Любовь и рок. Часть 1
– Я с тобой, – сказал парень. – Помни это, когда будешь выступать… К тому же ты должна знать, что для меня ты всегда лучше всех…
Веста поблагодарила Лаврентия за теплые слова. От волнения у девчонок пересохло в горле, и они с удовольствием заказали себе кофе в вузовском буфете. Лаврик и Леонид помимо питья взяли по пицце.
Долго трапезничать девушки парням не дали: вскоре потащили опять куда‑то.
Зал был полон народу. Студенты, преподаватели, аспиранты – все галдели, суетились. Пробравшись сквозь толпу, Кристина и Веста указали молодым людям их места и сказали, что им пора уходить.
– Нас скоро будут искать, – объяснили они. – Надо еще раз все проверить, настроиться…
– Здорово тут у вас, – усмехнулся Лаврентий, оглядываясь по сторонам. – И тепло…
– А что мы увидим сначала? – поинтересовался Лёня.
– Скоро сами узнаете, – сказала Кристина, и девушки ушли.
Потихоньку все занимали места, шум утихал. Первые три ряда предназначались для ректора, его зама и других важных представителей вуза, а также преподавателей. Рядом с ними сидели аспиранты и успешные студенты старших курсов. Остальная часть зрителей состояла из молодежи младших курсов. Все любили филологов, поэтому руководство решило подарить им выходной по случаю юбилея.
На сцену вышел ректор и произнес речь. Он хвалил филологический факультет, преподавателей, которые готовят настоящих специалистов, а потом заговорил о студенческих талантах. Оказалось, что среди молодежи много стихотворцев, кто‑то пишет в прозе, чьи‑то работы не раз проявляли себя на конкурсах, к тому же многие филологи артистичны, у них замечательные творческие способности.
– Во всем этом вы убедитесь сегодня сами, – заканчивал ректор вступление. – А сейчас прозвучит гимн нашего замечательного факультета в исполнении артистов художественной самодеятельности…
Занавес поднялся, и Лаврик с Лёней увидели группу молодежи, преимущественно из девушек. Конечно, сразу приметили Весту и Кристину. Была среди них и Аврора.
Увидев ее, Лаврентий вдруг вспомнил о Лёве. Наверняка он тоже здесь… Да это чуть ли не…
Сидящий впереди парень обернулся и узнал его.
– Здравствуй, – тихо сказал он. – Тоже пришел полюбоваться на Весту?
– Повезло, что пропустили, – сказал тот. – А это мой друг Лёня, парень Кристины…
– Слышал‑слышал… – улыбнулся Лев. – Будем знакомы! Ты, я смотрю, даже преобразился… – заметил аспирант, увидев, что на Лаврике нет ни цепей, ни бэга, а надета симпатичная зеленая рубашка.
– Веста попросила, – объяснил тот. – Как ваши с Авророй дела?
– Все отлично, – сказал Лев. – А ваши?
– Прекрасно, – ответил беззаботно Лаврентий. – У нас был такой День Города…
На них уже начали оглядываться, и разговор пришлось окончить.
Молодые люди стали смотреть на сцену. Спели гимн, и на какое‑то время занавес опустился. Ведущая, возможно аспирантка, объявила какого‑то парня, который будет читать стихи собственного сочинения.
Лаврик словно ничего не слышал. Ему хотелось увидеть Весту, он думал о том, не разволновалась ли она.
– Надеюсь, что следующий номер будет с ее участием, – прошептал парень Лёне. – Я так понял, она задействована во многих частях программы… Только бы с перепугу ничего не перепутала…
– Наши девчонки, оказывается, и петь умеют… – задумался Леонид. – Чем они нас еще удивят?
После стихотворца заговорили о романе Пушкина «Евгений Онегин». Упомянули о письме Татьяны, сказали, как сложно было выбрать для праздника лучшее выступление. Но вот зритель видит все сам…
На сцене появилась девушка в наряде соответствующего времени, за столом, с пером в руке. Зал затих.
