Касание Воды. Том 2

Несколько часов при свете факела Ноэми разглядывала каждую щель в пещере, но никак не могла решить, что делать дальше. Ее ноги подкашивались под напором усталости, животы гномов урчали от голода, а чувство, что она сейчас нужна в другом месте, никак не отпускало мысли волшебницы. Но отступать от начатого было не в духе чародейки, поэтому она снова и снова подходила к стене и тщательно, дюйм за дюймом, изучала уже родной камень.

– Еще не все? – Торк зевнул во весь рот, донося сонливый стон до Ноэми, которая сейчас изучала что‑то у самого выхода из пещеры.

Ответа не последовало, и гном решил не узнавать, расслышала ли она его. С надеждой вздремнуть еще некоторое время он перевернулся и заснул.

Когда, пристально вглядываясь в надоевшую стену, Ноэми вступала на новый круг познания какой‑то великой тайны, то не заметила ногу перевернувшегося для собственного удобства гнома и, запнувшись об нее, полетела на землю. Рука не удержала факел, и он врезался прямо в каменную стену, образовав облако из искр, и упал на землю, поджигая траву, прорастающую здесь сквозь камни неизвестно сколько времени. Огонь за мгновения распространился на всю магическую стену, которая тут же вспыхнула и в одночасье исчезла, открыв незваным гостям путь дальше.

Гномы проснулись от неожиданного сотрясения, которое разразило пещеру грохотом, словно в гору ударила молния невиданной силы и заставила камень содрогаться.

– Что? Где? – Торк заерзал, протирая глаза и прибирая распушившуюся бороду к животу.

– Путь открыт, – загадочно произнесла Ноэми, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с колен.

Чародейка подняла факел, решивший столь сложную загадку, и, освещая себе путь, короткими шагами заступала внутрь.

– Стой! Нас подожди! Гровин! Просыпайся скорей. Чародейка вход открыла. – Гном схватил приятеля за воротник и помог тому подняться на ноги, чтобы они вместе поторопились вслед за тающим в темноте огнем.

Свет от факела разъедал безусловную тьму перед чародейкой и накладывал ее тень на осторожно ступающих позади гномов. Где‑то вдалеке, Ноэми уже не могла понять, спереди или сзади, капли падали в скопившуюся лужу, разнося равномерное на всю пещеру бульканье, тем самым давя на нервы совершенно не успевшей поспать волшебнице. В воздухе запахло корицей и можжевельником с примесью еще какой‑то травы, но она никак не могла вспомнить какой, потому как не переносила запаха первых двух.

– Долго еще идти? – спросил Торк, будто бы остальные были здесь неимоверное количество раз и шли уверенным шагом, точно зная дорогу.

– Не знаю, – процедила сквозь зубы чародейка.

– Гровин, – переключился гном.

– А?

– А ты куда потратишь всю ту кучу денег, которую мы раздобудем в конце этого тоннеля?

– Ну‑у…

– А я себе корову куплю, – не дожидаясь ответа, заявил Торк. – Говорю тебе, это самое выгодное вложение. Жрет она траву, пьет воду, все это можно найти в любой точке Неймерии, и не платить за это ни монеты. А молока от нее… Только и делай, что хлебай с утра до вечера да успевай ведра подставлять. Вакин на днях чесал, мол, можно вообще на одном молоке прожить и никакого тебе мяса и не надо будет.

Чародейка закатила глаза, но уже даже не пыталась остановить непрекращающуюся болтовню гномов.

– Только от мяса я отказаться не готов, честно сказать, – не унимался Торк. – А если там золота еще и на быка хватит, то я их плодить примусь. Говорю тебе. Мяса вдоволь будет, молока еще больше. От двух сразу.

– От быка‑то? Молока? Поди найди вымя у него да подергай, быть может, он тебя своими копытами так огреет, что у тебя мозги раз и навсегда на место встанут.

– Эх, Гровин… – кажется, даже не услышал товарища гном. – Во заживу! А то устал я уже по этим склепам да пещерам слоняться. Хочется вернуться в Город Гор, затащить Элизу на Клятвенник, чтобы остальные не заглядывались, пока коров хожу пасти. Но прежде надо выдолбить себе домик либо прикупить существующий, чтобы собственный зад не напрягать. Эх, красота.

Баггз усмехнулся:

– Ну и дубина ты, Торк. Так принцесса и пошла за тебя. Да еще и в халупе жить собралась, которую ты там выдолбить собрался. Как бы твои коровы у нас в горах не сдохли – и то ладно будет.

– Ничего ты не понимаешь, Гровин. Ну вот скажи. Таскаемся мы сколько лет по всему свету? Десять или около того? А что изменилось? Разве что вшей перемерили от самого севера до Расколотого Хребта. Смысл‑то в чем получается? Странствовать, чтобы заработанные деньги на странствия и потратить? Подозрительная какая‑то работа. Ты как знаешь, а я жить хочу, понимаешь? Сына вырастить. С Элизой до утра на вершине горы болтать.

– Ну и дерзай, Торк, раз бессмертный. А я имя свое оставить хочу. Не хочу, чтобы после смерти гномы не помнили, кто я такой и зачем на свет появился. А вся эта белиберда про перерождение давно уже плесенью покрылась и изжила себя. Один у нас шанс оставить след в истории есть. Длиною в жизнь. Второго не дано и не дано будет.

– Тише вы! – Ноэми прервала спор. – Слышите?

С разных сторон сквозь узкие щели заскулили ветра, наполняя пространство вокруг шумом и прохладой.

– Вот и стена, – заключила чародейка, когда они уткнулись в очередную преграду, как будто ожидала ее здесь увидеть. – Я знаю, что это за место.

Ноэми принялась за уже знакомое занятие – пристально осматривать каждый дюйм стены, в поиске ключа.

– Точнее, как это место преодолеть. Что нас ждет за всеми четырьмя стенами, я не знаю.

– Четырьмя? – спустя некоторое время нетерпеливо шмыгнул носом Торк. – Что дальше‑то про стены?

– Все стены связаны стихиями. Сперва мы открыли воду, далее удалось открыть огонь, сейчас же, я полагаю, перед нами преграда воздуха, а впереди нас ждет последнее испытание – земля. Только вот опасаюсь я больше всего, что уйдем мы отсюда с пустыми руками, потому как повелители разных стихий должны все эти двери открывать. Но попробовать стоит.

Эта стена не напоминала конец тоннеля по сравнению с предыдущей, где надежда на то, что впереди еще что‑то есть, растаяла почти сразу и только из‑за настойчивости Ноэми была возрождена и превратилась в победу. Эта же преграда просвечивала сотнями маленьких щелей, которые светились разными цветами и пропускали сквозь себя сотни сильных ветров.

Торк из солидарности к общему интересу поучаствовал небезразличным взглядом в поисках, а потом вновь повернулся к другу, оставив чародейку у стены наедине с собой.

– Ты говоришь, как все эти болваны с Призрачных Гор, Гровин, которые пыхтят с утра до вечера в Бездушных Копях в надежде послужить своему народу, который так же глубоко под землей трудится в слепой вере откопать Священный Камень. А для чего? Делать потом что он велит? Это не по мне, друг. Не хочу я никому и ни для кого служить, кроме себя. И Элизы, конечно…

– Гора с тобой, Торк. Покупай себе корову, долби дом, хватай королевскую дочь за сиськи. У меня другой путь… – Гном сел, навалившись на стену, и достал флягу.