Редкий цветок
Кирилл удивленно посмотрел на него и только было собрался что‑то сказать, как вдруг резко распахнулась дверь, и я с воплем: «Да пошли вы все на хрен вместе с вашим Театром!» вылетела из кабинета и помчалась мимо них вниз по лестнице.
Ярик недоуменно уставился на Кирилла. Тот первый очухался:
– Беги быстро – догони ее!
А сам зашел в кабинет и закрыл за собой дверь.
У окна стоял недовольный Арнольд.
Кирилл молча направился к нему, подошел, спокойно приподнял его за отвороты пиджака и встряхнул.
– Если еще хоть раз я услышу, что ты пристаешь к девчонкам, старый пердун, тебе не поздоровится. Ты понял?
Арнольд болтал в воздухе ногами и зло смотрел на Кирилла.
– Ты понял? – спокойно повторил тот.
– Да, – прохрипел Арнольд.
Кирилл опустил его на пол и вышел из кабинета.
* * *
Я выбежала из Театра на улицу злая как черт.
Уже стемнело, и я быстро зашагала в сторону метро.
Через минуту меня догнал Рыжий.
Я продолжала быстро идти, не останавливаясь. Он на ходу что‑то говорил мне о том, что через неделю приедет Валерка и все будет нормально. Я резко остановилась:
– Ты что, думаешь, что я еще хоть раз туда пойду?! – заорала я.
– Но Валерка нормальный, – попытался оправдаться Яря. – Это Арнольд у нас вечно надеется, что ему что‑то обломится.
– Что?! Ты хоть понимаешь, что говоришь?! – продолжала кричать я. – Этот старый козел…
– Пойдем ко мне, – попытался успокоить меня Яря, потому что мы стояли посередине улицы и прохожие боязливо обходили нас. – Успокойся. Не надо так нервничать из‑за этого старпера.
– Нет, я радоваться, наверное, должна!
– Пойдем, ты кричишь на всю улицу.
– А мне плевать! – вновь начала орать я, но тут же осеклась и замолкла. Из глаз брызнули слезы.
Ярик обнял меня за плечи и повел к машине.
Всю дорогу до дома мы ехали молча, лишь я хлюпала носом на заднем сидении.
Он привез меня на свою отдельную квартиру, где устраивал свои «куролесы» время от времени. Там также останавливались его родители, когда приезжали в Москву.
Я продолжала реветь, сидя с ногами на диване.
Яря уговаривал меня попить воды, но безуспешно. У меня уже началась истерика. Я и сама не понимала, почему я реву. Из‑за этого старого козла? Скорее, от беспомощности и безысходности, которую я ощущала в России, где все было продано и куплено, и вот такие старые козлы что хотели, то и вытворяли.
Рыжий притянул меня к себе и пытался успокоить. Он что‑то говорил мне, а я продолжала реветь, уткнувшись в него.
– Голуба, ну я совершенно тебя не понимаю sometimes[1]. Вот тоже‑т мне, блин, устроила трагедию, е‑мое. Не плачь, Алиса, ты стала взрослой! – принимается вдруг распевать он. – Праздник наступил, и тебе уже 16 лет. Да даже 20 уж вообще‑то, – задумывается он вроде как, закатив глазки в потолок.
– Спасибо, что напомнил, – всхлипываю я.
– Ну и в чем трагедия‑то? Призрак пенсии на горизонте замаячил уж, что ли? – прыскает он. – Да не реви ты, фрекен Бок! – изображает он Карлсона. – Не реви! Не реви, кому говорю! – толкает он меня. – Это ты ревешь или я реву?
– Я реву.
– А я не реву!
– Ну и не реви.
– А хочешь услышать рассказ о встрече с диким, но симпатишным привидением? – пытается он растормошить меня. – Только уберите детей от наших голубых экранов!
– Ярик, мне не смешно абсолютно.
– Алиска, ну ты правда, блин, ну как вчера на свет родилась. Такие, как ты, вообще бывают еще разве? – заглядывает он мне в глаза. – Реально, какая‑то «сказочная» девочка! Ну бегают они все за тобой табунами, – прыскает он. – Ну так радоваться надо вообще‑то, что такой успех имеешь, Cherie Lady[2].
– Что? Ты о чем вообще? На фига мне такого «рода» успех?! – перестаю я даже реветь на время, удивленно глядя на него.
Тот довольно хохочет и продолжает как ни в чем не бывало:
– А че такого? Кто‑то изо всех сил вон пыжится, да ничего не выходит, а ты отбиваться от фанатов не успеваешь. Хороводятся вокруг тебя без устали и продыху.
– И чему радоваться? Что они все на меня ки́даются?
– Любая барышня на выданье, – хихикает он, – ну просто вот обязана уметь собирать вокруг себя «собачьи свадьбы» вообще‑то. Ну и использовать это в своих интересах. В очередь, сукины дети, в очередь! Абырвалг!!!
– Что?! Какие, на фиг, «собачьи свадьбы»??? Какой, на фиг, Абырвалг?! Ты совсем уже там сбрендил, что ли?! – отстраняюсь я от Рыжего и смотрю на него во все глаза, обалдев от услышанного.
– Да не, я не в том смысле! – гогочет тот. – Без всяких пошлостей. Ну просто интерес к себе подогревать тоже уметь надо, Голуба, – поднимает он указательный палец.
– Ну и на фига мне это?
– Да хотя бы, чтоб жить веселее было, – хмыкает он. – Ценить, вообще‑то, надо красоту, данную тебе Вселенной.
– Да мне и так не скучно по жизни, – мрачно усмехаюсь я. – Толку от этой красоты, если вокруг одна похоть? Вот счастье‑то привалило…
[1] Иногда (англ.).
[2] Любимая (песня группы «Modern Talking»).