В образе даже Лаврик не сразу узнал Весту. Не интересующийся особо подобными произведениями, сейчас он смотрел и боялся дышать.
Голос девушки переносил далеко в те дни, когда люди знали, что брак возможен лишь раз, и жена верна мужу навек… Люби, но это ничего не изменит – ты дала клятву… А, впрочем, мы забежали далеко вперед… Сейчас Веста‑Татьяна просто выражала в письме свои чувства…
«Интересно, кто еще претендовал на выступление? – подумал Лаврентий. – По‑моему, слишком очевидно, что Веста лучшая…»
Когда номер был окончен, все восхищенно аплодировали. Парень очень хотел оказаться на сцене рядом с девушкой. Жаль, что он не купил ей цветов… А что, если кто‑то подарит ей что‑то? А вдруг у нее есть поклонники? Особенно после такого номера…
Лаврик почувствовал, что начинает ревновать любимую, сам не зная, к кому. Сейчас перед ним предстала совсем другая Веста: не влюбленная успешная студентка, а яркая, талантливая девушка, находящаяся в центре внимания… Он не знает ее такую… А что, если в их кругу кто‑то имеет виды на нее? Правда, у них там и парней‑то почти нет… Но те, что есть, довольно видные и, наверное, старше… Хотя что за глупости? Мы любим друг друга… Но ее могут увести у меня! Я должен добиться чего‑то… Создать группу… Чтобы Веста гордилась мной…
И Лаврентий опять стал думать о злополучной проблеме нехватки денег. Как бы ему хотелось получить на Новый год гитару, уж он тогда непременно нашел бы учителя… А там дело пошло бы… Голос есть, Пётр сочинял бы слова и музыку, нашли бы барабанщика и клавишника… Стоит только начать…
И Лаврик вздохнул. А потом представил себя на сцене, как ему аплодируют, затем к нему подходит Веста, и он говорит: «А это моя любовь, моя женщина, мой смысл жизни… Не будь ее, ничего бы не получилось…» Они целуются, а зрители гудят от восторга…
Парень оторвался от действительности. Он не видел выступающих, не слышал, что они говорят… но вдруг очнулся. На сцену снова вышла Веста. На этот раз она перевоплотилась в Джульетту. С ней был один из парней – участников самодеятельности, конечно же, Ромео. Лаврик как‑то смотрел фильм по мотивам этого Шекспировского произведения, и молодой человек очень походил на того актера. Девушка же была, несомненно, лучше той Джульетты.
«В кино она вообще жирная была…» – вспомнил Лаврентий.
Играли сцену на балконе. Даже для актеров она считалась нелегкой, но молодые люди хорошо подготовились, выступали вполне достойно. Здесь были продемонстрированы и неплохие способности к иностранному языку. Лаврик и Лёня не понимали по‑английски (тем более английский времен самого Шекспира), суть улавливалась ими благодаря прочтению пьесы еще в школе. Почему‑то именно эту сцену оба запомнили.
«Ромео» так правдоподобно смотрел в глаза «Джульетте» – Весте, что Лаврентий не на шутку испугался. А что, если это больше, чем игра? Он очень симпатичный… Точно старший курс… А вдруг у него есть работа? Деньги? Если так, то это вполне завидный жених… Узнав о нем, мать Весты будет всячески толкать ее к нему… А вдруг она здесь и все видит?
Парень нервно заерзал в кресле. Ему стало казаться, что Весту уже забирают, а он не в силах что‑то изменить. «Держи крепче, а то уведут!» – шептали неизвестные голоса. Они шипели, смеялись, издевались над ним. В отчаянии Лаврик замотал головой во все стороны, как вдруг остановил взгляд на лице Весты. Девушка побледнела, и ее взор был устремлен куда‑то вдаль. Слова застряли в горле. Зал молчал, не зная, что происходит.
