Найди свой бриллиант

Мама всё видела, всё осознавала и тихо, про себя страдала, не в силах найти хоть какой‑то выход. Ни себе, ни дочери она помочь ничем не могла. Иногда по вечерам она просила Настю посидеть рядом, просто подержать её за руку. Не для себя, а чтобы таким образом дать дочери минуту отдыха. И они сидели, когда молча, когда тихонько разговаривая обо всём на свете. В один из таких вечеров мама неожиданно с болью в голосе произнесла:

– Господи, были бы живы родители, расспросила бы их получше! А ещё лучше бабушку! Может быть, она и нашлась бы. Она сейчас, наверное, стоила бы много денег… Как всё несправедливо! И ты бы не мучилась, девочка моя!

– Мамочка, ты о чём? – не поняла Настя.

– Ох, Настюша! Мы никогда тебе не рассказывали. Может, всё это и яйца выеденного не стоит. Я своими глазами не видела, только по рассказам знаю, что… о‑ох… Настюша, вызови, пожалуйста, доктора… Очень больно… Постой… В альбоме есть… – но что есть в альбоме, Настя уже не услышала, она бросилась звонить в скорую.

Приехавший на скорой доктор сделал укол, и Настина мама вскоре уснула. А потом разговоров на эту тему больше так и не случилось.

Настя крутилась как могла, но в библиотеке заработать на сиделку было нереально. Помощь пришла, что называется, откуда не ждали. Однажды на работе, в особо напряжённый день Настя не выдержала. К вечеру усталость, душевная боль, ощущение «полной безнадёги» навалились на неё так, что она забилась в самый дальний угол читального зала и разрыдалась. Она не могла идти домой, она не могла даже подняться со стула, на который буквально упала, когда её накрыла волна отчаяния. В таком состоянии её и нашла заведующая библиотекой. Умная тактичная женщина не стала ничего говорить, а просто взяла Настю под локоть, подняла и отвела к себе в кабинет, где быстро приготовила крепкий сладкий чай. Молча поставив чашку перед несчастной девушкой, она села за свой стол и стала ждать, пока та, отпивая по глотку горячий напиток, придёт в себя. Вскоре Настя перестала всхлипывать и смогла рассказать Надежде Андреевне о ситуации в своей семье.

– Настенька, ты хорошая девочка, замечательный работник. Я с удовольствием повысила бы тебе зарплату, но мы бюджетная организация, и я не могу сейчас этого сделать. У тебя и так уже «потолок» по образованию и стажу. Но ты молодая и сильная, думаю, ты справишься с тем, что я хочу тебе предложить. – Настя посмотрела на неё с таким отчаянием и надеждой, что заведующая отбросила все сомнения. – У меня дома только что делала ремонт одна очень хорошая женщина. Она профессиональный маляр‑штукатур старой закалки. Она говорила, что ищет помощницу и готова взять кого‑нибудь в обучение. Давай‑ка я порекомендую ей тебя, если она ещё никого не нашла. Выучишься, будешь подрабатывать. Я поставлю тебя в первую смену, по вечерам и выходным учись, работай. Согласна?

– Конечно, согласна, – ответила Настя. – Выхода у меня всё равно нет.

Знакомство состоялось на следующий день. Лидия Олеговна, так звали маляршу, оказалась симпатичной женщиной средних лет, очень похожей на героиню Люсьены Овчинниковой из старого советского фильма «Мама вышла замуж». Они с Настей быстро нашли общий язык. Девушка буквально на лету схватывала премудрости нелёгкого, как оказалось, труда и вскоре смогла приступить к самостоятельной работе. Так она получила ещё одну профессию, которая ей очень пригодилась в дальнейшем.

Настина мама умерла через полгода после памятного разговора. Похоронив её рядом с папой, Настя осталась один на один со своей судьбой.

«Родные мои, любимые, как же мне без вас тяжело, – бормотала Настя, вытирая невольные слёзы. – Всё. Надо взять себя в руки, а то совсем раскисну».

