Он

Я почувствовал, как на меня снизошло осознание. В хоккее, как только появляется возможность пробить, хороший игрок обязан немедленно среагировать. Именно это в тот момент и произошло. Передо мной приоткрылось окошко шанса, и я настроился нырнуть в эту щель.

– Можешь потребовать свою награду, – прохрипел я.

Он жарко выдохнул, поглаживая себя.

– Бросаешь мне вызов?

– Ага.

Его кадык дернулся, когда он сглотнул. Эмоции в глазах мелькали так быстро, что я не успевал распознавать их. Нерешительность. Желание. Смущение. Желание. Раздражение. Желание.

– Ну… – Он хрипло рассмеялся. Замолк и откашлялся. – Рискни, если не слабо.

Его взгляд вновь встретился с моим, и я едва не кончил. Мой член, болезненно пульсируя, набух у меня в руке. Отвечая, я каким‑то образом сумел придать своему тону небрежность, растягивая слова в характерной манере «плевать‑я‑готов‑на‑все», которая в половине случаев была чистой воды блефом.

– Что ж. Это обещает быть интересным.

На его лице появилась легкая паника, но я не дал ему времени отступить. Я слишком сильно его хотел. Я всегда хотел его.

Отпустив себя, я накрыл рукой его руку. Он напрягся, и на долю секунды мне показалось, что он вот‑вот оттолкнет меня.

Я бы не стал его винить.

Но потом он разжал кулак, и моя рука осталась на его плоти. Я держал его член. Наконец‑то. Он был горячим и твердым, а поросль мягких светлых волос на его лобке щекотала кончики моих пальцев. Я стиснул кулак, и его тело словно покинул весь воздух, его торс практически расплавился на матрасе. Мой рот превратился в пустыню, пульс барабанным боем отдавался в ушах.

Я прошелся ладонью по его твердому стволу, стараясь держаться так, словно ничего такого не делал. Потом сказал:

– Твою мать, кажется, я пьян. – Потому что это казалось правильным. Так создавалась иллюзия, будто единственной причиной происходящего был алкоголь. Алкоголь давал нам карт‑бланш.

Моя уловка сработала.

– Я тоже, – глухо выдохнул он. Но его голос казался рассеянным и далеким.

Может, он и вправду был пьян. Может, его щеки раскраснелись от виски, а не от того, что моя вторая рука сдергивала его шорты. Возможно, его дыхание участилось из‑за струящегося по кровотоку спиртного, а не из‑за моих пальцев, сжимающих его ствол.

Не прекращая медленными движениями ласкать его, я опустился перед ним на колени. Меня колотило от неконтролируемого желания, моя эрекция тяжело покачивалась у меня между ног. Впрочем, я не обращал на нее внимания. Джейми дважды моргнул, когда я навис над ним, и я, оценивая его реакцию, всмотрелся в его лицо. Он не казался испуганным. Он выглядел возбужденным.

Я годами фантазировал об этом моменте. И не мог поверить, что все это происходит на самом деле.

– Чего ты ждешь, Райан? Соси.

Меня тряхнуло от неожиданности. Он называл меня Райаном, только когда высмеивал меня. И сейчас он высмеивал то, что я собирался взять в рот его член.

Боже.

Моя бравада дрогнула. Всего на секунду – пока я не увидел, как в ямке у его горла колотится пульс, и не осознал, что он нервничает и волнуется так же сильно, как я.

Я сделал вдох и опустил голову.

Захватил набухшую головку губами и всосал ее в рот.

В тот же миг его бедра дернулись и вырвался рваный вздох.

– О, боже.

Помню, как задался вопросом, отсасывали ли ему раньше. Шок и трепет в его голосе были такими неприкрытыми. Такими сексуальными. Но раздумывал я об этом недолго. До тех пор, пока он жарким шепотом не начал отдавать мне непристойные приказы.

– Еще, – пробормотал он. – Возьми еще. Целиком.

Я глубоко втянул его в рот, почти до самого основания, и, как только он застонал, отпустил, скользя вверх по длинной и твердой плоти, пока его член не заблестел от слюны. Легкими касаниями языка собрал проступившую на кончике влагу, и от его вкуса моя голова пошла кругом.

Я отсасывал своему лучшему другу. Это было так нереально. Это было то, о чем я столько мечтал, и фантазии не шли ни в какое сравнение с тем, каким оно оказалось на самом деле.

– Черт, да. – Каннинг начал двигать бедрами, когда я снова взял его в рот.

Я лизнул головку его члена, дразня и смакуя, затем вобрал глубоко в себя. Я не осмеливался взглянуть на него. Мне было страшно – я боялся, что, увидев мое лицо, он поймет, как сильно я вожделею его.

– Господи, Вес. Ты слишком хорош в этом.

Похвала опьянила меня. Безумие. Он вбивался мне в рот, потому что я возбуждал его.

Внезапно его пальцы оказались в моих волосах и, когда я всосал его так глубоко, как только мог, захватили их в горсть.

– О, боже. Не останавливайся. Дай мне оттрахать твой рот.

Каждая его хриплая просьба опаляла меня огнем. Я знал, что мне это понравится. Но чтобы и ему?.. Шизануться можно. Я ускорил темп, при каждом движении стискивая его ствол, наверное, даже крепче, чем ему нравилось, но он продолжал бормотать – быстрее, сильнее.

Я зажмурился, полный решимости заставить его утратить самоконтроль, заставить его ощутить ту же неодолимую, опустошающую потребность, что сеяла хаос в моем теле.

– Вес… – С его губ сорвался придушенный стон. – Твою мать, Вес, я сейчас кончу.

Его пальцы до боли вцепились мне в волосы, мышцы живота напряглись, а бедра задвигались подо мной быстрее. Через несколько секунд он застонал. Меж моих губ завибрировал хриплый стон, и он застыл, по‑прежнему находясь глубоко у меня во рту, пока я глотал все до последней кап…

– Надеешься найти на одной из них надпись «закажи меня»?

Мужской голос возвращает меня в настоящее, и я слепо моргаю, не понимая, где я. Я все еще в баре, стою у стойки, уставившись на бутылки спиртного. Черт. Я реально вырубился. И возбудился, спасибо воспоминаниям о моей последней ночи с Джейми Каннингом.

Сглотнув, оборачиваюсь и вижу рядом улыбающегося незнакомца.

– Нет, серьезно, – продолжает он, и его улыбка становится шире. – Ты минут пять разглядываешь эти бутылки. Бармен уже отчаялся выяснить, что ты закажешь.

Бармен обращался ко мне? Наверное, он решил, что у меня не все дома.