Огонь и ветер. Книга Лиана

– Сложно объяснить в двух словах.

– Объясни не в двух.

Высочество снова ковырнул потухший костер и сказал со вздохом:

– На языке Диких Земель это значит «брат души». Истинный брат. Такая связь может быть только между двумя магами. Говорят, она берет начало не в нынешней жизни, а во многих прошлых. И случается очень редко… Говорят, это большой дар.

Еще один каскад огненных сполохов взметнулся от прикосновения ветки.

Я смотрел на них и пытался осмыслить сказанное.

Я ведь знал это. С того самого мгновения, когда наши руки сомкнулись в горах Тарон. Но знать – одно, а назвать своим именем – совсем другое.

– Когда те двое встретили нас у границы, ты сказал, что я твой наатха?

– Да. – Фарр отбросил ветку и встал. – Я иду спать, Заноза. И тебе советую не задерживаться. Провожу тебя, так и быть, до постельки. А то наткнешься потом сослепу на что‑нибудь, ругаться начнешь, разбудишь всех… Пойдем. Полночь уже давно миновала, а завтра Кайза нас рано разбудит.

Фарр ошибся. Шаман действительно явился рано, но разбудил он только меня – тронув за плечо.

– Идем, – сказал он коротко и тут же покинул тэн, не дожидаясь, пока я нашарю свой плащ и сапоги. У порога только замер на мгновение и добавил: – Не бери с собой ничего, твои вещи тебе не понадобятся.

Я скатился с лежанки, которую, как обычно, делил с Высочеством, и быстро вышел. За пологом шатра степь дохнула в меня сотнями ярких одуряющих запахов – так пахнут свобода и неизвестность.

Шаман ждал чуть поодаль, держа под уздцы мою лошадь. Душица была оседлана, и мне оставалось только сесть верхом. Без сапог ногам сразу стало холодно от стремян, да и спина зябла без плаща, но, похоже, это никого не волновало. Даже меня самого.

– Поедем быстро, не отставай.

Шаман взлетел на своего коня одним движением и в следующий миг уже был на краю становища. Я ударил пятками в бока кобылицы и устремился за ним.

Прежде мне никогда не нравилось пускать лошадей в галоп, но здесь, среди бескрайнего простора, я вдруг ощутил неведомое доселе чувство восторга от быстрой скачки, на которую мы перешли, едва только животные немного разогрелись. И даже не заметил, как добрались до места. Кайзар подал знак замедлиться, когда чуть поодаль показались кривые скалы. Подъехав ближе, я понял, что у их подножия земля изогнулась глубоким длинным оврагом, в котором росли приземистые деревья и кусты. Да уж, тут точно не стоило ломать животным ноги. Мы медленно спустились на дно оврага и спешились вскоре у небольшой каменной хижины.

– Лошадей оставим, – сказал шаман, – а сами дальше пойдем. Это Земля Силы, будь осторожен в своих мыслях и прояви уважение к ней.

Он достал что‑то из сумы на боку и, бормоча, разбросал по земле, а потом взял флягу и окропил все вокруг тем самым вином, которое мы пили вчера.

– Идем, северянин, духи примут тебя.

Я кивнул и не подал виду, как сильно забилось мое сердце, когда мы спустились в ложбину под скалой. Я чувствовал этих духов. Ощущал их прикосновение к сознанию и жажду проникнуть глубже… намного глубже, чем того может пожелать человек, находящийся в здравом уме.

– Не бойся, со мной ты защищен. Иди спокойно и будь внимателен – под ногами много камней и корней. Твой наатха уже взял бы тебя за руку… Он слишком привык всех защищать и оберегать. Но ты должен справиться сам. Иди по моим следам и не пытайся смотреть другими глазами – в этом месте лучше не покидать тело без нужды.

Проклятье! Откуда он все узнал?

Я закусил губу, сосредоточенно пялясь на землю впереди себя и старательно нащупывая ногами упомянутые камни. Их и правда было много. Я очень порадовался, что могу идти босиком и «видеть» своими ступнями. Здесь, конечно, имелась какая‑то тропка, но очень уж дикая. Сразу ясно – мало кто ходил по ней, кроме самого шамана. Сбоку от тропы весело журчал звонкий ручей, и я вдруг испытал такую неистовую жажду, что едва не споткнулся. Но так и не посмел приблизиться к воде: Кайза шел вперед, и мне не хотелось отставать.

– Все, северянин, дальше тебе нельзя. Земля Силы говорит, что пора остановится. Значит, так тому и быть. Снимай одежду. Во Чреве Матери она будет лишней.

Чрево Матери?

Я посмотрел на него удивленно, но спорить не стал – скинул рубаху, штаны и исподнее, оставшись нагим. Крепкие пальцы шамана сомкнулись на моем запястье. Кайза увлек меня за собой чуть в сторону от ручья – туда, где земля вспучилась неровными камнями, образуя узкую, едва видную мне щель.

– Лезь туда.

Я замер на краю темного зева, не понимая, чего от меня хочет этот человек.

– Лезь туда. Сейчас.

Что ж, выбора не было. Я опустился на четвереньки и нащупал края щели. Они были увиты корнями и походили на беззубый старушечий рот. Мне показалось, я точно там застряну.

– Лезь, маленький колдун. Земля Силы говорит мне, что твое возвращение начинается здесь.

Я вздохнул и головой вперед, опираясь на руки, скользнул в щель. Неожиданно это оказалось очень легко.

Внутри, под землей, под корнями, было сумрачно, сухо и удивительно спокойно. Так спокойно, что я невольно зевнул. Своды расщелины смыкались совсем низко над моей головой, а тесные стены вынуждали свернуться, поджав колени к груди. Я уложил голову на подстилку из шуршащих листьев, которые устилали дно, закрыл глаза и глубоко вдохнул. А когда выдохнул, понял, что эта нора обнимает меня и баюкает, точно я и правда дитя в утробе.

– Вернусь за тобой вечером, – донесся снаружи голос шамана. – Если захочешь пить, ручей рядом. Но лучше будет, если останешься тут до моего прихода. Чрево Матери даст тебе силы, в которых ты нуждаешься. И покой, которого ищет твоя душа. Слушай, что скажет это место. Оно не лжет.

Еще миг – и тень от его ног, закрывавшая вход в крошечную пещеру, канула куда‑то в сторону, однако намного светлее не стало. Овраг лежал в тени.

Я провел рукой по шершавой земляной стене и вдохнул терпкий пыльный запах, исходящий от старых высохших листьев. Если это место и говорило мне что‑то, я ничего не слышал и хотел только одного – отдаться на волю небывалого удивительного чувства, которое качало меня в своих объятиях, отсекая прочь все мысли, все воспоминания, все страхи и тревоги.

Я закрыл глаза и обхватил себя руками.

Здесь не было ничего. Ни времени, ни жажды, ни боли. Только биение моего сердца – ровное и спокойное.

В темноте нет пустоты. В тишине нет страха.