От винта 3! Приручить императора, полюбить дракона
Он ухмылялся, словно говорил: сами тут развлекались, плясали, а теперь бедный крылатый ящер должен врубить «пятую скорость».
Я правда не знала как его умаслить, но понимала, что нам очень‑очень надо поспешить!
Честно – даже не надеялась, что чешуйчатый пойдет навстречу, но…
Но… Неожиданно мы ка‑ак ускорились!
Мамочка родная!
У меня уши заложило, Руд схватился за поручни и выкатил глаза. Судя по всему, он даже не представлял, что дракон на такое способен.
А Лейс… еще больше прибавил «газу».
И… даже у меня уже вестибулярный аппарат взмолился о пощаде.
И не только вестибулярный! Я мысленно взмолилась, прося у Лейса прощения за то, что сомневалась в его способностях, и за то, что требовала торопиться, тогда как в опозданиях наших виноват был кто угодно – только не он!.
Однако дракон несся и несся, и нам с Рудом пришлось как‑то привыкать.
Ну а что? Сами просили. Надо признать – нам это было реально полезно. Если не в плане здоровья, то в плане удачного завершения миссии.
Пейзажи по сторонам мелькали с такой скоростью, что казалось это фильм и его усиленно перематывают в поисках нужного кадра.
У меня кружилась голова, желудок выворачивался наизнанку, Руд был белый как мел. Но по прошествии некоторого времени никто из нас уже не просил у Лейса притормозить. Мы понимали – дракон делает нам одолжение.
– Мда… Чувствую после этого путешествия меня вполне можно без испытаний записывать в космонавты! – усмехнулась я, косясь на Руда. – Гагарину подобное и не снилось.
– Гага… кому‑кому? – с трудом выговорил начальник.
– Неважно, – хмыкнула я, отвлекаясь от неприятных ощущений. – Ну… От винта!
«Скажи Рудэю, чтобы держался!» – Предупредил Лейс. – «Как говорят у вас на Земле – входим в зону турбулентности. Нам придется пройти над самым высоким горным пиком планеты, чтобы не лететь, скажем так, в обход. А там такие завихрения ветра…»
– Руд. Лейседор собирается не огибать самый высокий горный пик планеты или еще что, а пролететь над ним. Просил держаться…
– За что‑о‑о? – вскрикнул начальник.
– За голову! – съязвила я.
И очень вовремя, потому что дальше было уже не до шуток.
Мы начали набирать высоту…
Вначале у меня заложило уши окончательно, пришлось усиленно изображать что жую жвачку, Руд непрерывно зевал, демонстрируя идеальный прикус – страшный сон стоматологов.
Затем мне начало казаться, что меня то подкидывает над сиденьем, а то, наоборот, сплющивает об него.
Следом стало понятно – для чего Лейс недавно проводил нам испытания «космонавтов» – потому что перегрузки и невесомость перестали быть для меня физическими терминами.
Чудилось – в кабине нехватка воздуха. Наверное, так и было – ведь на высоте атмосфера разреженная.
А еще в ушах посвистывало и поверх ложился залихватский крик Лейса: «У‑ух!»
Похоже, он единственный получал удовольствие от процесса.
Пик Тувельта, как его называли в честь первого альпиниста, что взобрался на вершину, приближался и выглядел весьма впечатляюще, как и весь «огненный хребет». Почему огненный я поняла не сразу. Но когда мы пролетали над мощным горным массивом и солнце оказалось под определенным углом, все вершины вдруг окрасились оранжево‑алым. И горный склон теперь походил на великанский костер, что тянет к небу лепестки вершин. Причем, у основания он стал фиолетовым, так что я даже вспомнила про газовую горелку.
– Его надо было не Огненным хребтом назвать, а Газовой плитой! – крикнула я, потому что уши так заложило, что я сама себя едва слышала.
Судя по выражению лица Руда, он понял и даже оценил шутку, но не в состоянии ответить не то чтобы той же монетой – просто сказать хотя бы «кар». Не знаю почему я вспомнила про «кар», возможно сказалось кислородное голодание.
Между тем, и «турбулентность» подоспела.
Нет, я слышала, конечно, что над горными пиками те еще встречные воздушные потоки и прочие ветра… Но лучше сто раз услышать, чем один раз испытать это все на себе. Уж можете мне поверить!
Нас начало трясти, дергать, подкидывать.
Лейс все еще кричал «У‑ух!»
Мне тоже хотелось кричать… Просто кричать.
Руд вцепился в поручни, побледнел и стиснул зубы.
Видимо, хотел казаться как можно более мужественным перед лицом испытаний.
Впрочем, сейчас он мог впечатлить меня, только если бы сплясал в кабине то же самое, что танцевал у Зендины.
«У‑ух!»
В очередной раз крикнул Лейс и я поняла – нам конец… Вот он, тот самый белый, пушной, чудесно‑милый зверек, что приходит когда уже нет хороших новостей.
Турбулентности не понравилось, что мы от нее не в восторге, и она решила попытаться впечатлить нас сильнее.
Удалось.
Нас начало подкидывать в кабине. И только поручни помогали держаться. Несколько раз мы почти перевернулись вверх ногами, потому что дракон совершал какой‑то маневр.
Мне казалось – внутренние органы давно покинули насиженные места и отправились в увлекательное путешествие. Сердце – в пятки, желудок – в горло, усиленно просясь наружу вместе с едой, остальные – кто во что горазд.
Руд так сцепил зубы, что теперь напоминал финалиста соревнования по бегу с препятствиями, который преодолевает последний квест.
А Лейс все продолжал весело «У‑ухать».
Наконец, мы пошли на снижение, и очутились в немного более комфортной атмосфере.
А затем уже медленно начали опускаться еще.
«Лейс? Зачем вообще тебе водитель? Ты же сам…»
Не сдержалась я от вопроса.
«Одна голова хорошо, а две лучше! И потом, пока водитель общается со мной хотя бы вскриками, я понимаю – пассажиры в сознании…» – бодро сообщил дракон и дал нам немного времени передохнуть и прийти в себя.
Очень вовремя, потому что от следующей остановки, по словам Руда ничего хорошего ожидать не приходилось и родственников там у моего начальника уже не было…
