Миры победителей 1.0
– Ты говорил, две есть Омили…
– Говорил. Вторая и есть «темная». Ко мне не захаживает, но, слыхал я, она у них вроде атаманши. Живет в каком‑то богатом доме, по городу со свитой прохаживается, но все больше по ночам. Ты что, задумал с ней встретиться?
– Как сказать… Я про себя мало что помню, да только при мне письмо было от матушки моей с наказом найти тетку. Вот, смотри, – Мартин порылся в сумке и достал сверток.
– Не, я читать, того, не особо люблю, ты сам, того, прочти, я послушаю, – Мартин прочел, хозяин постоялого двора задумался, – Так. Получается, у нас тут живет твоя тетка Омили?
– Да, это было первое, что я тебе сказал, если помнишь.
– Я думал, ты пудришь мне мозги.
– Так ты знаешь, о какой Омили идет речь?
– Нет. Я же тебе сказал: у нас в городе всего две Омили. Точнее, теперь одна.
– Получается, я ничего не узнаю, пока не поговорю с оставшейся.
– Наверно так, парень. Только я не советовал бы тебе соваться туда без приглашения или без отряда друзей.
– Спасибо за совет. Я подумаю. А пока попроси свою дочь принести мне обед.
За обедом пофлиртовать с Нисте толком не удалось, так как ее отец стоял тут же без какого‑либо видимого дела. Но зато после обеда Мартин напросился помочь ей по хозяйству и вместе с ней пошел сначала к реке за водой, а потом на рынок. Теперь, после рассказа ее отца, Мартин в самом деле обратил внимание на полное отсутствие в городе его сверстников, зато увидел, что «темные» наряду с людьми торгуют на рынке. Нагрузив полную повозку провизии, они не торопясь шли к постоялому двору. Нисте, казалось, была рада его обществу, хотя ему особо нечего было рассказывать, они весело провели время до вечера, пока мать не позвала девушку на кухню готовить еду к вечернему наплыву посетителей. Мартин подсел к Мусто, загорающему в вечерних лучах солнца.
– Добрый вечер, Мартин.
– Добрый вечер, Мусто.
– Что нового расскажешь старику?
– Да ничего нового… Вот, думаю, как мне поговорить с одной «темной» особой.
– Ты серьезно? – Мусто даже повернулся и посмотрел на Мартина – Я думал юноше больше пристало интересоваться нормальными девушками. Хотя, я давно не общался с юношами. Юная Нисте больше не радует тебя?
– Мусто, ты неправильно меня понял. Я ищу свою тетку и, похоже, эта особа может что‑то знать. Или сама ей оказаться. Скажи, Мусто, это возможно?
– Да, я слышал, что обычные люди становились «темными». Обратного, правда, не слыхал. Думаешь, Большая Омили – твоя тетка?
– Не знаю. Если в этой записке правда, а в вашем городе осталась всего одна Омили…
– Ясно. Ну, парень, тебе понадобятся смелость и везение, чтобы встретиться с ней, а потом уйти живым.
– Можешь дать какой‑нибудь совет?
– У Мусто всегда есть советы, не всегда находятся люди, готовые им следовать, хе‑хе. Я бы пошел туда без меча, но с подарками. И держался бы повежливей.
– А что за подарки принято носить Большой Омили?
– Ты смеешься, парень? «Принято»! О Большой Омили вспоминают, когда «темных» надо рассудить, – а о том чтобы так запросто к ней сунуться!.. Это и в голову никому до тебя не приходило!
– Ну вот, а говорил, советов много.
– Ты хитрец, парень. Не так ты, видать, прост. Принеси ей крови. Думаю, она не обидится, если кровь будет не твоя, а какой‑нибудь щедрой курицы – старик привычно захихикал.
– Спасибо, Мусто. Если во время бури у тебя опять пересохнет горло, я готов опять оплатить твое пиво.
– Спасибо, добрый юноша. Надеюсь, ты вернешься живым от Большой Омили и дальше будешь угощать меня пивом.
Ужинал Мартин, как и раньше, сидя на одном из «ничьих» столов, спиной к хозяину, зато лицом ко всем посетителям. Нарочно разлив полкружки вина, он подозвал Нисте, попросив вытереть лужу. Когда она склонилась над столом и принялась вытирать лужу, он осторожно накрыл ладонью ее свободную руку и подсунул под нее маленький вышитый мешочек. А когда она хотела уже удалиться, осторожно вылил вторую половину вина на стол. Удивление, раздражение и смущение быстро сменили друг друга на ее лице. Наконец, покраснев, Нисте быстро вытерла винную лужу и, быстро развернувшись, убежала на кухню. Сжимая подарок Мартина в руке. Через пару минут она появилась вновь, в руках у нее был кусок яблочного пирога и полная кружка с вином.
– Ну как, зайдешь? – тихо спросил Мартин.
– Куда?
– Я же написал записку! Ко мне вечером, зайдешь?
– Я читать не умею, – засмеялась Нисте, – зайду. Это вино не разливай, хорошо?
– Хорошо. Жду тебя.
Тут с улицы, где уже начало темнеть, вошел Мусто, и привычно закрыл за собой дверь. Нисте и ее мать бросились закрывать ставни и зажигать светильники. Началась буря.
Когда буря утихла и посетители начали расходиться, Мартин знаком попросил задержаться одну из красноглазых женщин, проходившую мимо его стола.
– Я хотел бы встретиться с Большой Омили. Можешь мне помочь?
Женщина застыла, глядя на Мартина немигающими светящимися глазами.
– Приходи в полночь к дому семьи Барона и постучи в ворота. Если она согласиться тебя принять, ты войдешь.
– Спасибо, – Мартин кивнул, а женщина быстро удалилась, вслед за своими подругами.
Мартин поднялся в свою комнату, зажег свет и сел на сундук, ожидая Нисте. Вскоре он услышал ее легкие шаги на лестнице, через мгновенье она уже осторожно открывала его дверь. На ней были новые серьги – его подарок, купленный у кузнеца.
– Привет. Зачем звал?
– Просто хотел с тобой поговорить. Ты у меня тут единственный друг – да еще такой красивый!
– Ладно тебе. Спасибо за серьги.
– Не расскажешь, как найти дом Барона?
– Дом Барона? Зачем тебе понадобился дом Барона?
– Думаю переговорить с Большой Омили о том, откуда я и кто я.
– Не‑е‑ет, – Нисте со стоном опустилась на кровать Мартина, – ты что собираешься пойти туда один? НОЧЬЮ?
– Ну да… Так мне казали.
