Когда распускаются розы

– Да, конечно. Просто я совсем об этом забыла. – Фиона подняла руку, всю в тонких кольцах браслетов. Они мелодично звякнули. – Ну, ладно, на самом деле я забыла об этом не просто так, а по вполне определенным причинам. В последнее время у нас тут много чего произошло. Например, моя младшая сестра Сибилла пару недель назад вышла замуж. Почти всю весну она провела здесь и помогала мне работать на розовом поле. А потом она уехала в свадебное путешествие. Но внезапно вернулась, чтобы забрать детей.

Колин недоуменно поднял брови. Неужели она считает, будто ему понятно, о чем идет речь? И главное, неужели она действительно думает, что ему интересны ее семейные проблемы – если это проблемы? Однако неожиданно для себя Колин отметил, что ему нравится звук ее голоса. Фиону было приятно слушать.

– Господи, я имею в виду не ее собственных детей, а приемных! – улыбнулась Фиона. – У ее мужа от первого брака есть двое сыновей‑близнецов. Ну а поскольку Сибилла любит их, как своих собственных, то мне кажется уместным говорить о них, как о ее родных детях. Вы согласны со мной?

Колин глубоко вздохнул. Конечно, это все были очень интересные сведения, и говорила девушка приятно, но какое отношение все это имело лично к нему?

– Ну, так вот, насчет роз… – осторожно перебил он Фиону.

– Я просто пытаюсь объяснить вам, почему вы застали меня в таком смятении, – продолжила она, совершенно его не слушая. – Я открыла «Кладовую природы» ровно три года назад, и с самого начала дела у меня шли неплохо, но только этой весной мой магазин стал настоящим хитом сезона! Я работаю как проклятая, даже была вынуждена нанять еще двоих сотрудников, но дел все равно невпроворот. – Она покачала головой. – А теперь мне еще нужно ухаживать за Сибиллиными собаками и прочей живностью, пока она наслаждается своим медовым месяцем. Они с мужем провели наедине несколько дней, а потом забрали к себе мальчишек, и даже его отца позвали, вы можете это себе представить? Это очень насыщенный медовый месяц. Конечно, им не до меня и не до собак.

Собак Колин, действительно, заметил. Когда он подходил к дому, одна такса весьма невежливо тявкнула на него. Еще две сидели в кухне, напоминая садовые глиняные статуэтки, и смотрели на визитера неподвижными глазами‑бусинами. Колин не был уверен, что нравится этим животным. Впрочем, это его заботило в последнюю очередь.

– А я осталась здесь одна, – продолжала между тем Фиона, – и ухаживаю за этим старым домом, да и вообще за всей фермой. А ведь у меня еще две оранжереи! Ну а Стейси… вы и сами прекрасно знаете мою старшую сестру, она же как танк! Всех вокруг заставит действовать по‑своему!

Наконец‑то Фиона заговорила о том, что было Колину более‑менее понятно. Он был не очень близко знаком со Стейси – они общались только по работе, – однако этого общения ему вполне хватило, чтобы понять: старшая из сестер Риордан способна руководить целым континентом, даже глазом не моргнув. Почему она до сих пор не подалась в политику, вот в чем вопрос. Стейси просто обожала всем заправлять.

– Ну и конечно, вы знаете, что иногда Стейси бывает просто не заткнуть…

– Это Стейси‑то бывает не заткнуть? – Колин заинтересованно приподнял одну бровь.

По его мнению, болтливость Стейси не шла ни в какое сравнение со словесным недержанием ее младшей сестры. Внезапно Колину стало смешно.

