Любовь – лекарство от старости

Раньше забегала, а теперь ни ногой, – с укоризной в голосе начала Лариса. Позабыта, позаброшена сижу тут одна как перст. Лариса смахнула носовым платком несуществующую слезу. И тут же преобразилась. Ну как у тебя дела идут с молодым? Лариса навострила ушки на макушке. Нехорошо это, ох нехорошо, – тут же заохала она для острастки. Стыдно то поди как, перед детьми особенно. Что подумает мой Костик и пример для него не хороший. Лариса сморщилась, изобразив брезгливость. Но тут же преобразилась. Я то тебя конечно понимаю, – подмигнула она, – очень даже понимаю. Но надо взять себя в руки Наталья и встать в строй.

 

Будто бы она не в вечном строю, – подумала Наталья, глядя на румяную, не избитую работой Ларису у которой все пальцы в кольцах и мажется косметикой как матрешка. До внуков дела нет, про дачу молчу и о помощи с ее стороны не приходится заикаться. И вообще, что с ней нянчиться, вестись на просьбы Галки. У нее полный двор соседок с которыми судят пересудят за день всех, кого не лень и сын родной есть. Да на тебе пахать можно, хотелось крикнуть Наталье. Но она человек воспитанный, продолжала слушать галиматью бабы Ларисы. Та наконец выговорилась и повернула тему в другое русло. С интересом и заговорщицки начала, растянув губы в сладчайшей улыбке.

– Слушай Наташенька, вот бы и мне какого мужичка, живого, познакомится чтобы. Так, для компании. Одиночество не лучшая участь для женщины тут я с тобой полностью согласна. Что дети, – вздохнула она. У детей своя жизнь. А во мне еще все играет, кипит, понимаешь о чем я? Лариса повела бровями, передернула плечами.

 

Наталье вдруг стало невыносимо противно.

– Лариса, это не ко мне. Это к подругам, соседкам, в городе брачные агентства, газеты печатают рекламу и объявления. Туда звони, интересуйся.

– Да ты что! Да за кого ты меня принимаешь, – со злостью и больше с досадой, прикрикнула Лариса. Я же не о том, бегать по агентствам. Ведь ты нашла себе мужика, помоги и мне!

– Никого я не искала и не нашла. И прошу не вмешиваться в мою личную жизнь, которой не было и нет. Наталья сказала вежливо, но твердо. Распрощалась и ушла.

– Ну подожди, – в догонку просила Лариса, расскажи хоть как у вас с ним обстоят дела. Приласкал хоть тебя молодой то? Заласкал поди, счастливая! Неслось вдогонку.

 

Наталья захлопнула дверь и поскорее вышла на улицу, чему была очень рада. Мало того прибралась у Ларисы, так еще и выслушала. Пора научиться говорить людям нет. Вот сегодня и начну, всем не угодишь. Лариса дома бегает, когда ей надо и на лавочке просиживает, это ее жизнь, никто ей не указ. Почему меня учат все кому не лень? Потому что позволяю, не из робости, а из – за воспитания. Вижу наглеют или обижают, но молчу из чувства приличия. С такими надо их же монетой. Заласкал, как же, все судачат, а ведь между ними ничего не было и нет. Было или не было все равно будут судить и осуждать. Хорошей не будешь, каждый думает в меру своей испорченности. Энергетика у Ларисы темная, густая, липкая, после общения с ней хочется тщательно вымыть руки и отмыться под мощным потоком воды. Счастье любит тишину, – снова вспомнила Наталья совет мудрых. Она бы с радостью сохранила в тайне знакомство. В любом случае узнают, ведь тайное всегда станет явным. Не на острове живем. Страдала, тосковала, но отключила телефон.

 

И опять эта почта, забрать посылку надо.

Двадцать пятый автобус остановился у кафе, того самого. Наталья вышла и не глядя по сторонам направилась в почтовое отделение. Забрать посылку не удалось, какая то путаница у них или заколдованная посылка. Не смогли ее найти.

– Приходите завтра.

На улице прохладно, близится вечер. Неожиданная встреча. Симон ждал у выхода. Он буквально бросился к ней навстречу. Она знала, что дозвонится к ней он не мог, отключены телефоны. Дома ее не было, она дневала и ночевала на даче. И только вчера появилась в родных пенатах. Так надо. Наверное дежурил у ее дома.

– Здравствуй!

– Симон, ничего не говори. Все знаю и понимаю.

Он взял ее за руку. Но тут из за угла как в лучших приключенческих фильмах возникла Эллочка. Затмив обалденным макияжем всех женщин в округе. Сейчас что то будет, – подумала Наталья и точно. Эллочка разгоралась как костер. Была несказанно рада встрече.

– Ну что, как делить будем младенца? Плоско пошутила она, обращаясь к Наталье. А тетенька?

Самое лучшее во всей этой истории – быстро уйти, решила Наталья. И пошла бы, но Симон крепко держал за руку. Он повернулся к Эллочке.

– Я не люблю тебя.

– Слышали, знаем! – крикнула Элла. Она злилась и от того еще больше расписывалась в собственном бессилии. Перешла на откровенные оскорбления. Ты свихнулся или нет, ты ослеп! Неужели не видишь разницу? Она тебе в мамки годится. Ты сумасшедший, я тебе этого никогда не прощу, слышишь? Когда прибежишь обратно, а ты прибежишь, все припомню! Она усмехнулась. Не прибежишь, ты у нас гордый, знаю. Я прибегу к тебе, Симон.

 

Наталья старалась как можно быстрее уйти. Симон пошел с ней. Но Элла догнала их. Это было неприятно. Эллочка принялась бить его кулачками, у нее это получалось неловко, по детски. Как у капризных детей, которым не купили любимую игрушку. Наталье наконец удалось высвободиться и пойти дальше. Симон вынужден был задержаться. Наталья не оглядывалась, но слышала как он сказал Эллочке. Можешь говорить что хочешь, мне все равно.

– Стой! – закричала Элла и схватила Симона за руку, к ней присоединилась подруга, которая видимо встретилась случайно. Она утешала Эллу и пыталась уговорить Симона. Несколько зевак собралось у обочины, которых интересовало происходящее.

 

Наталья ускорила шаги. Они его уговорят, думала она. Ну и пусть, так даже лучше. Дело молодое, разберутся сами. А ей лучше поскорее уйти.

 

Услышала шаги за спиной, оглянулась, Симон бегом приближался к ней. Эллочка сидела на тротуаре, подруга склонилась над ней, утешала, потом присела тоже на корточки. Народ расходился. Финита ля комедия.

Симон догнал и молча взял за руку. Наталья не проронила ни слова. У нее больше не было аргументов. Словами чувства не заменишь. Может они оба сошли с ума. Разум молчал, только сердце радостно замирало.

Так молча, крепко держась за руки они пришли к ней домой.

 

Едва за ними захлопнулась дверь. Симон взял из ее рук сумочку. Прикоснулся к ее волосам и они замерли в нежном и страстном поцелуе.

– Постой. Наталья уперлась руками ему в грудь.