Вивиан будет молчать
Родителей уже ждут подъехавшие к дому на черном «БМВ» знакомые – мать и отец оба мечутся по кухне и кидают то мне, то Саше напутствия‑приказы на двух языках. Такие желанные звуки клаксона прерывают их театральный номер. Напоследок мама крепко меня обнимает и кладет в боковой карман моего портфеля термокружку с женьшеневым чаем. Сегодня же не должно быть занятий! В любом случае не повредит.
Погода не может не радовать двадцатиградусной солнечной, по‑летнему теплой атмосферой. Все пойдет по плану, ничего не может испортить этот день, да и год тоже!
– Вот как тебе это удается, Ви? – Мы едем по трассе, я ловлю ветер ладонью в приоткрытом окне автомобиля.
– Что удается?
– Скрывать эмоции. Никогда не ясно, волнуешься ты или, наоборот, радуешься? Очень редко проскальзывает что‑то. Замок на куртке будешь по тридцать раз дергать, чехол от телефона ногтями мусолить… А лицо – ноль эмоций!
– Не знаю. Это врожденная суперспособность. Зато у тебя все всегда на лице написано, и это круто.
Включаю камеру и фотографирую свою руку в окне, прекрасное небо и зеркало заднего вида. Загружаю в профиль с подписью «Day 1»[1].
Саша прав, я отлично сдерживаю эмоции на людях. Если бы он только знал, как сейчас внутри меня все сжимается. Словно я один из тех вакуумных мешков, которые мы использовали для переезда. Внутри меня совсем нет воздуха, нечем дышать, мои органы обратились в тонкие смятые ткани. Я в шестой раз иду в новую школу, но в первый раз буду лгать по‑крупному.
– Теперь молчим, Ви. Если хочешь что‑то сказать, пиши в чат.
Киваю.
Мы подъезжаем к огромным кованым воротам с двумя табличками по обе стороны. Пафос этого заведения виден невооруженным взглядом уже на въезде на территорию: информация о школе написана на двух языках – русском и английском; левая часть ворот украшена большими витиеватыми прописными буквами АК (Академия Канта), правая же – KA (Kant Academy), что показывает серьезную направленность международной школы.
В сторожевой будке, больше похожей на небольшую готическую башню для среднестатистической сказочной принцессы, сидит охранник, коротко обратившийся к нам по громкой связи:
– Имя.
– Вивиан. – И зачем ты только сделал эту паузу? Саша? Саша! – Вивиан Ковальчик.
Сползаю вниз по сиденью настолько, насколько позволяет ремень безопасности. Не хочу начинать свой первый день в школе, как героиня какого‑то дешевого сериала!
Ворота открываются, а Принцесса так и остается томиться в башне. Наверное, какой‑то лысый мужчина за сорок. Да, это мое представление об охранниках, немного клишированное, но какое есть.
Машина наконец заезжает на территорию: я вытягиваю голову из окна, как жираф, стараясь рассмотреть все и сразу. Позади и впереди нас медленно движутся еще несколько авто. Стриженые лужайки, фигурные кусты, скульптуры ангелочков эпохи Возрождения на подъездной дорожке. Это место – квинтэссенция всех моих прошлых мест обучения. Не хватает только… Да ладно, фонтан? Серьезно?
Фонтан в Академии Канта отличается от фонтанов в моих прежних школах… масштабом. Он настолько большой, что я бы назвала его искусственным прудом или озером, но все же, окруженный высоким каменным бордюром, это фонтан. Перекинутый от левого края до правого мостик с фантазийной скамейкой кажется мне сначала прозрачным, но, приглядевшись, я понимаю, что он, должно быть, сделан из стекла или очень качественного пластика. «Фонтан Познания», «Мост Дружбы» – гласят таблички, выполненные в том же стиле, что и у ворот. Они чем‑то напоминают мне средневековые вывески, подвешенные к фонарным столбам. Я думаю, что теперь меня точно ничем нельзя удивить, но еще через пару минут мы подъезжаем к главному зданию академии.
– Только случайно не вырази восхищение вслух, Ви.
«Я же умею сдерживать себя, ты забыл?» – показываю Саше всем своим видом. Но на фотографиях на сайте здание не выглядело столь же величественно, как Шенбрунн. Со стороны оно кажется похожим на каменную крепость: массивная передняя часть с двумя башнями в романском стиле с конусообразными крышами на самом верху венчается мощным фронтоном с окнами‑порталами, инкрустированными яркими витражами. От одного из выступов ниспадает отливающий будто бы настоящим серебром герб академии, исполненный на бархатном полотне глубокого синего цвета. Первый и второй этажи, объединенные высокими арками, украшены многочисленными аркадами. Сами арки богато отделаны лепниной и являются входами в главный корпус, левое и правое крыло. Единственная деталь, намекающая на то, что этот архитектурный шедевр – современная школа, это стеклянные входные двери. По левую сторону от искусственного леса (а об этом я сужу по филигранно высаженным в ряд деревьям) находится небольшая, но плотно забитая парковка. На ней стоят три новеньких автобуса «Мерседес‑Бенц»; из одного выгружаются ученики, которых, должно быть, привезли из жилого корпуса академии.
Выхожу из машины и чувствую, что это первый раз, когда хочу вслух восхититься чем‑то, но не могу. Ладно, не страшно.
В школе учатся всего около ста пятидесяти человек, и это очень немного для учебного заведения в обычном понимании: слухи в таких местах разлетаются быстро, сплетни перерастают в неприятную ложь, покрывающую здание не смертоносным, но катастрофически вредным грибком. Но я же не буду той, кто разольет бутылочку с разрушительным ядом, верно?
Как и каждый раз за последние шесть лет, я тушуюсь и впадаю в небольшое оцепенение. Саша, как галантный сопровождающий, продевает свою руку в мою и ведет меня к крыльцу, кажущемуся лестницей к главному входу в Музей искусств Филадельфии. Неужели мои ночные кошмары претворились в жизнь? Я не могу совладать с собственными ногами. Давай, Ви, раз – шаг, два – шаг. Чего ты так боишься?
Фигура, приветствующая учеников около главного входа, оказывается все ближе. Светлые от природы волосы убраны в высокую прическу, из которой выбивается пара непослушных локонов. Круглое лицо сердечком стало бы причиной зависти многих моих корейских одноклассниц. Точеные черты лица, аккуратная стройная фигурка. Черное платье длиной чуть ниже колена, с рукавами три четверти и немного открытыми плечами, лакированные туфли‑лодочки в тон. Саша спотыкается почти у самого верха лестницы, но делает вид, что ничего не произошло. Поправляет очки и одергивает куртку, будто стоит перед зеркалом. Неужели это и правда случилось и Саше кто‑то понравился? Я уже начала бояться, что не доживу до этого дня! Сжимаю руку друга сильнее, чтобы привести его в чувство.
– Добро пожаловать в Академию Канта! Вивиан, верно? Меня зовут Анастасия Дмитриевна, я завуч. Запомни меня, если будут какие‑то проблемы, смело обращайся. В этом году у нас много пятиклассников, пара новеньких в седьмом и девятом классах, но в выпускном классе – ты одна. Поэтому я буду твоим куратором.
[1] День 1 (англ.).