Фиона утвердительно кивнула:

– Ну да, именно. И поэтому я обычно не особенно слушаю, что она говорит. Слушать ее – на это вообще никто не способен. – Фиона безнадежно махнула рукой, и браслеты снова звякнули. – У Стейси в голове постоянно появляются тысячи новых идей, и она то и дело мучает нас с Сибиллой какими‑то глупыми распоряжениями. Сделайте то, сестренки, сделайте это… Мы уже давно махнули на все рукой и даже не пытаемся с ней спорить. Уж если вам досталась строптивая лошадь, то лучше выпустить поводья и не пытаться указывать ей, куда скакать. Я говорю это не к тому, что я занимаюсь верховой ездой, и даже не к тому, что Стейси любит лошадей. Просто я хочу сказать, что иногда лучше пустить вещи на самотек и…

– Так я по поводу роз… – снова перебил ее Колин, на этот раз несколько более решительным тоном. Конечно, Фиона забавна, но слушать ее весь вечер в планы Колина не входило.

– Я просто пыталась вам объяснить, почему дата вашего приезда совершенно вылетела у меня из головы. Кажется, я забыла даже, что именно вы от меня хотите.

Еще бы…

Прежде чем Колин успел хоть что‑нибудь ответить, в дверь постучали. Фиона мгновенно вскочила на ноги, поморщилась и заковыляла в прихожую. Колин постарался не прислушиваться к отдаленным голосам – ему вовсе неинтересны ее разговоры. Вскоре Фиона вернулась, таща целую охапку газет и конвертов.

– Приходил Томми, наш почтальон. Чаще всего он оставляет все в ящике на улице, но этим летом мне присылают огромное количество почты, так что в ящик все это просто не влезает.

Очередной поток сведений, которые были Колину совершенно ни к чему. Прежде чем он в очередной раз успел напомнить ей о розовых кустах, которые интересовали его в данный момент больше всего, затрезвонил телефон. Вообще‑то в доме одновременно раздалось около десяти звонков: видимо, телефонами у Фионы были напичканы все комнаты. Причем разных моделей, так что какофония получилась отменная. Словно в часовом магазине, когда все часы начинают одновременно бить полдень.

Фиона сняла трубку радиотелефона в кухне, приложила к уху и оживленно защебетала, одновременно присев на корточки рядом с таксами и поглаживая их. Таксы дергали носами от удовольствия, не иначе, чтобы Колин убедился, что они не глиняные. Звонила некая Мейбл, которая, по всей видимости, хотела, чтобы Фиона посоветовала ей какое‑нибудь народное средство для облегчения болей. Фиона добросовестно советовала.

Разговор затянулся. Колин допил лимонад и налил себе еще, поневоле слушая лекцию о женском климаксе. Он узнал больше, чем хотел и ожидал узнать от такой молодой женщины, как Фиона. Интересно, сколько ей лет? Тридцать? Больше? Меньше?

Стоило ей договорить и повесить трубку, как раздался новый звонок. На этот раз это оказался некий мужчина по имени Бартоломью. Фиона принялась в чем‑то его упрекать, но их ссора показалась Колину не очень серьезной, потому что во время разговора она лениво просматривала почту, гладила собак и убирала со стола посуду, оставшуюся от завтрака. Не может быть, чтобы женщина, которая умудрялась одновременно управляться с таким количеством дел, была непроходимо глупа! Наконец, свершилось. Она повесила трубку.

– Вот видите? – Она вела себя так, словно Колин прекрасно знал, о чем идет речь. – Именно поэтому вы не можете у меня остаться. Бартоломью Рэдклифф должен был починить у коттеджа крышу. А он не починил. Она просто немилосердно протекает, а вы даже не знаете, какие у нас тут дожди. Иногда. Так что жить вам у меня негде. Если бы вы приехали в июле, я бы поселила вас в коттедже.

– Но сейчас и есть июль.

Она небрежно махнула рукой, как будто это было совершенно не важно. Видимо, Фиона Риордан считала второстепенными такие вещи как даты, факты, договоры и все прочие вещи, связанные с работой. Интересно, как она управляется с делами в магазине? Такая женщина просто органически неспособна управлять бизнесом, пусть даже магазинчиком в провинциальном городке. А ведь говорит, что дела идут хорошо, и что даже пришлось нанять помощников. Если помощники похожи на нее саму, неудивительно, что у нее работы невпроворот.