Притяжение
Тамару, а вернее, Томку, как называли её в общежитии, как подменили. Из такой же скромной девочки, как Ольга, она превратилась в женщину вамп. Покрасила волосы в жгуче чёрный цвет, даже с каким‑то синеватым оттенком. В отличие от нас стала пользоваться дорогой косметикой. Подводила глаза чёрным карандашом, наносила зелёные тени, подкрашивала длинные ресницы качественной тушью, отчего они становились ещё длиннее, доставая почти до смолистых красиво изогнутых бровей. Вдобавок ко всему она красила губы тёмно‑кровавой помадой….
Прелестно сложена, роста хотя и среднего, но тонкая в талии, с красивыми ногами и аккуратной грудью. И одевалась модно: короткие юбки, стильные куртки… И это в наше‑то время, время сплошных дефицитов!..
Она была очень красивая, Томка. Просто роковая женщина! Парни так и липли к ней.
Рядом с рабочими общагами располагалась ментовская, извините, школа. Так эти молоденькие пацаны бегали в наше общежитие к девчатам. У кого‑то и серьёзные отношения случались, а кто‑то так, позабавиться, поразвлечься хотел.
На Томку западали вполоборота, толпами ходили за ней. Она получала столько внимания! Мы даже не сомневались в том, что она выберет самого лучшего парня – возможность у неё была. Уж кто‑кто, а она устроиться в жизни сможет. Меняя мальчиков, как перчатки, Томка жила легко, весело, будто и не задумываясь о завтрашнем дне. Когда она запиралась в комнате с очередным ухажёром, Ольга приходила ко мне, сетовала на подругу. Не нравилось ей Томкино поведение.
«Томка, что ты делаешь со своей жизнью?!» – спрашивала Ольга подругу.
Та лишь отмахивалась и смеялась в ответ.
«Ничего вы, девчонки, не понимаете» – говорила она.
А ещё любила повторять:
«Один раз живём на свете. Надо брать от жизни всё!!! Надо прожить её так, чтобы не было мучительно больно…» – дурачилась она и заливисто, звонко, хохотала.
Так, что и мы уже иногда начинали сомневаться в выбранных ценностях.
Несмотря на свободу и жизнь рядом с такой раскованной подругой, как Томка, серая мышка Ольга так и осталась «девочкой из деревни».
Через некоторое время на неё обратил внимание Николай – худенький паренёк из соседнего цеха. Ничего особенного, Томка бы на такого и не взглянула даже.
Они стали дружить и вскоре поженились. Кстати, Николай оказался хорошим человеком из приличной семьи.
А я поступила в институт и уехала из рабочего общежития. Долгое время я вообще ничего не слышала о своих подругах.
Но вот однажды я встретила Ольгу, у которой к тому времени уже подрастали двое симпатичных карапузов. Она нисколько не изменилась, не испортило материнство ни её фигуры, ни характера. По‑прежнему спокойно глядела она на мир небольшими, но такими яркими от внутреннего света глазами, что на неё было радостно смотреть. Что муж хороший достался, определить можно было сразу – по всему Олиному виду, по счастливому выражению лица, по тому, с каким достоинством и в то же время радушием она держалась.
Начались расспросы: что да как? Вспомнили то время беззаботное, когда мы были совсем юными. И Томку… И вот что рассказала мне про неё Ольга.
Один из мальчиков‑милиционеров влюбился в Томку до беспамятства, ходил за ней по пятам, прощал ей всё. А она помыкала им, смеялась над его чувствами: то приблизит его, даст надежду, то грубо прогонит. Парень чуть жизни из‑за неё не лишился, но нашлась какая‑то девушка, отогрела его своей любовью, спасла.
Случилось и Томке влюбиться, да так, что дыхание у неё перехватывало. Теперь уже она ползала у ног возлюбленного, вымаливала любовь… И теперь уже он смеялся над нею. Да к тому же оказался наркоманом. Не знаю уж, как там у них происходило, только Томка вроде бы тоже начала принимать наркотики. Парень тот умер. На Томкино счастье, хоть и грех так говорить.
Вроде утихомирилась она. Потом, ходили слухи, за богатого замуж вышла. Одевалась, как королева, из‑за заграницы не вылезала… Красиво жила. Жизнь, вроде бы наладилась, всё было так, как она мечтала. А потом что‑то там случилось, развелась она с олигархом. Но быстро нашла ему замену, при её‑то красоте, одна никогда не останется.
Она по‑прежнему, была на высоте. И следовала своей заповеди брать от жизни всё.
– Я слышала, – сказала Ольга, – что и с другим мужем ей не пожилось.
Да, не повезло нашей красавице с мужьями, повздыхали мы с подругой юности.
– Да что за неё беспокоиться? Кто‑кто, а Томка справится! Вот увидишь, найдёт она своё счастье! – успокоила меня Ольга.
Вот и всё, что я узнала. А потом дорожки наши опять надолго разошлись. Ольгу‑то я больше и не встречала ни разу. Слышала, что всё у неё хорошо. Дети уже выросли, выучились. И у них всё нормально.
И вот недавно, буквально года два назад, я ездила в родную деревню к родителям. Вдруг слышу кто‑то меня окликает:
– Наташа!
Я обернулась, подходит ко мне старушка какая‑то – худая вся, лицо испитое, всё в глубоких морщинах – и говорит:
– Здравствуй, Наташа!.. Неужто не узнаёшь?..
Я мучительно вглядывалась в потёртые жизнью черты, и что‑то в них было до боли знакомое… Но узнать я не могла.
Тогда она сказала в отчаянье:
– Это же я, Томка…
Честное слово, поверить этому я не могла. Настолько она не была похожа на себя прежнюю. Я никак не могла понять: куда же красота её делась?! И не изработалась ведь, жила в своё удовольствие. А вот поди ж ты… Я просто лишилась дара речи от такого несоответствия прошлого настоящему.
«Господи, – подумала я, – а мы ведь ровесницы!..»
Наверное, на моём лице отразилась вся гамма чувств, растерянность… потому что Томка криво усмехнулась и сказала:
– Что ж ты так смотришь?.. Жалеешь меня?! А не надо меня жалеть! Пускай я прожила – а я уже прожила – короткую, но красивую жизнь. Я получила всё, что хотела! Я была на такой высоте, что вам и не снилось! А вы‑то что видели?! Дети? Дом? Работа? И это жизнь?! – она горько как‑то ухмыльнулась, развернулась и, сгорбившись, пошла прочь.
А я стояла и смотрела ей вослед. И не могла произнести ни слова.
