Последний демон. И даже Тьма не спасет

– Как же достало носить эти побрякушки. – Я потер запястья в тех местах, где кожа соприкасалась с артефактами.

– Как? – спросил Лука, поднимая один из браслетов и с интересом рассматривая его. – Я же лично заговаривал их. Ошибки в заклинании быть не могло.

– Моя мать была Ткачом.

– Точно. Я об этом и не подумал. – Он почесал затылок, покачав головой. Через маску неприязни на его лице пробилось выражение уважения. – Неплохо.

– Спасибо.

– Давно освободился?

– Дней пять назад.

Теперь, когда магия снова мне подчинялась, вернулись и способности Ткача, частично доставшиеся от мамы наряду с боевой магией, унаследованной от отца. Ткачи у каждого народа, обладающего даром, были свои. Они создавали новые заклинания, заставляли силу Истоков принимать требуемую форму, подбирая нужные слова и жесты, а иногда и символы, когда возникала необходимость сотворить руну. Это называлось прясть основу заклинания. Конечно, до матери мне было ой как далеко (все же я боевой маг), но, если постараться, кое‑что получалось. Я не умел прясть новые заклинания, но иногда мог рвать основы уже сплетенных. Правда, на это зачастую уходили дни, в то время как у одаренного Ткача ушла бы всего пара часов. Благо Лука владеет Истинной магией, что сделало возможным разрушить артефакты, созданные им. Будь его дар чужеродным, я бы оказался бессилен. К тому же он не счел нужным обновлять заклинания, в противном случае основа каждый раз срасталась бы заново, сводя все мои усилия на нет.

– Пять дней, – задумчиво протянул Тень. – Ты мог бы уже сбежать.

– И не увидеть, как она очнется? – Я было направился в гардеробную, чтобы переодеться, но остановился, снова обернувшись к Луке, который по‑прежнему сидел в кресле. – Я должен хотя бы попытаться извиниться за все то, что наговорил ей за последние недели. Да и какой смысл бежать от демона? Договор поможет Дайне найти меня, где бы я ни спрятался.

 

***

 

Нора учуяла присутствие владельца сути на окраине Корвастаха, ближе к границе с Абестраном, примерно в паре часов езды от той деревни, души жителей которой стали кормом для Пожирателя. Дабы не рисковать быть обнаруженными раньше времени, мы открыли портал в Абестране и оставшийся путь через границу проделали верхом, для надежности укрывшись несколькими скрывающими барьерами, чтобы наш загадочный враг не учуял чей‑либо дар.

Посоветовавшись, Лука и главы кланов решили, что последним участвовать в охоте на убийцу не стоит. Если все пойдет наперекосяк, Санмерат не должен остаться без присмотра. Также Лука счел необходимым оставить кого‑то с Дайной. Охранять ее он поручил Гедеону, Исаю и Алисе. Отсутствию Гедеона я искренне радовался: наши с ним и без того натянутые отношения окончательно испортились. И если бы Лука предусмотрительно не держал его от меня подальше, то один из нас уже давно отправился бы в мир иной.

В отличие от солнечного Абестрана, Корвастах погодой не радовал. Хотя после Санмерата даже унылое королевство колдунов казалось весьма теплым и приветливым. По крайней мере, тут не приходилось стучать зубами от холода или проваливаться по щиколотку, а порой и по колено, то в снег, то в лужи. Единственное, что удручало, – это отсутствие красок. Будто все цвета окружающего нас мира сожрала вечно висящая в воздухе мгла, оставив лишь тусклые оттенки, делающие пейзажи похожими на черно‑белые наброски на холсте. Недаром именно мрачной природой Корвастаха часто вдохновлялись молодые поэты, слагающие стихи о бесконечных любовных терзаниях и снедающей душу тоске.

И если в бескрайних лесах, подобных тому, через который мы сейчас ехали, еще можно было найти нечто привлекательное, то города колдунов обычно навевали на мысли о смерти и тщетности бытия. Я вздохнул с неким облегчением, когда узнал, что не придется тащиться ни в один из них. Достаточно было подумать о черных и громоздких зданиях с остроконечными шпилями и отполированными до блеска стенами, чтобы почувствовать себя неуютно. Ровные, плотные ряды высоченных построек, множество кованых, массивных и объемных элементов на фасадах домов, оградах, фонарных столбах… Бесконечные черные улицы без единого клочка зелени заставляли ощущать себя так, будто ты провалился на дно темного каменного ущелья, которому не видно ни конца, ни края. Так же, как Свет жил в каждом уголке Вастангара, Тьма жила в каждом уголке Корвастаха. Вода и та имела здесь оттенок, свойственный больше морю, на котором в ночи бушует шторм, нежели тихим прудам и озерам. Города Корвастаха меня душили даже больше, чем безжизненные пустоши Санмерата. Неудивительно, что тот, кто решил возродить запретное, предпочел обосноваться именно в королевстве колдунов. Хаос и Тьма почти неразличимы: при таком раскладе укрыться от посторонних глаз легко.

И все же оказаться за пределами особняка, пусть и под неусыпным надзором Теней, бросающих на меня недоверчивые, угрюмые взгляды, было приятно. Погрузившись в мысли о предстоящей встрече с убийцей Виктора, я наконец смог ненадолго избавиться от преследующих меня воспоминаний Дайны. Не верилось, что совсем скоро я взгляну в глаза человеку, разрушившему мою жизнь, смогу призвать его к ответу, доказать свою невиновность.

Я смогу вернуться домой.

От этой мысли в груди болезненно защемило. Вернуться домой – значит расторгнуть договор, снова забыть Дайну…

– Пришли, – сказала Нора, жестом давая нам понять, что нужно остановиться.

Лошади все как одна тревожились: рыли копытами землю, хрипели, фыркали, мотали головами. Макару пришлось наложить на них чары, чтобы успокоить. Мы спешились.

Я осмотрелся и не заметил ничего примечательного: все тот же унылый лес, редкий подлесок и легкий белесый туман, стелящийся тонкой пеленой у самой земли. Разве что стало чуть холодней, а в воздухе едва уловимо ощущался уже знакомый гнилостный запах Хаоса. Но стоило взглянуть на мир магическим зрением, и становилась видна подрагивающая завеса, почти сливающаяся с пейзажем. Искусно наложенная, она выделялась лишь тем, что местами пространство слегка смазывалось, будто кто‑то провел рукой по еще не высохшей краске на холсте.

– Впечатляет, – произнес Макар, вышедший чуть вперед. Волосы чародея сияли синим, а на кончиках пальцев то и дело вспыхивали разноцветные искры.

– Справишься? – спросил Лука.

– Придется повозиться, но думаю, что справлюсь.

– Окружаем? – поинтересовался я, параллельно пытаясь пробиться сквозь полотно чар и понять, что может ожидать нас внутри.

Иллюзорные барьеры являлись большой редкостью, чаще ставили обычные: магические или колдовские. Чародеям обычно не хватало сил возводить преграды, ведь они не имели Истока, но если такие умельцы отыскивались, то барьеры получались восхитительными и коварными. Не заметив такой и войдя в него, человек рискует заплутать в паутине причудливых видений, которые могут бесконечно водить его кругами, лишая возможности отличить реальность от иллюзии. В итоге жертва умрет от истощения.

– Окружаем, – ответил Лука на мой вопрос.