная, что скажешь? – обратился к брату стройный кудрявый блондин с белыми крылышками на висках.

– Скажу, что её не должно здесь быть, – мрачно ответил Танатос. Гипнос согласно кивнул и присмотрелся к девушке:

– Да она спит! Её душа путешествует во сне. Давно не встречал ничего подобного!

– В объятиях Морфея? – съязвил Танатос, но брат шутки не оценил и нахмурился:

– Сильно надеюсь, что Морфей тут ни при чём, иначе босс с него голову снимет. Летим! Нужно сообщить о ней!

– Или можно было дождаться, пока она погибнет и исчезнет, – спокойно заметил Танатос, расправил чёрные крылья за спиной и устремился вслед за Гипносом. Любовь брата к человечеству раздражала уже много веков, но Танатос всегда был рядом с близнецом, и сейчас не собирался оставлять его наедине с Аидом.

Зоя рассматривала на ладошке снег, который отказывался таять, как вдруг ей послышалось голубиное воркование. Девушка огляделась по сторонам, но никаких птиц вокруг не было. Только на снегу появилась цепочка следов. Недолго думая, Зоя отправилась догонять невидимого голубя. В том, что он существует, никаких сомнений не было: новые следы птичьих лап появлялись прямо на глазах, а иногда слышалось и курлыканье.

Шаг за шагом она приближалась к заснеженному берегу. Сияющий лёд остался позади, Зоя ступала по снегу, проваливаясь в него по щиколотку. Внезапно налетел холодный ветер. Снег стал ледяным, каким ему и полагалось быть, мороз впился в кожу миллионом тонких игл. Зоя ахнула и упала на колени. Изо рта вырывались клубы пара, ресницы и брови мгновенно покрылись инеем.

Девушка почувствовала, что замерзает, замерзает насмерть. Она сжалась в комок на снегу и жалобно позвала маму. Вокруг заклубилась тьма. Зоя успела разглядеть чей‑то высокий силуэт и в ужасе зажмурилась. Аид сбросил с головы капюшон шерстяного плаща и несколько мгновений рассматривал умирающую фигурку. Затем сердито пробормотал «Трэлос!», поднял на руки и накрыл полой плаща.