Крестовая дама. Роман

Он вспомнил свою первую любовь – любовь светлую и чистую, но безжалостно растоптанную его возлюбленной. То было время несбывшихся надежд – время и печальное, и вместе с тем романтическое. Ещё когда ему было семнадцать лет, он встретил девушку, которую полюбил, и очень сильно. Это не была любовь с первого взгляда, даже наоборот – впервые эту девушку увидев, он даже подумал: ведь кто‑то в неё влюбится, но разве есть в ней что‑то, что может собой пленить? Ничего такого в тот момент он в ней совсем не находил. Однако спустя месяц влюбился в неё сам. Что его пленило? Он и сам не знал… Первоначально она вроде бы ответила взаимностью – во всяком случае, была не прочь начать отношения. Они стали встречаться. Но только эти встречи оказались бессмысленными: им просто не о чём было друг с другом говорить: неловкие молчаливые паузы следовали одна за другой. Позже Олег поймёт, что это от недостатка знаний и жизненного опыта – в таком возрасте голова ещё пуста и говорить, действительно, не о чем, разве что о всякой ерунде, да эмоции изливать, но только сам он привычно не выносил свои эмоции наружу, а когда всё же это делал, то получалось как‑то неуклюже, а потому снова стремился этого избегать… Проникнутые молчанием свидания быстро прекратились, но он со своей возлюбленной всё же продолжал регулярно видеться – она занималась в той же студии цирковой самодеятельности, где и он (там они, собственно говоря, и познакомились). И даже став профессиональным артистом, Олег при возвращении из каждой гастрольной поездки с нетерпением снова и снова наведывался в эту студию – для того, чтобы снова её видеть. Он всматривался в каждое её движение, вслушивался в каждое её слово, пытаясь понять её отношение к себе, и больше приходил к выводу, что она его всё же любит – на это указывали и тон её разговора, и взгляд… Он пытался делать попытки восстановить отношения, но его возлюбленная явно сторонилась этого. В чём дело? Он не мог понять. А позже она вдруг стала демонстративно выказывать ему своё пренебрежение и даже пыталась едкими словами и неправдоподобными рассказами всячески унизить его в глазах других. Складывалось впечатление, будто она сама себе хочет доказать, что он недостоин её любви. Поначалу Олег не мог найти этому объяснение. Но вот позже до него донёсся слух, что она закрутила роман с другим. Вначале он отказывался в это верить, но позже, вернувшись из очередной гастрольной поездки, вдруг сам увидел их вместе. И она увидела, что он всё увидел. После этого он перестал посещать студию – он не хотел больше видеть свою, как ему тогда казалось, бывшую возлюбленную. Но вот, спустя время они случайно встретились на улице, и она вдруг выказала явное желание наладить с ним отношения. Похоже, с прежним своим другом она рассталась. Её поведение Олег расшифровывал просто: «Я теперь свободна и могу быть с тобой». При этом никакого чувства вины в ней совсем не чувствовалось. Своим же поведением Олег пытался до неё донести другую шифрограмму: «Ты за кого меня принимаешь?!» В конце концов, осознав, что её прежний поклонник не расположен ни к каким действиям, в ней всё‑таки пробилось чувство вины, и она при новых случайных встречах попыталась предпринять несколько порой даже очень отчаянных действий, направленных на сближение с ним. Только вот он, как будто ничего не замечая, на это совершенно не реагировал. Наверняка она посчитала, что он её разлюбил, и все свои попытки прекратила. Олег хотел её разлюбить, но не мог. Он понимал, что продолжает её любить, но вот только простить то, что она его предала, уже не может… И целых пять лет эта девушка продолжала волновать Олега – несмотря ни на что: ни её предательство, ни полностью разрушенные отношения не могли поколебать чувство любви к ней. Он безуспешно пытался отделаться от пленившего его чувства, но это никак не удавалось: так основательно эта любовь поселилась в его душе, категорически отказываясь её покидать. В конце концов, он стал понимать, что сам её оттуда прогнать не в силах: он не сможет избавиться от прежней любви до тех пор, пока не встретит новую. И вот, похоже, он её встретил…

 

