Луна и лотос. Сказка для взрослых

Галерея подводила прямо ко входу в ресторан, но его можно было бы найти с закрытыми глазами, по чудесному домашнему запаху свежеиспеченных булочек и лесных ягод, разваренных в сиропе. Ира потянула носом и застонала:

– Оооооо, гастрономический оргазм!.. Как же здесь вкууусно!

– Ты ведь еще не пробовала, – засмеялась Женя и распахнула стеклянную дверь, неожиданно расписанную не в русском, а в итальянском стиле.

– Я по запаху чувствую… мне, наверное, нужно было не маркетологом, а дегустатором работать! Или вообще податься в шеф‑повара.

– Ну так еще не поздно. – Женя сказала это без всякой иронии, но Ира вдруг неприязненно покосилась на нее и поджала губы… как будто восприняла слова как неприятный намек, желание подсидеть.

«Та‑ак… и ты, Брут!» – если уж Ирка, с которой они чудесно общались три года подряд, повелась на эту чушь, насчет ее романа с Иванычем, то пиши пропало.

Как назло, к ней сбоку подскочила Клава, повелительница финансов и бухгалтерской отчетности:

– Женечка, ну где же ты ходишь? Пойдем скорее, я тебе местечко держу!

Женя покраснела и попыталась увильнуть от приглашения в ВИП‑ложу:

– Клава, спасибо тебе большое, но здесь полно свободных мест, я сяду с…

– Ой, ладно тебе выпендриваться, Скворцова!.. – Ира выпустила Женину руку и слегка оттолкнула от себя:

– Иди‑иди, посиди с начальством, раз оно так того желает… а я уж как‑нибудь тут, с чернью… – и обняла за талию Альберта, удачно случившегося рядом. Тот хмыкнул, не очень‑то обрадованный назначенным ему рангом представителя черни, но аванса хорошенькой блондинки благоразумно не отверг, и сам прижал Ирку к себе.

– Все, хватит разговоры разговаривать, пойдем‑пойдем! – Клава цепко ухватила Женю и с бизоньей целеустремленностью повлекла к «директорскому» столу, где разминались наливочкой гендиректор, заместитель и еще несколько «особ, приближенных к императору», из бухгалтерии и отдела маркетинга. Креативный блок – художников, дизайнеров и копирайтеров – должна представлять она…

***

Кормили вкусно. Официанты и официантки, все как на подбор – красавцы и красавицы, одетые по‑современному (слава Богу, владельцы заведения не стремились везде и всюду засунуть стиль «а ля рюс», обошлись без китчевых кокошников, сарафанов и рубах навыпуск), обслуживали споро и радушно. Волжская уха с дымком была выше всяких похвал, да и вся рыба, которая, как говорится, «только что плавала», могли свести с ума не только записного гурмана, но даже и самого равнодушного к еде человека.

Жаль, что праздничная программа, придуманная руководством «СХИМА», не ограничивалась банкетом и спокойным отдыхом на природе кто во что горазд. Сотрудникам предстояло показать себя в номерах самодеятельного концерта… Звучало смешно, но гендир был человеком старой закалки, и, вероятно, ностальгические воспоминания о роли зайчика в детском саду и более поздние – о школьных «огоньках», сыграли свою роковую роль.

За две недели до корпоратива в офисе появилась бойкая чернявая дамочка из ивент‑агентства, пробежалась по всем отделам, посмотрела на сотрудников, раздала отпечатанный сценарий и велела каждому выбрать себе роль и образ по душе. Предложение поначалу стало поводом для офисных шуток и зубоскальства в курилке, но Иваныч, собрав внеочередное совещание, без обиняков дал понять всем – участие в концерте добровольно‑принудительное, отказ будет расцениваться как вопиющая нелояльность и личное оскорбление гендира, так что…

«Вы либо едете и участвуете в концерте, либо… после майских ищете новую работу!» – и никакие прошлые заслуги перед фирмой учтены не будут. День рождения гендира, вкупе с юбилеем любимого детища в лице «СХИМЫ» – это святое…

Схимовцы выслушали, намотали на ус, повздыхали и… принялись готовиться. Все дни, оставшиеся до майских, в офисе кипели обсуждения и репетиции, изрядно отвлекая от работы, но всем было скорее весело, чем досадно. Женя, Ира и две девочки из бухгалтерии, подопечные Клавы, посовещавшись, из предложенного ассортимента увеселений выбрали еврейский танец.

В свое время Женя серьезно занималась бальными танцами, она и с Ильей познакомилась в танцевальной студии, правда, он был в старшей группе, она – в начинающей… но уже несколько лет в ее жизни не случалось ни балов, ни конкурсов, так что навыки вспоминались разве что на отдыхе, на танцполе ночного клуба или пляжной дискотеке. Ира, хотя и работала аналитиком в отделе маркетинга, начинала трудовую деятельность инструктором по аэробике, была пластичной и гибкой, с хорошим слухом, но о народных танцах не имела понятия. Девочки‑бухгалтерши посещали занятия «латиной» в фитнес‑клубе, однако звезд с неба не хватали. Так что их маленький танцевальный коллектив куда больше напоминал «коня и трепетную лань» в одной телеге, чем ансамбль «Тодес». Оставалось делать ставку на правильный выбор музыкальной темы: разудалая «Хава Нагила» непременно взволнует иудейскую кровь Модеста Исааковича Кацмана… а значит, и весь номер ожидает успех.

Николай Иванович Пилипенко, лично утверждавший финальный список концертных номеров, «Хаву Нагилу» в исполнении художницы, маркетолога и бухгалтерш горячо одобрил, но повелел особое внимание уделить выбору костюма:

«Поярче, полегче, и чтобы ножки непременно были видны, и повыше, повыше!»

Бюджет на костюмы и прочий концертный антураж был щедро выделен из личных сумм господина Кацмана, так что девушки решили не стесняться: поехали в ЦУМ, а потом в «Гришко», и накупили блузок, юбок, жилеток, шарфов и туфель, ориентируясь не на цену, а на личный вкус.

Пилипенко только крякнул, когда ему представили товарные чеки, но ругаться не стал. Зато плотоядно глянул на Женю, и протянул голосом Чуда‑Юда из сказки, напоминающего о «должке»:

– Ну смотрииии!..

На что смотреть – Женя уточнять не стала, и так было понятно, что заместитель генерального не просто имеет на нее виды, и выездной корпоратив использует по полной программе, чтобы заявить свои недиректорские права. Ну а что такого?.. – у нее же официальный статус одинокой разведенной женщины…

Танец в коротенькой юбочке и легкомысленной жилетке, накинутой на полупрозрачную блузку, станет логичным шагом к положению фаворитки. Или… билетом в новую жизнь, свободную от «СХИМА», Кацмана с Иванычем – и от регулярной ежемесячной зарплаты. Женя не возражала бы и против такого исхода, она давно присматривалась к фрилансу, вольные хлеба манили ее не меньше, чем земля обетованная манила Моисея и его народ – если бы не ипотека.

 

ГЛАВА 2. Официант

 

Вечерний концерт удался на славу. Сотрудники «СХИМА», по начальственному велению, по директорскому хотению, преобразившиеся в скоморохов, трубадуров и плясунов, подошли к делу с душой.

Айтишники во главе с Альбертом исполнили а‑капелла «Вечерний звон», перемежая классический текст вставками собственного сочинения, разной степени пристойности.