Легенды Эоса. Украденная душа
Солнце уже скрылось за почерневшими холмами, но Тар всё продолжал петь:
Тса’Тум, Тса’Тум,
Хозяйка облаков,
Дорога непроста.
Давно ли я
Ушёл в обитель снов?
Звала к тебе звезда.
Тса’Тум, Тса’Тум,
Не вижу больше свет,
Потеряна тропа.
Тса’Тум, Тса’Тум,
Украл я твой секрет,
Но сгинул навсегда.
Отозвавшись на песнь Тара, пик горы вспыхнул, словно облитый расплавленным серебром. Земля содрогнулась, и птицы взмыли в темнеющее небо. Глухо загудел Хранитель. Вдали зарделось светящееся облако. Оно стремительно приближалось и росло, росло… А потом люди смогли различить два огромных крыла, каждое локтей пять в длину, изогнутый хищный клюв и жёлтые, как две луны, глаза. Объятая свечением сова бесшумно приземлилась на вершине Белого Камня.
Юноша встал, раскинул руки и запел печально и чисто, как будто прощался или просил прощения.
– Она заберёт его, – безвучно прошептала Таллила и бросилась к Тару, но сова взмахнула крыльями, отчего поднялся чудовищный ветер, сбивший женщину с ног.
От страха люди прижались к земле. Вэлло не раздумывая заслонил жену собой, словно щитом.
Сражаясь с ветром, Олаи выпрямилась во весь рост, отвязала от пояса мешочек и подняла вверх. Он засиял зелёным и золотым.
– Не забирай братика! – закричала девочка. – Возьми макадду!
Олаи держалась, чтобы не упасть и не уронить самое большое сокровище, которое она берегла для Тара. В этом мешочке хранились не только орехи, но и добрая наивная сила, не знавшая зла или обмана. Вся любовь, забота и всё мастерство маленькой травницы были собраны в нём. Олаи сама не поняла, что предложила могучему духу горы.
Сова яростно ухнула, взлетела повыше, а потом кинулась к девочке, выставив вперёд когтистые лапы. Вспышка ослепительного света озарила Валь’Стэ. И всё стихло. Разом. Словно наваждение.
Повисла звенящая тишина. Тар лежал без сознания. Когда Олаи снова смогла видеть, она побежала к брату. Мешочек пропал, а вместе с ним что‑то важное, но Олаи пока не знала что. Тар очнулся, попытался встать, но не вышло. Тогда он притянул к себе сестру, обнял и горько заплакал, не в силах сказать хоть что‑нибудь.
Вэлло помог сыну подняться и повёл его в дом. Таллила взяла Олаи на руки и поспешила за ними следом.
Жрецы успокоили сельчан, развели праздничные костры и начали Долгую Песнь. Многие боялись гнева Великого Духа, но всё же решили остаться и петь хвалебные соллы, чтобы за ночью снова пришёл рассвет, а волк Энрир, терзаемый вечным голодом, не вырвался из Подгорного Царства и не пожрал небесные огни.
