Милая моя Я. Роман

Что было потом? Я рыдала так, что оглушила соседние квартиры. Судорожно вспоминала, куда я могу съехать, чтобы не оставаться там. Позвонила девочке с работы, Инессе, которая частично знала о моей ситуации и звала к себе. Договорилась с ней. Все свои вещи я складывала, нет, скидывала в пакеты, которые находила. Это был единственный раз, когда я собрала все за два часа, хотя при переезде к Сабиру я могла вечерами напролет раскладывать книжки, развешивать одежду, расставлять посуду… Я даже начала размораживать холодильник, ведь нельзя перевозить его со снегом и льдом, которые стали бы таять и заливать все водой. Сейчас это кажется забавным: девочку бросит парень, ей некуда идти, она готова устроить потоп из слез, но сначала нужно разморозить холодильник!

Этот день начался в восемь утра, а в восемь вечера я была уже в незнакомой мне квартире, но не одна. Инесса приготовила ужин, ее молодой человек тоже был с нами. Я привезла вино и кальян. Вино, которое я покупала, чтобы сделать приятное Сабиру: посмотреть какой‑нибудь фильм ночью после моей работы и поесть пиццу. Кальян тоже был мой. Я заметила, что забыла забрать кое‑какие вещи, пришлось писать Сабиру, чтобы он их мне передал. И так странно это было делать: как будто я ищу повод, чтобы написать. Но я не забыла упомянуть, что он еще должен вернуть мне деньги, которые занимал на несколько месяцев из моей заначки, отложенной на кредит. Кстати, вернул он мне их только через два года.

Вся квартира Инессы была заставлена моими вещами: пакетами, коробками, сумками. Впереди у меня было два выходных (не забываем: весь будущий месяц был выстроен так, чтобы мы с Сабиром отдыхали вместе), и я планировала все прибрать.

Через какое‑то время я поняла, что наши с Сабиром отношения были не такими идеальными, какими их видела я. Начнем с подарков, которые он мне дарил. А, не начнем. Он их не дарил. Ни одного цветочка, ни одной сраной коробки конфет, ни‑че‑го.

Однажды он предложил мне переехать в другой город, потому что планировал открывать там с друзьями свой ресторанный бизнес (как банально и пафосно, боже, почему тогда это казалось мне логичным и многообещающим?). Конечно, четкого времени переезда он не назвал, но был настойчив и уверен в том, что вскоре наш вид из окна поменяется, а жизнь заиграет новыми красками. Я не выражала явный протест, но всегда говорила ему, что здесь все мои друзья, работа, мне нужно платить за кредит. На что он ответил мне: «Ты же не будешь всю жизнь работать в баре, чего ты хочешь от жизни, какая твоя цель?» – «Не знаю» – «Как, не знаешь? Тебе двадцать три года, и ты до сих пор не знаешь, чего хочешь? Это странно». А потом он сказал, что может договориться, чтобы меня взяли на работу визажистом. Спасибо. Ведь за четыре года нашего знакомства нельзя было заметить, что у меня абсолютно другой круг интересов, что я предпочту получить в подарок книгу, а не дизайнерскую сумку, что я больше люблю животных, чем людей. Почему‑то я знала, что он пьет черный кофе с двумя кубиками сахара, не любит кабачки, но не замечает их вкус в кабачковых оладьях, между горячей и холодной вареной колбасой выберет вторую. Не думаю, что он правильно ответил бы даже на вопрос, какой мой любимый цвет. Синий, если что.

Странно. Почему такие важные мелочи, которые вовсе не мелочи, становятся понятными лишь спустя долгое время?

Но даже это не так важно, я не понимала одного: неужели спустя столько лет близкого знакомства, общения, спустя тысячу личных рассказанных историй и знакомства с родителями, я не была достойна обычного человеческого объяснения? Ему даже не хватило смелости поговорить.

