Плач банши

Они улеглись спать под звездами, ярко светившими с неба. Кейт они уложили между собой, надежно оградив от всех сюрпризов, которые мог бы еще преподнести им лес и его беспокойные обитатели. Дорога к новому дому предстояла дальняя, кто знает, что еще может случится. Ночью, Мел снова отлучилась ненадолго. Нельзя больше быть беспечной. Она обновила защиту для себя и всей своей семьи, принесла необходимые жертвы и оказала должное уважение лесным и стихийным духам. Укладываясь снова рядом с дочерью и наблюдая, как начинает светлеть восток, прощаясь с короткой летней ночью, она чувствовала себя уже увереннее. Мел начала свой путь домой и надеялась, что он будет благополучным.

 

Глава 4

 

Когда до земель Дика оставалось всего пара дней пути верхом, Мелисса с трепетом стала узнавать родные места. Перед нею лежал лес, который она знала с детства, тропинки, по которым она бегала еще маленькой. Здесь ей был знаком каждый овражек, каждое болотце. Чуть в стороне за рощицей молодых дубков скрывалась и деревня. А если обогнуть лес с северной стороны и выйти почти на самый его край, то можно увидеть и старый домик, где когда‑то жила Мел с матерью и мужем. И откуда она бежала с новорожденной дочерью на руках.

Да, Мелисса узнавала эти места, узнавала и ужасалась тем изменениям, которые произошли здесь всего за три с небольшим года. Лес был болен. Земля выглядела истощенной и измученной. Молодые деревья искривили стволы, а старые стремились вытащить на поверхность свои корни. Они будто пытались убежать, но так и застыли, а их корни расползлись по поверхности извилистыми змеями. У осин листочки, несмотря на начало лета, были опалены по краям. Они дрожали на ветру и тихо шуршали. Под ногами то и дело попадались гнилые стволы, наполовину скрытые мхом. Мелисса почти не слышала птиц. Редкая птаха залетала сюда случайно и, тревожно свистнув, старалась поскорее покинуть это негостеприимное, мрачное место. Все это было последствиями проклятия, что пало на эти земли. Но оно сначала коснулось людей, а теперь отравленной оказалась и сама земля. Мелисса почти не чувствовала не только зримый живой мир, но и незримый мир тоже. Лес был почти мертв.

Ощутив идущий от земли холод, она зябко поежилась, а потом с тревогой оглянулась на сидящую позади нее в повозке малышку. Девочка тоже почувствовала неладное и притихла. Из‑под покрывала были видны только ее глазенки.

– Я думаю, навещать знакомых мы не будем, – Джон ехал рядом и то и дело бросал хмурые взгляды вокруг. Он не мог понять всю глубину умирания земли, подобно своей жене‑ведьме, но и без магического дара было ясно, что дело тут плохо.

– Давай, проедем это место побыстрее, – тихо попросила его Мелисса и украдкой вздохнула: – Помочь мы все равно ничем не сможем.

У широкой просеки, сразу за которой был поворот в деревню, они вдруг увидели силуэт человека. Едва миновал полдень, и солнце светило ярко, еще больше подчеркивая безжизненность окружающего пейзажа. У дороги стояла старая женщина. Она была одета в темные одежды, с платком на голове, ее морщинистая рука тяжело опиралась на грубо обтесанную палку. Лицо старушки было темным, словно запяченное яблоко, но выражение на нем вполне дружелюбным, а рот с явным отсутствием многих зубов сложился в улыбку при виде путешественников.

– Не подвезете, бабушку, добрые люди? – спросила она. – Если, конечно, местечко найдется. Мне до ближайшей деревеньки.

Джон согласно кивнул и прикрикнул на залаявшую Арму. Собака смолкла, хотя и продолжила негромко ворчать. Они остановились, и Мел помогла старой женщине устроиться на краю повозки. Кейт при виде незнакомки еще глубже спряталась под покрывало. Общаться она не хотела. Мелисса прикинула, что ближайшая деревня будет примерно часа через два, совсем маленькая на несколько дворов. Она помнила ее. Три года назад останавливалась в ней, чтобы переночевать.

– В гости приезжали? – спросила Мел старушку, чтобы поддержать разговор и немного отвлечься от окружающей гнетущей обстановки.

– Нет, я здешняя, – проскрипела женщина в ответ. – Вот к сестре еду, лекарство ей везу, ноги у нее болят.

«Здешняя? – удивилась Мелисса. – Что‑то я ее совсем не помню»

Старушка попыталась заговорить с Кейтлин, но та, словно мышка затаилась в глубине повозки и не отвечала.

– У вас большая деревня? – Мел решила, что раз не знает старушку, то и она не должна ее узнать, поэтому решила выяснить, как обстоят дела у живущих здесь людей.

– Была большая, а теперь почти не осталось никого. – Старушка горестно вздохнула. – Сгинули многие.

– Сгинули? – Мел переглянулась с Джоном, который тоже внимательно прислушивался к их разговору. – Что же случилось?

– А никто не знает, милая, просто в одночасье словно земля с небом перевернулись, и на нас обрушились несчастья и беды.

– И многие умерли? – у Мел сорвался голос, и она отвернулась, скрывая набежавшие слезы.

– Кто умер, кто уехал, но и там их беды находят. – Старушка подпрыгнула на ухабе и тихо охнула. – А кто остался, считай, не живет, все в лицо смерти смотрим.

– Почему же это произошло с вами, – Джон чуть склонился в седле к их неожиданной попутчице. – Чем вы так прогневали бога, что он послал вам все эти несчастья.

– Бог высоко, – скрипуче отозвалась старая женщина. – Ему до наших бед дела нету. Он нас потом судить будет, когда мы предстанем перед его очами. Но на земле есть силы, что следят за равновесием, вот им не все равно.

Мел резко оглянулась и поймала цепкий взгляд старушки. Ей показалось, что глаза той не такие уж и старые. Они сияли внутренним светом и силой.

– Нельзя, чтобы нарушалось равновесие, – продолжила женщина, – нельзя менять предначертанное каждому роду и уклоняться от того, что тебе назначено, даже если пожертвовать собой придется.

У Мелиссы по телу пробежала дрожь.

– Кто вы? – прошептала она. – И о чем говорите?

Она почти не смотрела на дорогу, и лошадь сама выбирала путь, благо свернуть тут было некуда.

Старушка же то ли не услышала тихого вопроса, то ли не захотела отвечать на него.

– Однажды такое уже было, – продолжила она будто в глубокой задумчивости. – Однажды те, кто был наделен силой, чтобы хранить равновесие, нарушили закон. Они решили взять власть в свои руки и вершить судьбы людей и нежити, подчиняя всех своей воле.

– Но у них не получилось, – голос Мелиссы прозвучал как эхо. – Их остановили.

– Остановили, – старушка кивнула. – И наказали. Ибо нельзя отклоняться от своего предназначения.

– Значит, вы, уважаемая, – ведьма? – голос Джона, что произнес эти слова, показался Мелиссе неестественно громким. Он вырвал ее из транса, и она мотнула головой, избавляясь от дурмана слов странной попутчицы.

– Я та, что должна напомнить вам о пути, с которого вы сошли когда‑то. Пришло время вернуться.

Мел натянула вожжи, что вяло лежали в ее руках, и лошадь остановилась. Мелисса спрыгнула с повозки и, обойдя ее, остановилась напротив старой женщины. Старушка смотрела ей прямо в глаза и даже чуть улыбалась.