До новой встречи с Катей оставалось несколько дней. Олег то и дело продумывал варианты того, как можно с ней завести отношения. Если бы их встреча происходила наедине, то такого вопроса бы и не возникло. Однако там, в актовом зале, рядом полно людей, которые станут невольными свидетелями их разговора. Олег же вовсе не хотел посвящать в такое интимное дело никого другого – он хотел, чтобы его слышала только Катя. И как быть? Долгое время нужное решение никак не находилось. Но вдруг оно явилось само собой и внезапно – телефон! Ведь можно позвонить, и тогда посторонних ушей точно не будет! Только вот чтобы звонить, нужен какой‑то повод… Олег стал это обдумывать. План действий вскоре был готов, и автору плана весьма не терпелось приступить к его воплощению.

И вот вновь наступил волнующий день похода в налоговую инспекцию. Но если раньше Олег волновался, направляясь туда, в ожидании штрафов, то теперь же его волнение было вызвано совсем другим: именно сегодня он приступит к реализации своего плана – плана, предполагавшего в виде намеченной цели, близкие отношения с Катей. Насколько близкие? Это покажут их встречи, которые, как был уверен Олег, непременно будут.

Они снова с Катей сидят за одним столом. Акт проверки Олег подписывает, даже не читая. Он выискивает в этом акте лишь одно: имя‑отчество налогового инспектора – ведь не может же он позвонить в инспекцию и сказать: «Позовите Катю». Только вот рядом с Катиной фамилией значатся лишь инициалы «Е. В.»

– Как Вас по имени‑отчеству? – повернувшись к Кате, уверенным деловым тоном задал вопрос Олег. Он обращался к ней будто директор к своей подчинённой.

– Екатерина Васильевна, – прозвучал после чуть заметной паузы недоумённый ответ. Было видно, что Катя несколько удивлена и растеряна. Вряд ли её смутил вопрос. Наверняка её выбил из колеи директивный тон её собеседника, который ещё не так давно сидел здесь с робким волнением.

– Екатерина Васильевна, – продолжал Олег всё тем же деловым тоном, – я дома внимательно всё просмотрю и, если какие‑то вопросы появятся, Вам завтра позвоню.

Со стороны Кати опять последовало небольшое замешательство, после чего она с некоторой тревогой проговорила:

– Какие у Вас вопросы появятся?

– Ну, мало ли…

Уложив в дипломат все документы, Олег встал и уверенной походкой поспешил к выходу. Катя же продолжала сидеть с недоумённо‑задумчивым видом, тупо направив свой взгляд в никуда.

Во время этой встречи Олег окончательно понял то, в чём ещё ранее сомневался: Катя ему не просто нравится – он действительно в неё влюбился и, кажется, очень сильно. Теперь в этом не было ни малейшего сомнения. Но нравится ли он ей? Пытаясь ответить на этот вопрос, единственное, что он мог утверждать, так это то, что она к нему хорошо относится, и общение с ним, в общем‑то, доставляет ей удовольствие. Вместе с тем, конечно же, ему хотелось верить в то, что у неё имеется и ответное чувство, что она тоже думает о нём и ждёт каждой новой встречи… В таком случае Катя будет бесконечно рада предстоящему звонку.

Придя домой, Олег тут же начал искать брешь в проведённой проверке. Он искал очень тщательно, ведь найденная брешь – это единственный повод позвонить. Так ему тогда казалось… Но такой повод отнюдь не был единственным. Ведь можно было просто позвонить и сказать, что всё проверил, вопросов никаких нет, кроме одного: «Не согласна ли она с ним встретиться?» Так что, какая разница… Однако искомая брешь всё же им была найдена: одну из крошечных сумм занижения прибыли Катя определила верно, но по ошибке посчитала её два раза. «Ну что ж, всё идёт по плану…» – довольно констатировал Олег.

На следующий день с самого утра его вновь сопровождало сильное волнение. Предстоящий звонок может изменить всю его жизнь. Но почему «может»? Он в любом случае её изменит, вопрос только в том, в какую сторону… Когда Олег начал набирать номер телефон, взволнованность изрядно усилилась. Попытки справиться с волнением, как‑то погасить его, были тщетны… Трубку взяла какая‑то женщина.