До сих пор я не знаю, изменял ли он мне в наши последние недели совместной жизни. Хочется верить, что нет, но откуда мне знать. Сейчас мне кажется, что есть два Сабира: тот, с которым мы вместе работали, отдыхали после смен в баре, делились важными для нас вещами, разговаривали обо всем на свете и уважали друг друга, и второй, который нашел новую работу с непонятными псевдоавторитетными коллегами и стал считать себя важной шишкой их круга. Хотела я встречаться и жить с первым, но оказалось, что делаю все это со вторым. Грустно и обидно, что еще тут сказать.

Вскоре началась новая глава моей жизни. Инесса. И все, что я рассказывала ранее, было предысторией к дальнейшим событиям.

 

Глава 3. Инесса

 

Мы познакомились в тот момент, когда я пришла устраиваться на работу в бар, она была там администратором. Первое впечатление оказалось приятным: вежливая девушка приветливо улыбалась мне. Когда мы познакомились поближе, то стали больше общаться на личные темы: она рассказывала про свои отношения с парнем, я рассказывала про свои. Обсуждали фильмы, шмотки, какие–то женские мелочи. Постепенно мы сблизились с ней еще больше, как–то раз я забыла ключи от квартиры, а Сабир был на даче с друзьями, дело у нас в баре шло к закрытию, а мне некуда было ехать. Я позвонила Инессе и спросила, можно ли переночевать у нее, на что она сразу продиктовала мне свой адрес (и жила она в пяти минутах от нашего места работы, очень удобно).

Когда у нас с Сабиром начало все рушиться, именно Инесса оказалась рядом: у нас все время совпадали смены, я делилась с ней своими мыслями, а она видела, как я выходила из раздевалки в слезах после очередного разговора. Казалось бы, у меня так много подруг в городе, с которыми мы знаем друг друга вдоль и поперек в течение многих лет, а я решила спонтанно переехать к человеку, с которым знакома полгода. Сейчас мне кажется это странным, но на тот момент переехать к Инессе было для меня самым разумным решением: она жила одна, не так давно тоже рассталась с парнем и понимала меня, как никто другой, много раз предлагала сама съехаться, говорила, что была бы только рада этому, да и жила она недалеко от нашего бара, я бы не тратила деньги на транспорт. И тогда я не жалела, что судьба свела нас, обычных девчонок двадцати с небольшим лет, вместе.

Помню, в первую ночь после перевоза всех вещей мы танцевали, включив музыку на полную громкость. Инессе было просто весело, мне не очень, но я хотела отвлечься. Она все предлагала: «Поехали в клуб!», на что ее парень тактично замечал: «Ну да, как будто клуб – то, что Марго сейчас нужно». И я, конечно же, никуда не хотела.

Я помню, что не сразу разобрала свои вещи из коробок и пакетов: все надеялась, что Сабир поймет, кого потерял, и будет пытаться вернуть меня. Но этого не произошло. Инесса выделила мне две полки в шкафу, освободила половину своих вешалок, оставила место для моих книг… Я помню первый фильм, который шел вечером по какому–то каналу, и который мы смотрели вместе. «Красавица и Чудовище». Такая чудесная сказка–мюзикл, от которой мне стало хорошо.

Я была рада, что у меня много работы: она не давала мне загоняться. Мы с Инессой приходили на работу и уходили оттуда вместе, а каждые наши вечера состояли из кальяна и вкусного вина. Чуть позже мы устроили самую крутую женскую вечеринку, на которой были еще две наши подруги из бара: это было первая тусовка за огромный период времени, в которой мне было легко и комфортно. Я тогда поняла, что мы ни разу не собирались вместе, потому что каждый день я спешила домой к Сабиру, ставила общение с ним на первое место, забывая о своих желаниях. Но я была рада, что этому пришел конец.

Жить с Инессой было весело: мы слушали музыку, ходили в кино, дарили друг другу маленькие приятные подарочки, устраивали дни спа–процедур и делали маски для лица, пекли блинчики, приглашали в гости общих друзей… Вскоре мы познакомились с подругами друг друга, а она еще и с моей сестрой, которая приезжала к нам с ночевкой из другого города, что привело нас еще к более близкому общению.