Крестовая дама. Роман

Они вместе вышли из актового зала и прошли по тёмному, узкому коридору к кабинету начальника инспекции. Катя зашла внутрь. Олег тем временем медленно прохаживался взад‑вперёд неподалёку от дверей. Он никак не мог смириться со своей дальнейшей участью, все его мысли были поглощены только этим. Его одолевало ясное понимание, что Катю ему никто не заменит. Он сможет взглянуть на неё сегодня ещё несколько раз, и всё – дальше они расстанутся, возможно, навсегда. И это теперь уже не изменить… Спустя несколько минут Катя вышла из кабинета вместе с каким‑то мужчиной, они тут же остановились, и она стала достаточно бойко и настойчиво его о чём‑то уговаривать. Олег стоял в метрах десяти от них. «Пытается добиться, чтобы мне штрафа не было», – понял он. Однако теперь ему было совершенно безразлично – оштрафуют его или нет; он периодически смотрел на Катю, на то, как она разговаривает, двигается, и не мог себе представить, как далее будет жить без неё. Ему не хотелось с ней расставаться ни на минуту, а приходилось расставаться на целую жизнь… Наконец, мужчина, разговаривавший с Катей, подозвал Олега к себе.

– Скажите, Вы привлекались до этого к административной ответственности?

– Нет.

– Тогда, на первый раз, ограничимся предупреждением, однако при повторном нарушении Вам наказания не миновать.

В ответ Олег кивнул головой.

Мужчина тут же ушёл, а Олег с Катей пошли в актовый зал.

– Вот видите, как хорошо получилось, – очень мягко и с большим уважением прозвучало со стороны Кати.

Олег ничего не ответил.

Войдя в актовый зал, они расположились за столом. Олег подписал какие‑то бумаги. Катя ещё что‑то в них перепроверила, после чего медленно и тихо, не смотря на Олега, как бы для себя проговорила:

– Ну, в общем‑то, всё.

Она встала из‑за стола и понесла подписанные бумаги куда‑то в глубь зала, скрывшись из вида среди снующих работников и посетителей. Олег поднялся со стула. Ему уже можно было уходить, но он не мог уйти, не попрощавшись. Медленно пройдя до дверей актового зала, он обернулся – Кати не было видно. Глядя внутрь зала и ища её взглядом, он стоял и ждал. Спустя пару минут показалась Катя. Увидев Олега, явно ожидавшего именно её, она прошла мимо своего стола и вплотную подошла к нему. Они смотрели друг другу в глаза, и Олег ясно видел, что глаза Кати не хотели его отпускать. Им нужно было расставаться, но они оба этого не хотели. Их глаза друг другу открывали то, что не скажешь никакими словами, что невозможно услышать, но можно лишь увидеть – увидеть в редкие секунды откровения, когда душа человека себя искренне раскрывает, обнажая перед другим свои сокровенные тайны.

– Всё? – прощальным тоном проговорил Олег.

– Всё, – голос Кати был переполнен мягкостью и состраданием.

– До свидания.

– До свидания, – очень нежно промолвила Катя.

Олег тут же повернулся, закрыл за собой дверь и уверенным шагом покинул инспекцию.

 

Прошло две недели. И все эти две недели подавленное состояние ни на минуту не покидало Олега. Он постоянно размышлял о случившемся, прокручивая в голове произошедшее всё снова и снова. И чаще всего он вспоминал взгляд Кати при прощании. Если бы не этот взгляд, то не оставалось бы сомнений в том, что всё кончено. Но он ясно видел, что в этом взгляде живёт любовь. Или это было просто сострадание? Нет, это любовь!.. Олег всё более и более приходил к выводу, что Катя всё же питает к нему ответное чувство, но только дело в том, что она несвободна. Он осуждал её поведение: «Она не должна приносить себя в жертву, оставаясь с нелюбимым человеком, независимо от того, что её с ним связывает. Ведь тем самым она портит жизнь всем: и мне, и себе, и тому другому… Но вдруг она одумается и захочет всё изменить? Допустим… И что тогда она может сделать? Она может сама позвонить, ведь у неё есть мой номер телефона. Только это вряд ли: она на такой шаг никогда не решится – из гордости… Значит, нужно облегчить ей задачу, нужно самому ещё раз позвонить. В таком случае, всё, что ей нужно будет сделать – это просто дать согласие на встречу…»

Ещё пару дней Олег настраивался на новый звонок. Это непростой шаг, и требует серьёзного настроя. Когда же внутреннее чувство уже стало само подгонять к действиям, он наконец‑то позвонил:

– Екатерину Васильевну можно.

Прошло несколько секунд, и трубку взяла Катя. Вот так просто её услышать: набрал номер телефона, и всё – можно разговаривать. Только было бы о чём… Голос у Кати был очень тихим и сдавленным, казалось, что она произносит слова с великим трудом. Это был голос человека, находящегося в глубокой депрессии, что сразу же обнадёжило Олега. Она всё обдумала, всё поняла и уже сильно сожалеет о своём отказе? Однако в ответ он снова услышал «нет», и это «нет» было произнесено с некоторой усмешкой, еле пробивающейся сквозь подавленный голос. Короткий разговор на этом тут же был окончен.

Олег ничего не мог понять: выходит, он ошибся? Но её глаза, её взгляд… А голос? Отчего же у неё, обычно жизнерадостной и весёлой, вдруг такое подавленное настроение? Но она говорит «нет», да ещё и усмехается…

 

Ночью на улице выпал первый снег. Ранним утром Олег привычно вышел из дома, направившись по своим делам. Он совсем не торопился. Вокруг сновали прохожие, гудели машины – он их почти не замечал. Он всё время думал о той, которая так внезапно овладела его сердцем. Дальнейшая жизнь без неё казалась пустой и бессмысленной. Увидятся ли они ещё? У Олега была сильная потребность видеть Катю, хоть иногда, уже одного этого ему теперь было достаточно… Но ведь из актового зала все скоро переедут в свои кабинеты, и велика вероятность, что Катя окажется вовсе не в том кабинете, где будет его инспектор. В таком случае они могут больше вообще не увидеться…

Уже вечером, находясь у себя дома, Олег взял лист бумаги. Как‑то раньше он пробовал писать стихи, и, в общем‑то, у него это получалось. Он решил снова попробовать. Для поэзии важен повод, и этот повод сейчас есть. Через некоторое время он уже читал написанное стихотворение:

 

Хмурая осень

Холода просит,

Солнечный зной

Позабыл все права.

Время любви

Снова осень приносит,

Время разлук

Предвещает она.

 

Белый утренний снег

Расплескался по крышам,

Вот и кончено всё…

На пороге зима.