Христианин. Повесть
Затем тихонько юркнул в коридор и закрыл за собой дверь.
После того, как щёлкнула дверь, ребята посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Ну ты видела, как он на меня посмотрел?
– Да, мне показалось, что он тебя воспринял как прямого конкурента.
– Интересно, он меня воспринял как конкурента в работе или в возможности добиться твоего расположения?
Исму смутили его слова, и она, невольно опустив глаза, отвернула голову в сторону. Заметив эту реакцию, Алексей поспешил исправить ситуацию:
– Исма, прости, если мои слова тебя задели, я этого не хотел, это была просто шутка.
– Никак ещё не могу привыкнуть к твоему юмору, Шамси. И посмотрев на него уже добрыми глазами, продолжила: – Мне нравится твое чувство юмора, а твои шутки смешные, но они также зачастую очень остры. И, на секунду задумавшись, добавила: – Уверена, что я к этому привыкну и не буду так реагировать.
Алексей засмеялся в ответ и сказал:
– А ты заметила, как этот парнишка с технической поддержки стоял секунд пять и смотрел на нас, когда узнал, что его помощь не понадобится?
– Да, смотрелось очень странно.
– Возможно, его «оперативка заглючила», поэтому он не мог принять решение, что делать дальше?
Исма засмеялась, а потом заявила:
– Ладно, хватит шутить над бедным парнем. Предлагаю совершить прогулку, совмещенную с изучением языка.
– Полностью Вас поддерживаю, – ответил Алексей, поднимаясь с компьютерного кресла.
Вечером Алексей попросил у Исмы разрешение ещё раз посидеть за её компьютером в надежде, что это, возможно, поможет ему что‑нибудь вспомнить о себе. В ответ девушка принесла ему ноутбук «Макбук[1]», чтобы он мог с комфортом пользоваться им в любое ему удобное время.
Комнату освещал тусклый свет месяца с ночного неба. Алексей сидел на кровати с «Макбуком» на коленях, пытаясь найти заметку о пропавших людях в пустыне или информацию о каком‑нибудь крушении или другом событии, вследствие чего он оказался в пустыне с женщиной, которая, возможно, является его матерью. Просидев перед монитором несколько часов и не обнаружив никакой информации, Алексей в расстроенных чувствах лёг спать.
Время шло размеренно: Алексей дважды в неделю встречался с доктором Исмаилом и за чашкой чая с финиками и орехами проводил с ним «лечебные беседы», ну а с Исмой он проводил почти всё остальное время. Они гуляли по территории их огромного сада или в городских парках и скверах, при этом Алексей значительно преуспел в изучении арабского языка и уже мог хоть и медленно, но всё же составлять односложные предложения. В таком жизненном ритме Алексей прожил примерно около полугода, прежде чем одним, как всегда солнечным утром, его не разбудил стук в дверь. Нет, сам стук в дверь был нормальным явлением по утрам, так его будила прислуга, но только этот стук был другой, излучающий силу и энергетику. Он был громкий и уверенный. Алексей, как только его услышал, моментально пробудился и, не успев ничего ответить, увидел, как дверь распахнулась и в комнату вошёл Абделькарим. Парень очень уважал старика и немного побаивался, была в нём какая‑то непредсказуемость и харизма, которые, помимо страха, вызывали чувство уважения.
– Шамси, мне кажется, что пришло время перейти на новый уровень развития в жизни, – сказал Абделькарим своим добрым, но одновременно и властным голосом.
– Да, конечно, – ответил Алексей, приподнимаясь с кровати.
– Сегодня мы поедем в мой офис, я хочу, чтобы ты поработал на меня, думаю, что ты пригодишься, ведь Исма мне уже несколько месяцев рассказывает о том, как ты там что‑то починил в её компьютере и какой ты хороший специалист в сфере информационных технологий.
– Да ничего я и не хороший специалист, она преувеличивает, Абделькарим, – смущенно ответил Алексей.
– Вот и проверим. Вставай, умывайся и завтракай, через час будем выезжать.
Черный «Ленд Крузер» мягко летел по Александрии. Их дом находился в пригороде, поэтому сейчас они ехали в сторону центра, где находился главный офис Абделькарима, из которого контролировались почти все направления бизнеса его корпорации.
За всю дорогу в машине никто не проронил ни одного слова. Над Алексеем довлела эта тишина, и он думал, как бы начать беседу, чтобы не было так неловко, но не мог придумать, на какую тему можно поговорить со стариком. Абделькарим, как всегда одетый в традиционные дишдаш и гутру, сидел неподвижно с закрытыми глазами, и только четки‑бусинки, которые он перебирал кистью левой руки, позволяли убедиться в том, что он не спит. Подъехав к высокому зданию из стекла и бетона, машина свернула с дороги и спустилась на подземную парковку. Выйдя из машины, Абделькарим что‑то сказал водителю, который сразу куда‑то уехал. Абделькарим нажал на кнопку лифта, и двери сразу открылись. Поднимаясь в лифте, Алексей посмотрел на себя в зеркало. Он был одет, как и Абделькарим, в дишдаш, но голова его была не покрыта гутрой, а, увидев в отражении своё испуганное лицо, он подумал, что надо было всё‑таки надеть этот платок, так бы он выглядел более презентабельным, что ли. Его размышления прервал звонкий гудок лифта, обозначающий остановку. Выйдя из лифта, он увидел прямо возле дверей несколько человек, которые, немного наклонившись, очень старательно пожимали в приветствии руку Абделькариму, а затем и Алексею, но уже не так подобострастно. Мужчины начали наперебой рассказывать старику о своих достижениях, да так активно, что Абделькарим, казалось, не мог остановить этот нескончаемый шум голосов. Так как они говорили очень быстро, скорее всего применяя профессиональные слова и сленг, Алексей не мог полностью разобраться, о чём шла речь. Он предполагал, что эти люди были ответственными за разные направления бизнеса Абделькарима, и в этом он оказался абсолютно прав, так как старик, видимо, разозлившись на такое поведение своих сотрудников, крикнул:
– Хватит, что вы тут устроили?
И уже через мгновение, взяв в себя руки, уже спокойным голосом дополнил:
– Сегодня после совещания каждый ко мне зайдет в кабинет, и мы обсудим все дела, но только по очереди, а не все сразу.
Затем, повернувшись к Алексею и по‑отцовски приобняв его за плечи, представил:
– Это Шамси, – а потом добавил: – Бяладай вахидон гарибн[2], что Алексей перевёл как «мой близкий».
Абделькарим был очень мудрым человеком, поэтому он представил Алексея именно таким образом, как бы обозначая многое и не говоря ничего одновременно, ведь в Египте, сказав «он мой близкий», можно обозначить, что этот человек является родственником или близким другом. Это решение было вызвано нежеланием Абделькарима зарождать в коллективе различные слухи и сплетни, которые бы только мешали бизнес‑процессам и могли негативно сказаться на его репутации.
[1] MacBook – это ноутбук производства Apple с характерным логотипом в форме яблока.
[2] Мой близкий (перевод с арабского).
