Обрученная

7

Милена

 

 

Медленно поднимаюсь по лестнице, а колени подгибаются от страха. Вцепилась в перила на всякий случай, падать мне сейчас никак нельзя. Тяжелые шаги Дмитрия раздаются за спиной, он дышит мне в затылок. Арман и Хэнк здесь, они не позволят ему меня обидеть. Но мне все равно очень страшно, ведь насколько я знаю Диму, он в ярости. Это именно та концентрация злости, от которой впадали в ступор его люди, после которой обычно у него начинались незапланированные карательные операции. И сегодня карать будут меня. Надо собраться! Сейчас же! И максимально быстро, доходчиво и правдиво рассказать ему все.

Дима закрыл за нами дверь спальни. Вздрогнула от еле слышного щелчка.

– Милена, ты так реагируешь, будто и правда сделала что‑то плохое. Не пугай меня, пожалуйста. Я с радостью поверю, что ты ни при чем, если все объяснишь.

Он неловко улыбнулся. Видимо, попытка справиться с эмоциями прошла успешно. Но это может быть очень временный эффект.

– Дим, я скрыла от тебя кое‑что. Но обстоятельства так сложились, что другого выбора у меня не было. Иначе эта ситуация произошла бы раньше, а врач действительно запретил мне волноваться.

– Хорошо, – Дима медленно выдохнул. – Давай успокоимся, и ты мне все расскажешь.

Я кивнула, пытаясь обуздать свои страхи, и присела на краешек кровати. Дима занял единственный в комнате стул. Он смотрел на меня внимательно, испытывающе, сверлил взглядом, словно готовясь отличать ложь от правды.

– Чуть больше недели назад, ночью, у меня началось кровотечение. Машина Хэнка была на яме, и он побежал в рабочий поселок, чтобы попросить отвезти нас. Ночь я провела в больнице. Не делай такое лицо, со мной все нормально. На утро выяснилось, что нас отвез внезапно приехавший хозяин ранчо.

Дима заерзал на стуле, но перебивать не стал.

– Да, я тоже не знала, что работаю не на Хэнка. И тоже была шокирована, что снова работаю на Армана Грассо.

– Этого не может быть… Я проверил это место вдоль и поперек. И никакой Арман Грассо в документах не фигурирует.

– Я ничего не знаю об этом, не спрашивала. Но Хэнк называет Армана собственником.

– Почему не сказала про больницу?

– Потому что не хотела, чтобы ты приехал на следующий день. Тогда я не готова была заниматься подобными объяснениями. Да и сейчас еще не до конца понимаю, что произошло.

– Зато я понимаю. Как бы это ни началось, но больше недели ты живешь со своим бывшим в одном доме и даже не посчитала нужным сообщить мне об этом.

– Дим, – пискнула я; звучало действительно неважно. – Я не знала, как тебе сказать об этом. Я не хочу увольняться. Его командировка, возможно, скоро закончится, и все будет как прежде.

– Возможно? А что он говорит по этому поводу?

– Я не спрашивала. Мы почти не общаемся.

– Он знает, что ребенок его?

Опустила глаза на свои пальцы, которые нервно теребили кофту. Отпустила измятую ткань, расправила.

– Я не знаю, – выдохнула, понимая, что в очередной раз сказала нечто бредовое. – Он в курсе срока, умудрился засунуть нос в мою мед карту. Считает, что от него, но я никак не подтвердила это.

Дима ответил странным взглядом. Понимаю его, обычно я не веду себя, словно обиженный ребенок. Но сейчас ситуация другая. Для меня – другая.

– А вы вообще как‑то объяснились? Поговорили?

– Не особо…

Пожала плечами. Не буду же я Диме пересказывать весь тот разговор. Зачем? Я ведь даже не поверила в те слова. Мы замолчали. В этой тишине мне не было уютно, я ждала приговора. Ни секунды не сомневалась, что он последует. Достичь предела терпения Дмитрия в принципе не так сложно, и я, кажется, перешла все границы.

В этот момент в коридоре послышались шаги. И я, и Дима синхронно повернули головы в сторону двери.

– Милена, у вас все в порядке?

Арман пришел поинтересоваться, не придушил ли еще меня бывший жених. Как мило…

– Все хорошо, – попыталась, чтобы голос звучал бодро, но вышло не очень.

Дима промолчал, но аж побелел от очередного приступа ярости. Резво встал и развернулся к двери.

– Не надо! – я тоже подскочила и ухватила его за руку. – Пожалуйста!

Удивительно, но он послушался. Снова резко развернулся и отошел окну.

– Арман, уходи! Мы не закончили!

Он какое‑то время еще постоял за дверью молча, но потом все‑таки ушел. Выдохнула – пока обойдется без мордобоя. Картины из прошлого нахлынули, тошнота подкатила к горлу. Оказывается, до сих пор ужасно больно вспоминать, в каком состоянии был Арман после прошлой стычки с Дмитрием.

– Не трогай его, слышишь! Это его дом, его ранчо. Я живу у него и работаю на него. И он абсолютно ничего не просит взамен. Мы почти не разговариваем.

Страх за бывшего любовника заставил быть дерзкой, агрессивной. Сейчас я совсем не думала, чем это может закончиться для меня лично.

– Не трону я его, Милена. Не надо так волноваться, врач же запретил.

Дима заговорил тихо, увещевательно, гася мою вспышку, поняв, что я тоже на пределе. Кивнула на его слова и вернулась на кровать.

– У меня не будет никаких причин его трогать, если ты сейчас же соберешь свои вещи и уедешь со мной.

Попыталась что‑то возразить, но так и застыла с открытым ртом. Это что только что было? Ультиматум? Шантаж? Дима хочет сказать, что безопасность Армана зависит от моего решения?

– Дим, но я не хочу никуда ехать. Меня все устраивает – работа, клиника… Я здесь уже привыкла ко всему.

– Бывший любовник под боком…, – продолжил Дмитрий за меня.

– Ничего подобного! Он в командировке и скоро уедет.

Дима поднес ладони к лицу, сначала потер глаза, сильно с нажимом, потом переносицу. Он так делает всегда, когда вынужден общаться с идиотами и быть вежливым. В данный момент роль выбешивающего идиота явно принадлежала мне. Поежилась, страх снова вполз под кожу липкими щупальцами.

– Милена, я никогда не был груб с тобой. Давал тебе время, возможность обдумать. Но есть вещи, которых я не потерплю. И ты не позвонила мне, потому что прекрасно знаешь, как близка ситуация к точке невозврата. Мне все равно на твои уверения, я тебя тут с ним не оставлю. Решай сейчас, либо ты едешь со мной, либо…

Он замолчал, но и так все понятно. Отупело смотрела в пол перед собой. Все‑таки ультиматум…