Пятый Лепесток

Антон бросил на стол кости в третий раз.

– Шесть!

– …Но обратилась Полуночница весенним ветром и унеслась прочь, только туман на полянке остался. Король продолжил путь в Вековечный Лес, к своему названному брату, Эльфу Лозриэлю. Они росли вместе и были очень дружны.

Стёпа оживился. Эльфом Лозриэлем был он.

– Король доскакал до лесных врат и остановился. «Ты не сможешь войти в лесное королевство, – услышал он громоподобный голос, исходящий, казалось, с самих небес, – пока не разгадаешь загадку. Перед тобой три дороги. Какую выберешь?» Король Велариан отступил назад. Он подумал, что за диво? Только что он видел лишь сплетение стеблей, а сейчас вдруг – три дороги перед ним.

Одна залита кровью, но была она самой короткой. «Здесь ты достигнешь всего, чего пожелаешь, ценой всего!» – объявил голос.

Вторая дорога была длинной и светлой: «Здесь ты пройдешь мимо», – последовали загадочные слова. «И, наконец, третий путь», – голос гремел, словно гром среди ясного неба.

Появилась третья дорога, была она темна и полна опасностей, лишений, горестей и потерь. Но в конце неё светило солнце, ярко и безмятежно.

Майя сделала паузу.

– С двух до пяти, с пяти до девяти и с девяти до двенадцати. – предупредила она.

Антон бросил кости.

– Десять… Что это значит?

Девочка немного подержала интригу.

– Третий путь!

– Ура! – Антон издал победоносный клич. – Самая интересная дорога!

– Ты придумала три варианта развития событий? – спросил Артём.

Майя кивнула.

– Да. Я прописала все варианты, для всех комбинаций костей. Но только до Битвы за Белую крепость. Это самое начало. – Она откашлялась, возвращаясь в образ, – травяные ворота распахнулись. На пороге лесного государства Короля Велариана встречал Лозриэль. Длинные эльфийские шелка обнимали его стройную фигуру, белые волосы струились по крепким плечам.

– Это я! – зачем‑то сообщил Стёпа.

– «Я ждал тебя, брат, знал, что ты придешь, – мелодично проговорил эльф, – я не поверил слухам о твоём предательстве, и готов принять тебя в моём королевстве»…

Ребята не заметили, как в классе стало совсем темно, и чуть не пропустили момент, когда сторож стал греметь ключами на первом этаже. Майя торопливо собрала разбросанные листки с игровыми текстами, Костя наскоро побросал карточки в рюкзак. Они бегом рванули к выходу. Сторож поворчал им вслед, покачал головой. Потом запер школьные двери и шаркающей походкой скрылся в темноте коридора.

– Это было улётно! – воскликнул Стёпа, когда они, одеваясь на ходу, медленно брели к школьным воротам. – Майя, тебе нужно писать сценарии к фильмам!

Девочка с изумлением осознала, что тяжесть, с которой привыкла жить, слегка отступила, и скрученный узел внутри неё стал будто бы немного меньше. Она несмело улыбнулась, прижав стопку исписанных листов к груди.

Мальчишки шумно обсуждали игру, застегивали куртки, натягивали шапки. Артём обнаружил, что не переобулся, и стал прыгать на одной ноге, снимая кроссовок с другой. Остальные покатывались со смеху. Майя стояла поодаль, наблюдала, как Артёма пытаются поднять из сугроба, куда он упал, поскользнувшись. Потеснив мерзлую пустоту, в ней несмело росло чувство уюта и спокойствия, которого она не ощущала давно. В последний раз – в тот день, когда…

В последний день.

С силой, до боли сомкнулись веки, перед глазами поплыли желтые пятна. Она яростно изгнала из своей головы воспоминание, не хотела видеть его сейчас, не хотела, чтобы оно завладело ею здесь. Когда Майя открыла глаза, увидела, как Стёпа быстро отвёл от неё взгляд. Он сделал вид, что ничего не заметил. Остальные мальчишки всё еще дурачились.

– Продолжим завтра? – весело спросил Костя, – ты успеешь придумать битву за Белую Крепость?

Майя представила кучу заброшенного домашнего задания, накопившуюся со вчерашнего дня, но решительно кивнула.

– Конечно.

– Супер! До завтра.

– Пока!

Артём взглянул на часы.

– Вот черт! Мать с меня шкуру спустит, уже половина восьмого.

Майя на секунду прищурилась:

– Тогда кто быстрее до конца тропинки! – и, не оборачиваясь, рванула в лес.

Артём догнал её совсем скоро и повалил в снег. Он издал победоносный клич и принялся закидывать её снежками. Майя в долгу не оставалась, схватила его за колени, засмеялась звонко. Артём упал рядом в глубокий сугроб. Они возились, словно пятилетки, взвизгивая и валяясь, но внезапно девочка остановилась в нерешительности, точнее, нечто её остановило…

– Что? – спросил Артём, поднявшись на коленях и тяжело дыша. В его растрепанных волосах блестели комья снега, а лицо было красным с вечернего мороза и сияющим.

Что‑то остановило её, не дало отдаться озорству полностью. Она, чувствуя странное смятение и вину, поднялась на ноги, отряхнулась.

– Ничего, – Майя все еще улыбалась, по инерции.

– Я тебя случайно ударил? – спросил Артём тревожно, улыбка его исчезла.

– Нет, что ты, – заверила его Майя, – все в порядке, просто… Уже поздно. Идем домой.

Час спустя, выслушав нравоучение от тети за опоздание к ужину и наврав, что оставалась заниматься в школе по математике, девочка сидела в кровати, закутавшись в плед. Уютно горела лампа, на краю кровати лежала стопка свежевыстиранных вещей. В руках она держала листки с текстом к завтрашней игре, но смотрела сквозь них.

Сегодня в лесу Майя впервые за целую вечность засмеялась по‑настоящему. И сама испугалась этого.

 

***

На следующее утро Майя и Артём опоздали на первый урок. Майя дописывала второпях последний вариант сражения за Белую Крепость и не уследила за временем. Артёму, прождавшему на морозе двадцать минут, пришлось за ней зайти.