Пленница пустыни

Мы замолчали – не знаю, что еще добавить? Сегодня и так было много слов. Нам достаточно сложно общаться на серьезные темы. На смеси языков это и не может быть простым. Амир ни слова не знает по‑русски, но я часто на эмоциях перехожу на родной язык. Я по‑арабски выучила несколько десятков слов и основные бытовые фразы. Английский выручает, но у нас обоих он не безупречен. Почему‑то обсуждать наши чувства это совсем не мешает, но стоит попытаться поговорить о проблемах, как начинается глухой телефон.

Подъехали к дому – темно и тихо, только фонари в саду ярко освещают тенистые плодовые деревья, густой кустарник и пышные клумбы. Передала Еву Амиру, а потом вышла сама. К крыльцу ноги не несут – правильно ли поступила? Нет, я не боюсь бен Сауда. Просто мы снова увязнем в наших непонятных отношениях, у которых нет будущего. Опять будем ссориться и громко ругаться, а потом мириться. В конце концов, окажемся в одной постели, и это все усложнит еще больше. Думаю, стоит завтра попросить консула поселить нас с дочкой в отеле. Наличие номера, где мы сможем жить самостоятельно, точно не будет лишним.

 

3

 

Мы тихонько вошли в дом и поднялись наверх. Уставшая Ева моментально задремала на руках у Амира. Он осторожно положил дочку на постель и вышел в гостиную. А я принялась раздевать свою малышку. Евка захныкала и завертелась, кое‑как стащила с нее все, что могло помешать во время сна. Потом накрыла пледом и пошла за Амиром.

Он сидел на диване, откинувшись на спинку, и задумчиво курил. Дым поднимался над его головой и тянулся к приоткрытому окну. В комнате было довольно прохладно – я поежилась и обняла себя руками. Не знаю, что говорить или делать… Как мы вообще дальше будем…

– Я сожалею, – все же выдавила. – Я не хотела конфликта, не хотела обидеть или ославить. Прости.

– Я тоже не хотел, – Амир замолчал и впился в меня взглядом. – Подойди, Райхан.

Присела за низкий стол напротив него. Опустила глаза – чувствую, как мурашки ползут по коже. От холода и переполняющих эмоций. Амир затушил сигарету и закрыл окно, потом наклонился ко мне и провел горячими пальцами по щеке.

– Ты, правда, завтра отвезешь меня в консульство? – прошептала чуть слышно.

– Почему ты спрашиваешь, Рита? Я давал тебе повод сомневаться в собственных словах? Обманывал тебя когда‑то?

– Нет, Амир, не в этом дело, – взяла в руки его большую ладонь и поцеловала. – Просто я запуталась. Сильно. Я уже не понимаю, что чувствую и чего хочу.

– Я думал, ты озвучила все свои желания недавно. Это не так?

Кажется, я сбила его с толку…

– Так! – заговорила горячо, глядя в его магнетические черные глаза. – Я действительно хочу, чтобы ты прислушивался ко мне и не отказывал в мелочах, из‑за которых мы постоянно ссоримся. И не хочу тебя ни с кем делить. Но внутри меня это все несколько сложнее. Ты не поймешь, наверное…

– Я постараюсь, Райхан, – Амир наклонился еще ниже и почти коснулся губами моей щеки. – Просто скажи…

Но я ничего не сказала. Не могу ни о чем думать, когда его потрясающие губы так близко от моих. Просто поцеловала. Сначала в уголок, потом подбородок. Амир сам и не двинулся, только сумасшедший блеск глаз выдавал, как сильно его будоражат мои действия. Чуть прихватила зубами его нижнюю губу и тут же лизнула. На это мужчина глухо зарычал и ринулся на меня. Остановила его, выставив раскрытую ладонь вперед.

– Не сегодня, Амир. Не после такой ужасной ссоры.

– Опять, Райхан?! – зашипел он рассерженным хищником. – Ты опять делаешь это со мной?!

Пожала плечами и грустно улыбнулась на это.

– Поверь, я сама не рада, что у нас ничего не выходит. Я и уехать решила, потому что совсем отчаялась. Надоело мучить тебя и страдать самой.

– Хватит страдать! – Амир отбросил стол со своего пути и тут же заключил меня в объятья. – Ну же…

Зарылся пальцами в волосы и стал покрывать поцелуями шею. Вторую руку запустил под футболку, чувствительно сжал кожу, чем вызвал поток неконтролируемых неприличных мыслей. Чуть всхлипнула от накатившего желания и практически повисла у него на шее.

– Амир, – простонала, цепляясь за его рубаху.

Кажется, я, наконец‑то, готова на что угодно, лишь бы заполучить этого мужчину. Забыть, простить, подчиниться, смириться. И получить удовольствие.

– Мама, – вдруг послышался тихий писк из спальни.

Я моментально пришла в себя и дернулась в стальных объятьях. Амир забористо выругался, но сразу же отпустил меня. Я рванула к дочери, пока она сама не пришла сюда.

– Ева, что случилось? – прилегла рядом с ней, пытаясь унять безумно бьющееся сердце.

Дочка захныкала и прижалась ко мне. Обняла ее, погладила по длинным светлым волосам.

– Сон плохой приснился? Расскажи, и он сразу перестанет быть страшным.

– Мам, я не хочу уезжать от Амила.

Ева вцепилась в мой халат изо всех сил – она всегда так делает, когда думает, что мне не понравится то, что она говорит. Но сейчас я просто опешила от услышанного – в курсе, что Амир ей очень нравится, но не настолько же, чтобы не хотеть поехать домой. Мы много раз обсуждали это – что здесь в гостях и скоро уедем, что мы живем в другой стране и нам обязательно надо туда вернуться.

– Ева, солнышко, ты же знаешь, что нам домой надо…

– Но я не хочу! – перебила меня дочь и вскочила, резко высвободившись из моих объятий. – Разве нам здесь плохо?!

Вот‑вот расплачется всерьез. И что мне делать с этим? В гостиной рассерженный возбужденный Амир, в спальне почти рыдающая дочь…

– Послушай, малышка, – говорю тихо и спокойно, пытаясь успокоить. – Давай завтра поговорим об этом? Посмотри, за окошками так темно. Уже очень поздно, ложись спать.

– Не хочу, – замотала она головой и все же заплакала.

Обняла ее, крепко прижала к себе – и самой впору зареветь. Я ведь тоже не очень‑то хочу уезжать. Особенно теперь, когда Амир пообещал, что сделает все, как я хочу. Ева кое‑как уснула, но понятно, что спокойно спать без меня она не будет. Посмотрела на часы – скоро утро, но все же выглянула в соседнюю комнату. Амира нет, значит, так и ушел разозленный. Ох, как бы не выставил вон завтра прямо с утра… Достала я его со своими «не хочу» и «не могу». Но что с этим поделать – не знаю. Всегда такая была, непросто мне с мужчинами сближаться. Тем более, сейчас такая сложная неоднозначная ситуация.

Приняла прохладный душ, чтобы окончательно успокоиться. Переоделась и тоже легла – надо поспать, Ева встанет рано. Она всегда просыпается рано, во сколько бы ни легла. Всю ночь меня мучили неясные видения эротического содержания. Амир, Амир, Амир… Только он и его руки, губы, горячее дыхание на моей коже…