Притяжение
А Елена Прекрасная называла его только по фамилии.
«Васин, – говорила она, – принеси водички».
И Витька мчался со всех ног и приносил «княжне» воду в прозрачном стакане.
Он был для неё не только верным рыцарем и оруженосцем, как Санчо Панса для Дон Кихота, он был для неё и «подружкой», ему она доверяла свои девичьи секреты. Она знала: Васин никогда никому не расскажет, в отличие от девчонок, он умел хранить чужие тайны.
Первый раз Елена Прекрасная влюбилась в 15 лет. В мальчика из параллельного класса – Митьку Скворцова, высокого накачанного спортивного паренька с чёлкой набекрень и насмешливой улыбкой на холёном лице. На уроках она всё шепталась с Витькой, на переменках прогуливалась перед Митькиным классом, а после уроков рассказывала Витьке, как Митька на неё посмотрел, что сказал. А потом она стала с Митькой встречаться. Но скоро он ей надоел. И уже Митька бегал вокруг да около, только Елена Прекрасная больше не обращала на него внимания.
«Да ну его на фиг!» – сказала она Витьке, и они опять стали ходить после школы вместе.
Но сердце Елены Прекрасной недолго пустовало, она снова влюбилась. И предметом её тайных, а потом и явных воздыханий стал снова юноша атлетического телосложения, спортсмен‑перворазрядник, футболист. И ещё один, и следующий…
А когда появился Вовка Михеев, который учился на класс выше, она присмирела. Вовка был вполне себе во вкусе Елены. Длинноногий, узкий в бёдрах и косая сажень в плечах. Тёмно‑русая густая шевелюра и тёмно‑зелёные, как омуты, глаза.
Сначала они возвращались домой после школы втроём. Михеев с Еленой Прекрасной шли впереди, увлечённо о чём‑нибудь беседуя, а Витька плёлся позади, таща на себе два – свой и Елены – портфеля.
Дорога шла мимо жилых домов, огороженных деревянными заборами палисадников, с зелёными насаждениями, цветами, черёмухой, потом перепрыгивала через мост. А дальше троица сворачивала на тропинку, петлявшую по берёзовой роще, и тут нужно было идти почти что гуськом, и Витька совсем отставал.
И как‑то незаметно влюблённая парочка начала обходиться без него. У Витьки появилось столько свободного времени, что он не знал, куда его девать. И он пошёл в спортзал. Записался во все секции сразу. Начал играть в волейбол, футбол, увлёкся бегом и прыжками в высоту, да так ловко это у него получалось, что скоро он стал завоёвывать призовые места, и не только на поселковых, но и на районных соревнованиях. Он накачивал себе мышцы штангой. Но самых больших успехов достиг в боксе, со временем почти всех своих противников он стал отправлять в нокаут.
Тело его вытянулось в длину и налилось мышцами, словно спелое яблоко. Витька стал замечать на себе восхищённые взгляды девушек, они даже пытались заигрывать с ним. И только Маша Путилова относилась к переменам, происшедшим с ним, как‑то безразлично. Она смотрела, как и раньше, немножко мимо него. А Елена Прекрасная и вовсе, казалось, не замечала этих перемен. И никак не относилась к ним. А вернее, относилась так, как будто это само собой разумеется. Для неё он оставался тем же, кем и был. Васиным. «Васин!» – по‑прежнему то и дело помыкала она им. Хотя дружба с Вовкой Михеевым на редкость получилась затяжной.
Пришла последняя в их школьной жизни весна. С журчанием ручейков, со звонкой птичьей трелью, с обалденным цветением черёмухи, с дурманящим запахом!.. Весна совсем вскружила голову Елене Прекрасной, которая стала ещё прекрасней. Её глаза светились, словно подсвеченные яркими вспышками солнца. Этот свет обжигал Витьку, порой он чувствовал себя пожухлой травой в её огненном свете, но и оторваться не мог. А вернее, Елена не отпускала его от себя, даже, может, сама того не желая. Это была мучительная и восхитительная для него весна.
Но вот всё позади. И весна, и экзамены. Паспорт в кармане. Аттестат зрелости получен. Прощай, родная деревенька! Нет, посёлок. Да какая разница! В город, в город! В Барнаул! Да здравствует новая, полная приключений жизнь!
Витька хотел поступать на физмат, но Елена Прекрасная не на шутку разнылась:
«Васин!.. Куда я без тебя?! Я ж ни одного экзамена не сдам… Ты – мой счастливый талисман!»
И он вслед за ней подал документы в медицинский институт, хотя первоначально Елена Прекрасная хотела поступать на филфак в пединститут, но взяла и резко поменяла «мечту». Разгадка проста: в мед она пошла следом за Михеевым.
Учились. Витька по‑прежнему занимался спортом. Елена Прекрасная была неразлучна с Михеевым. Первый курс дался нелегко всем троим.
Летом студенты разъехались. Елена Прекрасная, а вернее, Трубецкая с Михеевым – в одну сторону, Витька – в другую – на краевые соревнования по боксу.
Он выиграл два боя. Оставался финальный поединок, когда его пригласили к телефону.
«Васин, – простонал слабый голос. – Он бросил меня… я умираю».
Витька сорвался с места. И даже не подумал о том, что подводит тренера, команду, вуз, за который выступал. Он не думал, да и не мог думать о последствиях в эту минуту. Он думал о ней. О Елене Прекрасной. Он сходил с ума от одной лишь мысли, что она действительно может умереть. Что её не станет. Тогда умрёт и он.
Это был не единственный случай, когда он нёсся её спасать по первому зову. По одному взмаху прямых ресниц он оказывался возле неё, словно добрый волшебник. Когда Елена ссорилась с Михеевым и начинала хандрить, она вызывала к себе своего верного рыцаря. И он был рядом до тех пор, пока у неё всё не налаживалось.
На этот раз в тоне Елены послышалось такое отчаяние, которое не оставляет никаких иллюзий. И он помчался к ней на всех парах.
Елена жила на Черёмушках, в квартире своей родственницы, которая уехала в длительную командировку на Север. Витька на правах друга и вечной няньки имел свои ключи. Он тихонько открыл дверь и прямо в обуви быстро прошёл в зал.
Елена лежала на диване, тупо уставившись в потолок. В руке у неё была почти пустая бутылка вина.
– А, Васин. Привет, – сказала она тусклым голосом, как будто не ожидала увидеть его здесь, как будто и не позвала сама.
Она отхлебнула из бутылки и посмотрела не на Витьку, а как бы сквозь него. Глаза её лихорадочно блестели, волосы были всклокочены, губы перекосились в пьяной усмешке… Но даже в этом состоянии она была прекрасна.
– Васин! Он меня бросил!..
– Вы не в первый раз уже ссоритесь, помиритесь, – сказал он мягко и забрал у неё бутылку.
– Ты не понимаешь!.. Это навсегда! Он гуляет с этой лахудрой Нинкой с фармфака!.. Я не хочу больше жить.
Увидев лезвие на столе, он понял, что она собиралась вскрыть себе вены.
– Я не смогла… – прошептала Елена горько и завыла в голос.
Волна жалости захлестнула его, он обнял её, осторожно прижал к себе. Она плакала, уткнувшись ему в плечо.
Неделю он ходил за ней, словно за ребёнком, вытаскивая из пропасти, пока наконец не почувствовал, что опасность миновала. Елена Прекрасная вернулась в нормальное состояние. Вот только глаза блестели такой страдальческой синью, что Витьке было больно смотреть.
«Ва‑си‑ин! Как жить?..» – повторяла она каждый раз при встрече с ним.
И он решился.
