Камень
– А я думаю, где он, – Олег криво усмехнулся и посмотрел на Эдама.
Говорил он по‑английски сносно, но с сильным русским акцентом, что, однако, лишь добавляло ему шарма. Он был ниже Эдама, но гораздо шире в плечах и плотнее. Бурная растительность на его теле вызывала восторг местных жителей: взрослые разглядывали его с нескрываемым любопытством, а дети часто подбегали и, смеясь, трогали его мощные волосатые руки. Когда же он отращивал бороду, то вообще становился похожим на медведя.
Линда его на дух не переносила, он её тоже не жаловал. За те три недели, что они соседствовали в отеле, Олег не упускал случая подшутить над её веганством или зелёными волосами, а иногда проходился и по её профессионализму. Она старалась игнорировать его нападки, но выдержки не всегда хватало.
Однажды они откровенно послали друг друга куда подальше. Линда не выносила шуток над лицами нетрадиционной ориентации и чуть не набросилась на Олега с кулаками, когда он пустил очередную шпильку в её адрес.
Тот будто только этого и ждал. Он обозвал её весьма нетолерантными словечками, что привело Линду в ещё большую ярость, и Эдаму буквально пришлось их разнимать.
Именно после этого случая между Олегом и Линдой началась холодная война. Но поскольку она была не дома, а русский журналист не был её подчинённым, сделать Линда ничего не могла. Зато нередко отыгрывалась на Эдаме, к которому и без того испытывала неприязнь. Олег не был другом Эдаму, но он хотя бы немного играл в шахматы, любил выпить, и с ним можно было подискутировать на темы, которые нынче не принято обсуждать в обществе. Они познакомились пять лет назад в Белизе, потом пересеклись в Сальвадоре, а сошлись здесь, в Южном Судане.
У Олега всегда и везде находились знакомые. Причём как среди политиков и крупных предпринимателей, так и среди владельцев крохотных гостиниц и баров в самых захолустных местах планеты, преступников и контрабандистов и даже главарей банд и террористических организаций.
Эдам столько раз наблюдал, с какой радостью они его встречают, что это наводило на мысль, что его русский знакомый занимается чем‑то ещё помимо журналистики.
Кстати, на какое издание работает, Олег никогда не говорил. И ни одной его статьи Эдам не видел. Хотя русскоязычных публикаций ему читать и не приходилось – языком он не владел.
– Новое интервью? – Олег вылил остатки виски во второй стакан.
После приветствия он перестал замечать Линду. Та, в свою очередь, даже не поздоровалась с ним и продолжила костерить Эдама.
– Я больше не собираюсь покрывать тебя. Они захватили школу! Людям угрожает опасность!
Бросив на неё короткий взгляд, Эдам потянулся за сумкой, но передумал. Решив не брать её, достал из сумки паспорт, засунул его в нагрудный карман холщовой куртки, диктофон переложил в карман брюк.
Олег отпил из стакана и глянул на обоих.
– Кто там опять? Наш неугомонный полковник? Дэниел Куку? – он специально сделал ударение на последний слог, усмехаясь про себя совпадению в названии сумасшедшего в двух разных языках[1].
Эдам едва заметно кивнул.
– Как можно ехать туда в таком состоянии? Ты же там всё испортишь! – не унималась Линда.
Эдам коротко посмотрел на Олега.
– Я ж не виноват, что полковник знает меня лично. С другими он отказывается говорить.
Олег поскрёб щёку и спросил:
– Ты уверен?
– А дети?
Они обменялись взглядами. Подчинившийся правительству последним полковник Куку отличался буйным нравом. Олег многозначительно указал глазами на бронежилет, висящий на спинке стула. Эдам кивнул, взял жилет и вышел из комнаты. Линда поспешила за ним.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ 3
Допотопное здание школы было окружено правительственными войсками. Два бронетранспортёра и несколько бронированных джипов военные поставили боком. За ними прятались бойцы в красных беретах, наставившие автоматы в сторону школы и громко переругивающиеся друг с другом.
Большинство местных вояк, хоть и имели опыт боевых действий, ещё совсем недавно были участниками военизированных банд и армий мятежников, всего несколько месяцев назад прекративших столкновения друг с другом. В отличие от солдат ООН, невозмутимых китайцев или норвежцев, охранявших лагеря беженцев, местные не отличались дисциплиной и опыта освобождения заложников не имели, поэтому заметно нервничали.
Эдам выпрыгнул из запылённого микроавтобуса, который послали за ним, и спешным шагом направился к зданию школы, где всего неделю назад делал серию интервью с детьми. Навстречу ему, придерживая фуражку, бежал офицер.
– Мистер Шерл? – у офицера был очень сильный акцент.
– Он внутри? – спросил Эдам, не сбавляя скорости.
– Стойте! Он уже не хочет! Полковник очень странный. Всё странно.
Эдаму некогда было разбираться.
– Полковник! – закричал он, обходя бронетранспортёры.
Солдаты проводили его удивлёнными взглядами. Он шёл быстро, с высоко поднятой головой, зная, что ему ничего не угрожает.
– Мы привели его! – закричал офицер в сторону школы.
Он было побежал за Эдамом, но понял, что это рискованно, и вернулся назад.
Эдам миновал низкий забор и подошёл к входной двери.
Из‑за неё раздался испуганный голос:
– Уберите его! С ним злые духи!
Эдам подошёл вплотную и закричал так, чтобы его было слышно:
– Полковник! Это Эдам! Эдам Шерл! Вы хотели меня видеть.
Человек за дверью торопливо отбежал, чтобы не подвергать себя воздействию духов, которых белый человек привёл с собой. Эдам выругался про себя. Что на них нашло? Никогда прежде у него не было проблем с местными. Он различил сдавленные мужские рыдания и всхлипы, доносящиеся изнутри.
– Полковник! – крикнул он громче.
– Что ты наделал? Зачем ты пришёл к нам? Зачем вы все приезжаете сюда? – раздалось в ответ. – Что мы вам сделали?
Эдам стал стучать в дверь.
[1] В английском языке coocoo означает «сумасшедший», «чокнутый», что созвучно русскому «ку‑ку» с тем же значением (здесь и далее прим. ред.).
