Незнакомка. Незнакомец

– Ну то, что я из этого города, ты уже знаешь. А остальное… Так ли это тебе важно? Мне вот нравится загадочность в нашем с тобой знакомстве, Маша.

– Куда ты поедешь после того, как выберемся из города?

Ваня задумался. Долго так. Захотелось повторить вопрос.

– Есть одно место, где я обещал быть.

Холодно так сказал, что больше я расспрашивать не рискну. Хоть и хочется.

– Ты знаешь, а я тоже. У меня есть план, – вино понемногу начинает развязывать язык. Даже той, кто готов и так выболтать все свои секреты и тайны, – наивный, детский даже какой‑то. Но я поддалась этому импульсу. И вот…

– Какая же ты все‑таки болтушка.

– Это ты так комплименты говоришь, я поняла. – Решаю поиграть.

– Нет, – немного брезгливо ответил, быстро. Ни секунды не думая.

– Ты никогда не говоришь комплименты? Женщинам?

– Иногда приходится.

– Мы любим их, комплименты. Очень. Самый необычный в копилке, это сравнение меня с солнечным затмением, – прикрываю глаза, вспоминая, как Степа на одном из свиданий сказал это. – Могу обжечь, если со мной не быть осторожной, – а потом был поцелуй. Невинный, теплый. Но сейчас от него только воспоминания. И что странно, ни капли сожаления, что он остался в прошлом.

– По мне, так себе, – незнакомец морщится. Откусывает кусок мясо и отправляет в рот. Сейчас он сосредоточен на еде.

– Ты чего? Это же так красиво, – пытаюсь переубедить, но он скала – не сдвинуть! – Это же такое красивое явление. Попробуй и ты сказать мне что‑то хорошее. Ну? – Кажется, давлю, наседаю.

– Хорошее… – но вот Ваню это похоже не смущает, – ты как радио, которое забыли выключить.

Моя улыбка сползает с лица. Это что еще такое было?

– Прости, – незнакомец начинает смеяться, – Ладно, ты как сладкий новогодний подарок, – он слегка смущается.

– Почему? – становится интересно. У него вообще очень интересные мысли, – ну, ты пахнешь елочкой и сама вся сладкая и желанная.

Улыбается теперь победоносно, словно выиграл джекпот. И глаза сверкают, в них играет множество бликов. Взгляд бродит по открытым участкам моего тела. Смущаюсь от его наглости. Но снова покрываюсь мурашками. И это чувство приятное.

Вино пьянит, особенно на голодный желудок. Все чувствуется острее, а границы становятся тоньше на порядок. Ваня тоже захмелел. И теперь болтает о всякой ерунде.

Мы обсуждаем музыку, концерты, на которых я была несколько раз, а Ваня всего лишь один в своей жизни, но запомнил его надолго. Он не смыслит в современном кино и сериалах. Предпочитает старую добрую классику.

– Звездные войны!

– Это про что?

– Кто ты, женщина? И откуда ты? – мы смеемся оба, закатываем глаза параллельно, будто копируем жесты друг друга как в зеркале, – это же культовый фильм. Это же… Это.. Как “Секс в большом городе” для вас.

– Вот! А говоришь, ничего не понимаешь. Знаешь, а я ведь тоже умею говорить комплименты, – хочется пересесть к нему ближе, провести рукой по сильному плечу, а потом снова обхватить шею, запустить пальцы в волосы и разгладить его волнистые пряди, что уложены назад. Так и манят магнитом. На вид они такие мягкие, что срочно нужно в этом убедиться.

Я делаю ровно то, что и проигрывала у себя в голове. Вино мне в помощь. Встаю со своего места и сажусь рядом с ним. Он смотрит на меня и не моргает. Только уголок губ тянется вверх. Очаровывает и поражает, уже знаю.

Провожу рукой по плечам, обхватываю шею. А потом цепляю прядь волос. Она немного выбилась из его челки. Я накручиваю ее на палец. Волосы мягкие, как я и думала. И пряности, как воздушное облако, окутывают меня.

Мои руки живут отдельно, мысли тоже. Я смелею с каждым глотком. Хочется большего.

– Ты как хороший и добрый фильм. В плохую погоду можешь порадовать, в непроходимый ливень – поднять настроение, а если одиноко, то ты просто будешь рядом со мной.

Смотрю в грозовые глаза. Они сейчас безумно красивые. Как и он сам. Неужели я могла подумать, что он просто симпатичный и милый? Ошибалась.

– Спасибо, – Ваня откашлялся, – Признаться, такого мне еще никто не говорил.

Он берет мою руку, которая остановилась на его предплечье, слегка сжимает. Импульсы исходят от его кончиков пальцев по моей ладошке. Покалывают как пузырьки газировки. Я даже слышу приятное шипение.

– Поехали, – командует. Даже не спрашивает. А я только хихикаю.

Такси подъехало быстро. Оно словно ждало нас у входа, чтобы отвезти обратно в гостиницу.

Ваня не отпускает моей руки, а я не спешу ее забирать. Мне приятно, в голове образы того, что будет происходить потом. Мне и хочется этого, и до дрожи страшно. После мужчины, которого любила всем сердцем, отдаваться другому страшно.

До номера идем тихо, аккуратно, насколько это можно делать в таком состоянии. Ваня то и дело прижимает меня к себе. Или к стене между первым и вторым этажом. Целует сразу страстно, даже нагло. Но уже это не смущает. Свою грань в голове я уже перешла, когда положила свою руку в его.

Вкус его языка мне нравится. Острая пряность, что покалывает и заставляет желать большего. Мужская сила, которой подчиняешься. Она такая безумная. Голова идет кругом.

И огненные касания, как языки пламени. Мне жарко, хочется снять уже это платье. Оно – преграда.

– Черт, дурею.

– Скажи это еще раз, – низкие ноты моего голоса, хриплые такие. Возбуждающе приятные.

– Дурею!

– Еще!

Он снова накрывает мои губы в поцелуе. Чувствую, как языком очерчивает их границы. Становится щекотно, и я улыбаюсь.

– Надеюсь, ты понимаешь, что будет в номере. Назад пути уже нет, – целует нежно шею, мочку уха, а потому дует. Обжигает, затем холодит.

Слышим, как хлопнула чья‑то дверь. Мы замерли и не дышим. Только его руки исследует меня. Грудь слегка сжимает, а я давлю в себе стон, чтобы нас не услышали. Горячая рука опускается к животу, очерчивает пупок. Кожу приятно жжет.

Опускается к бедру и задирает подол платья. Проходит вдоль бедра, сжимает ягодицы. Крепко, до легкой боли. И осталось только кончиками пальцев коснуться кромки кружевных трусов, и я уплыву.

– Все, не могу больше.

И на руках несет в мой номер.