Найди свой бриллиант
Нужно сказать, что Настя не была ни красавицей, ни дурнушкой – обыкновенная девушка среднего роста с пропорциональной фигурой, милым курносым носиком на округлом лице, обрамлённом светлыми, средней длины волосами. Но была у неё своя, что называется, изюминка, способная превратить изрядную часть мужского населения в поле соляных столпов. Настины глаза, большие, ясные, с чёрными длинными густыми ресницами, в зависимости от её настроения или самочувствия меняли цвет от бледно‑голубого или полупрозрачного водянисто‑серого до кобальтового, а то и тёмного, асфальтово‑чёрного, при этом то излучая внутренний тёплый свет, то поблёскивая озорными искрами. Наверное, эти глаза, буквально пылавшие сейчас молодым энтузиазмом, тоже повлияли на благосклонное решение сотрудницы архива поинтересоваться, что привело к ней Настю.
Толкнув старую, пятнистую от бесконечных перекрашиваний, деревянную дверь, Настя решительно вошла внутрь просторного помещения, заполненного множеством картотечных шкафов и шкафчиков. Справа от входа за высокой светло‑коричневой стойкой сидела женщина лет пятидесяти с густыми тёмными волосами, остриженными по моде семидесятых годов прошлого века «под Мирей Матьё», и карими глазами, весело смотревшими из‑за очков в изящной оправе. Это всё, что было видно Насте над стойкой.
– Здравствуйте, – произнесла она почему‑то севшим голосом и вдруг отчётливо поняла, что она совершенно не представляет, что делать дальше, что говорить и, вообще, зачем она сюда явилась.
– Здравствуйте, – улыбнулась, поднимаясь со стула, «Мирей Матьё». – Ну что же вы застыли? Чем я могу вам помочь? – Настроение «à la северное сияние» и связанная с ним готовность творить добро заставили Ирину Сергеевну совершить поступок, выходящий за рамки её служебных обязанностей.
Растерянная странная девочка напомнила ей о давно ушедших двадцати годах со всеми радостями и горестями того в целом беззаботного периода её жизни.
– Как вас зовут? – спросила она ласково.
– Настя… Анастасия, – пролепетала девочка и, немного помолчав, выдавила: – Знаете… тут такая история… мне нужно… мне нужно очень узнать… одну вещь…
Видя смущение и категорическую неспособность посетительницы что‑либо объяснить коротко и ясно, Ирина Сергеевна вышла из‑за стойки и сразу стала ещё больше похожа на французскую певицу: небольшого роста, в элегантном синем костюме с поднятым воротником, лёгким шарфиком под ним и тёмных туфлях на тонких каблуках. Цвет Настя затруднилась определить. Она взяла Настю за руку, усадила за небольшой столик слева от двери, видимо, предназначенный для заполнения требований, сама села напротив и мягко произнесла:
– Давайте попробуем восстановить вашу историю вместе. Вы начнёте сначала, а я, если что‑то не пойму, у вас уточню. Время у меня пока есть: как правило, до четырёх часов народу у нас мало. Готова вас выслушать, ну а дальше видно будет. Может быть, и помогу…
Настя вздохнула, собралась с духом и начала рассказ. Говорила она часа полтора. Хорошо, что за это время никто так и не появился, чтобы отвлечь архивариуса. А та слушала внимательно, не задавая вопросов, будто что‑то решая про себя.
– А знаете что, Настя, – задумчиво сказала она наконец, – в архив я вас сейчас, конечно, не пущу. У вас ведь и отношения нет? Я правильно поняла? Но кое‑что для вас сделать могу… Ничего не обещаю, но постараюсь. Пока ничего не скажу. А вы приходите через недельку – дней через десять…
– Ой, спасибо вам огромное! – Настя даже позволила себе дотронуться до руки этой замечательной тётки.
