Исполнитель

Она оставила Эбигейл? Умерла? Или просто стыдилась появляться здесь?

Я встала и протянула девочке руку, желая помочь подняться с холодного пола. Эби приняла её и вместо того, чтобы сразу после отпустить, притянула меня к себе и крепко обняла.

– Спасибо, Кая.

Я улыбнулась, мягко поглаживая её по голове.

Некоторым людям необязательно иметь общее ДНК, чтобы быть родными друг для друга. Эбигейл была моей младшей сестрой. Моей семьей.

Внешне мы были даже чем‑то похожи: голубые глаза, телосложение, маленькие носы. Но вот когда её волосы были цвета жемчужного шёлка, мои напоминали тёмный шоколад. И её грудь… Она уже была больше моей! Мужчины частенько заглядывались на неё, хотя прекрасно знали возраст девочки. Они смотрели так, будто были готовы отдать последние деньги, чтобы затащить Эби в одну из каморок бара.

Но её отец не опустился до уровня моего, выставляя собственную дочь на аукцион.

Может, ещё был шанс вернуть старого его? С каждым днём Эбигейл всё меньше верила в это.

– Мне нужно подготовиться. Потренируешься со мной? – оторвавшись от неё, спросила я.

– Тебе нужен кто‑то более достойный, чтобы выиграть завтрашний бой.

– Ты – самый достойный боец в этом клубе, Эбигейл.

Она грустно улыбнулась, а затем прыснула со смеху, не веря мне.

Но я ведь не врала ей.

 

***

 

Когда я проснулась утром следующего дня, моя голова была забита мыслями о приближающемся бое. Я свесила ноги с дивана, который играл роль кровати последние пять лет, и посмотрела на свои руки. Кожа была стёрта в некоторых местах от сильного натяжения лент, а костяшки всё ещё кровоточили от количества ударов, что я нанесла вчера, даже будучи в перчатках.

Моя комната была крошечной, как и вся наша квартира.

Я встала, накинула кофту и вышла в тихий коридор.

Отец либо спал, либо вовсе не возвращался домой. Я сильно надеялась на второе.

Пройдя немного вперёд, завернула за угол и вошла в совмещённую с гостиной кухню. Обшарпанные обои давали знать, что этот дом не знал ремонта. Чёрная плесень покрывала уголки потолка, а стены уже давно пропитались вонью мусора, разбросанного по полу. Дружки отца были не меньшими свиньями, чем он сам. Благо с недавних пор моя комната закрывалась на ключ, что наконец давало мне небольшое чувство защищенности от них.

Взглянув на диван, я всё же заметила отца. В руке, свисающей на пол, лежал пульт от телевизора, а бутылки из‑под пива беспорядочно окружали его, проливая остатки на и без того грязный ковёр. Рот мужчины слегка приоткрылся, выпуская посапывания. Тёмные волосы с проседью были не расчесаны. Одежда – испачкана и помята.

Я не могла поверить, что этот мужчина был моим отцом.

Почему мама выбрала именно его? Неужели не нашлось никого получше?

Пройдя до холодильника, открыла дверцу и достала бутылку воды. Больше в нём, как обычно, ничего не было. Придётся незаметно взять что‑нибудь из бара.

Родриго выплачивал мне несколько процентов после каждого боя, но я откладывала эти деньги до лучшего времени и не собиралась заполнять на них холодильник для человека, который не мог устроиться на работу, чтобы оплатить долги.

Я открыла бутылку и сделала небольшой глоток холодной воды, но удовольствие продлилось недолго, потому что раздавшиеся позади шорохи подсказали мне – отец уже начал просыпаться. Это означало, что мне нужно скорее убираться отсюда.

Я закрыла крышку и повернулась, чтобы умчаться с кухни, но было поздно.

– Куда торопишься? – спросил отец, усаживаясь на диване и потирая затылок.

Последнее, что мне сейчас хотелось, это вести утренний диалог с отцом. Поэтому, решив проигнорировать его, я проскользнула мимо.

Но у меня ничего не вышло.

Мозолистая рука схватила меня за локоть и дёрнула назад. Споткнувшись об одну из бутылок, я наступила на битое стекло. Ногу пронзила жгучая боль.

– Чёрт, – прошипела я.

– Следует отвечать, когда с тобой разговаривает отец.

От него исходил запах пота и алкоголя. Мне захотелось отойти подальше.

Я приподняла пораненную ногу и злостно посмотрела на него.

– Собираюсь отрабатывать твои долги.

Отец поднялся с дивана, прихватив бутылку недопитого пива, и хлебнул из неё остатки.

– Мы семья, Кая. Мои долги – твои долги, – как ни в чем не бывало проговорил он, направившись к холодильнику.

Мне захотелось взять одну из бутылок и разбить её об его бесполезную голову.

Почему он не может быть хорошим отцом? Заботиться и защищать меня? Вместо всего этого он только находит новые неприятности, за которые приходится расплачиваться мне!

Я уже собиралась уходить, когда его вопрос остановил меня:

– И с каких это пор ты прячешь от меня деньги?

– Что? – Мой пульс участился.

– Я рылся в вещах, – бессовестно признался он, – и нашел целую коробку, забитую деньгами. Если у тебя есть деньги, почему эта штука до сих пор пуста? – Отец кивнул в сторону холодильника. – Откуда они у тебя? Трахаешься с кем‑то за двадцатку?

О, Господи…

Мои накопления.

– Как и твоя мать.

Комната закрывалась только с внутренней стороны. Когда я уходила, отец мог свободно перемещаться по всей квартире. Но я не думала, что он хоть раз заглядывал в мою комнату. Вещи всегда лежали на своих местах, когда я возвращалась.

Что ему там вообще понадобилось?

Однако мои мысли не надолго задержались на этой теме, потому что было кое‑что, что всегда волновало меня в разы сильнее.

Мама.

Она не была такой. Почему он решил, будто может оскорблять её? В отличие от него, она была хорошим родителем. Да, нам приходилось нелегко, особенно в годы, когда мы бежали, однако мы всегда были вместе. Она старалась сделать всё, чтобы мне не угрожала опасность. Сейчас за меня некому было заступиться. Мне безумно её не хватало.