Она нехотя выбралась из кресла и пошла в ванную смывать с лица непрошеную печаль. В ванной, глянув в зеркало, она вспомнила «типа из магазина». На что он так уставился? Может быть, с её гардеробом было что‑то неладно? Она внимательно оглядела видимую в зеркале часть одежды.

«Да нет, всё у меня было в порядке… – убеждала себя Настя. – Но что‑то он определённо видел. Интересно было бы узнать… А может, познакомиться с ним как‑нибудь, – мелькнула шальная мысль, – только как?.. По теории вероятности встреча нам грозит лет через сто, не меньше», – это была уже грустная мысль, а подобные мысли следовало гнать от себя куда подальше.

Её размышления прервал телефонный звонок:

– Настенька, я кое‑что для тебя разузнала. Совершенно случайно. Приходи ко мне, расскажу.

– Ирина Сергеевна, я так рада вас слышать. Спасибо вам. Ирина Сергеевна, а можно я приглашу вас к себе в гости?! – воскликнула Настя, поддавшись внезапному порыву. – Прямо сейчас. Пожалуйста, приходите! Ко мне ещё школьная подруга придёт. Вы обе мне поверили и помогаете, я хочу вас познакомить. А вдруг мы втроём откроем тайну! Приходите!

– Ну, Анастасия, ты меня огорошила. Дай подумать. А знаешь… ты меня заинтриговала своей историей. Мне уже тоже интересно, чем дело закончится. Говори адрес, приду. – Настя почувствовала, что архивариус улыбается.

Так у неё составилась компания на вечер, и молодой незнакомец на время отошёл на второй план.

 

* * *

 

Ирина Сергеевна и Верочка пришли с разницей в пять минут и были тут же представлены друг другу, как выяснилось, к взаимному удовольствию. Обе пришли не с пустыми руками. Первая вытащила из полиэтиленового пакета коробку с пирожными, вторая – бутылку вина. И у каждой была припасена для хозяйки информация, которой они хотели поскорее поделиться, но коллективный разум решил, что после рабочего дня «голод не тётка» и надо сначала хотя бы чаю выпить. Помимо купленного Настей в магазине и принесённого гостьями, в доме нашлись ещё колбаса, масло и хлеб, из которых тут же соорудили горячие бутерброды. Всё вместе уже было похоже на хотя и скромный, а всё‑таки ужин с уклоном в стадию десерта.

Слегка насытившись, взволнованные дамы – еда и вино несколько подстегнули и без того приподнятое настроение – заговорили одновременно, но после первого аккорда «атаквотслушай» смутились и обе замолчали, уступая очередь новой знакомой. Насте пришлось взять на себя регулирование процесса:

– Ирина Сергеевна, начинайте вы.

Она подумала, что будет правильно дать гостьям слово по старшинству.

– Хорошо, – согласилась Ирина Сергеевна. – Сначала повторюсь: тебе, Анастасия, точно везёт. Не знаю, во всём ли, а уж в этом деле определённо…

– Ой, как я согласна! – воскликнула подвыпившая Верочка и хотела что‑то добавить, но, взглянув в осуждающие глаза подруги, быстренько умолкла.

– В общем, сегодня я побывала… прямо день встреч какой‑то, – продолжила Ирина Сергеевна, – у одного своего очень пожилого знакомого, историка. Он когда‑то приятельствовал с моим дядей. Кажется, они одновременно учились в институте. Ну да это неважно. У нас сохранились хорошие, хотя и не очень близкие отношения… И как‑то так получилось, что разговор зашёл об архитектуре. Тут я и вспомнила о тебе. Стала его расспрашивать, слышал ли он о Карновском. – Обе слушательницы боялись пошевелиться, чтобы не пропустить что‑нибудь важное. – И можете себе представить! Оказалось, что он был знаком с Александром Карновским, сыном того самого архитектора!

– Вот это да!