Неразгаданное убийство. Современный детектив
После смерти отца Герман возненавидел всех на свете, кто, так или иначе, был причастен к наркотикам. Пока Виталий Семенович был жив, он мог хотя бы изредка поговорить с ним о том, сем и, хоть, как‑то отвести душу. Он считал своего отца старшим товарищем, почти другом. Теперь же Герман почувствовал себя совсем одиноко. Какое‑то время он ужасно тосковал по отцу и не находил себе места. Мать много работала, чтобы прокормить себя и сына. Она приходила с работы уставшая и раздраженная. И ей было не до разговоров с ним. Она готовила пищу, стирала грязное белье, прибиралась по дому и считала, что этого было вполне достаточно, чтобы, в глазах собственных и сына, являться образцовой матерью и хозяйкой. В конце концов, Герману тогда уже исполнилось шестнадцать лет, и он мог вполне обойтись без ее нравоучений и советов по поводу того, как ему дальше жить. Герман, следуя назиданиям Валентины Денисовны, год от года учился все старательнее и по многим предметам имел отличные оценки. Чего же было о нем переживать? Ей казалось, что с ее сыном – все в порядке. Но лишь казалось…
Из худосочного мальчугана, каким был прежде, Герман вдруг как‑то внезапно превратился в стройного широкоплечего юношу. У него были темно‑карие глаза, в которых прятался недоверчивый и в то же время страстный огонек, русая шевелюра до бровей. Овальные скулы, сходившиеся в острый решительный подбородок. В общем, он был довольно симпатичным парнем. И даже жгучая брюнетка Окси со светло‑голубыми, почти прозрачными, как у белой волчицы, глазами, слегка вздернутым кончиком носа: ровно настолько, что это делало все ее лицо на редкость обворожительным, и приподнятыми уголками на французский манер в меру пухлых губ время от времени теперь заглядывалась на него. А – не как прежде…
– Я тебя провожу? – однажды после уроков, набравшись смелости, предложил ей Герман.
– Проводи! – кивнула она с затаенной улыбкой.
– А для чего ты сделала?..
Герман слегка замялся.
– А!.. Это!..
И, высунув язык, она, ничуть не смущаясь, завибрировала им. Самый кончик языка был проткнут серебряным колечком.
– Так лучше держать язык за зубами и лишнего не сболтнуть!
И Окси звонко рассмеялась.
– Когда школу закончим, я еще один пирсинг на нижней губе сделаю и над…
Она выдержала короткую паузу.
– Бровью! Правой бровью!
– Почему – над правой?
Она беззаботно пожала плечами.
– Я так хочу и – все!
– А еще – где?
– Что – где?..
Она загадочно и немного кокетливо улыбнулась.
– Ты имеешь в виду… «Эти» места?
Герман согласно качнул головой.
– Эти самые!
– Я про это пока что не думала!
И она сдержанно хихикнула.
– А тебе‑то – что?
– Мм… Говорят, что это – очень сексуально!
Зрачки ее вдруг потемнели, и оттого искорки, засверкавшие в них, сделались еще приметнее.
Герман отвел свой взгляд в сторону оттого, что ему стало как‑то не по себе. Ему внезапно показалось, что на него смотрела не шестнадцатилетняя девчонка, у которой в голове – ветер!.. Его буквально испепеляла своим огненным взглядом уже довольно взрослая и страстная женщина, которая доподлинно знала, чего хотела в этой жизни! Настоящая мегера!
Они шли вдоль домов по тротуару, выложенному красным булыжником. Это была одна из центральных улиц города.
– Может быть, как‑нибудь в кино сходим? – с трудом сглотнув слюну, и заметно нервничая, спросил Герман.
Все‑таки это было впервые, когда он с самой красивой девушкой в их классе оставался один на один да еще приглашал ее на свидание.
Окси с прищуром и в то же время изучающе вновь посмотрела на него.
– Что? Не хочешь?
– Не в этом – дело!
– А – в чем?
Окси, словно сомневаясь, надо ли ей было говорить ухажеру то, что крутилось у нее на уме, в который раз пожала хрупкими плечиками.
– Да, ты спросил об этом как‑то неуверенно! Боишься, что откажу?
Герман упрямо мотнул головой.
– Нет, не боюсь!
Окси презрительно фыркнула.
– Ты всегда – такой нерешительный? Хотя по виду…
Но она не договорила, так как в ту же секунду послышался громкий визг тормозов, и какая‑то легковушка припарковалась у обочины дороги. В нескольких шагах от них…
Затем дверка открылась, и из машины появился брутальный и угрюмый на вид тип. Герман успел заметить, что у него были длинные немного волнистые темные волосы. Если к этому прибавить дерзкое выражение лица и горящие каким‑то странным огнем, словно этот молодой человек был слегка не в себе, иссиня черные глаза, можно было без труда догадаться, что именно привлекало в нем Окси. Он не спеша уверенной походкой направился к остолбеневшей парочке.
– Ты почему вчера не позвонила? – грубо спросил он, почти вплотную подойдя к девушке. – А это – что за медик?
Тип угрюмо сдвинул брови.
Окси показала удивительно ровный и белый ряд зубов.
– Да, так! Учимся вместе…
– Ну, все, приятель, ты – свободен! – рявкнул брутал, от которого веяло какой‑то невероятной внутренней силой и мощью. А еще – ужасной самонадеянностью и нахальством.
Схватив за руку, он потащил Окси к обочине дороги. Она не особенно сопротивлялась, но в то же время, как Герману показалось, не испытывала особенного желания следовать за ухажером. Потом они юркнули в тачку. Это был «Порш Кайен» черного цвета. Тот парень сел за руль, а Окси рядом – с ним.
