Редкий цветок
– Счастье!!! Слыхали? Ле́шим счастье привалило! – продолжает кривляться тот.
– Себе забери счастие сие, Кузенька!
– Ой, блин, точно! Кузеньке «Вискаса» не купил!!! – вспоминает вдруг Рыжий. – Ох и вставит мне теть Клаудиа. Не буду говорить, что и куда, – прыскает он.
– Пошляк! – толкаю я его. – Ничего святого. Даже мультик умудрился испоганить! – качаю я головой, недовольно зыркая на него.
Тот радостно гогочет.
– Ну на то ж я и гамадрил! О, точно! А может, мультики лучше позырим? Давно не ржали, – кивает он на видик. – Все лучше, чем потоп устраивать.
– Не хочу. Ничего не хочу.
– Давай‑давай! Молодец! Будешь, как «Великий Нехочуха»!
– Ярик, мне не до мультиков, – вновь всхлипываю я.
– Ой, блин, снова здоро́во. Че, у тебя сегодня «Crying in the rain»[1] внеплановый? – прыскает снова он. – Да ладно тебе, Лю‑Лю! – обнимает он меня, прижимая к себе. – Любишь ты порыдать иногда. Все вы, блин, любительницы поистерить на досуге, – хмыкает он.
A‑ha – Crying in the Rain – YouTube
– А кто нас к этому вынуждает? – огрызаюсь я.
– Ой, давай только не надо ля‑ля! Тебе действительно не льстит такое повышенное внимание со стороны… хм… противоположного пола? Оно вам всем обычно ну просто, как воздух! Причем ВСЕМ поголовно и без исключений необходимо! И Всегда!!! И не дай бог, если его б не было, – усмехается он.
– Что за бред?! Зачем?!
– Да чтоб королевишнами себя чувствовать. Как в рекламе: «Все люди, как люди, а я – КОРОЛЕВА!» – подмигивает он мне. – Корона не жмет?
– Да задолбало меня ваше «повышенное внимание», – недовольно смотрю я на него.
– Что – часто непристойные предложения получала по жизни? Ну, неудивительно, Красопупица ты моя, – хмыкает он. – Да еще и секси ты к тому ж, Лапуль. И весьма причем… – выразительно оглядывает он меня.
– В смысле?
– Ну… я ж видел тебя на море в купальнике. Аишь‑ваищь, ВАХ, какой красывый дэвушька! Угу‑гу, Голуба… Смерть им всем! – лыбится Рыжий, качая головой и прицокивая на манер наших сочинских джигитов.
– Че вообще началось‑то? – недовольно зыркаю я на него, отстраняясь. – ТЫ еще давай полезь ко мне сегодня для полного счастья! – мрачно усмехаюсь я.
– И не мечтай! – ржет он. – Инцестом не увлекаюсь, даже по пьяни. Забыла? – приподнимает он бровь.
– Яря, ты бываешь просто невыносим со своими пошлостями! – принимаюсь я колотить его ладонями.
Тот довольно хохочет, потом снова сгребает меня и прижимает к себе.
– Сиди тихо, не барахтайся! Истерика быстрей закончится, – продолжает веселиться он.
– Лучшая защита – это обнимание? – грустно усмехаюсь я.
– Ну так уто ж! Допэрло, наконец? – хмыкает он, качая головой. – Голуб, а чего вам всем вообще по жизни надо‑то?
– Как чего? Любви, конечно.
– Большой и чистой? – усмехается он.
– Нет, маленькой и грязной!
Рыжий принимается снова гоготать.
– Я обожаю твое чувство юмора, моя девочка‑шутница‑КВН‑щица. Ну а если серьезно?
– Любви. Просто любви. Обычной ЛЮБВИ. Чтобы тебя кто‑то действительно полюбил, оценил как личность, а не просто тупо захотел. Чтобы понимал тебя, думал о тебе, переживал, заботился, на руках носил, – задумчиво перечисляю я. – Знаешь, как на вкладышах в «лавзиках». Много там сильных и хороших фраз встречается, бывает.
– Коллекционируешь? – приподнимает он бровь.
– Да иди ты. Я же серьезно.
– Да ладно? – типа, задумывается он. – Ой, е‑мое, вам реально это надо? – с интересом смотрит он на меня. – Вы вот правда думаете, что нам по кайфу вас таскать? Хотя… ну до кровати разве только что. И то, не всякую королевишну и подымешь‑то порой, – прыскает он.
– Яря, с тобой ну просто невозможно разговаривать! Тебе вот, блин, обязательно нужно все опошлить?! – толкаю я его ладонью в плечо.
– А че такого? – довольно хохочет тот. – Это вы там, барышни, вечно на диетах по дурости своей сидите, а нам, мужчинам, нравится, когда есть что потрогать и за что подержаться. Учти, Голуба, секреты тебе мужские сдаю буквально по дружбе, – выразительно смотрит он на меня.
– Что? Иди ты на фиг! Вечно надо мной издеваешься! – толкаю я его, но он не пускает.
– Сиди, не дергайся, сказал. Быстрее узбагоишься, недотрога, – усмехается он, прижимая меня к себе. – Я серьезно, между прочим, абсолютно. И про «свадьбы» – а там энергетика, особая женская энергетика из «восьмого дома». И она вмиг чувствуется!
– Какого дома? – не въезжаю я.
– Астрологического.
– Чего?
– Забудь.
– Почему?
– Да ты че – не дай бог запомнишь!
– И что?
– И все! Вся память занята, вах‑мэй, мама‑джан! Не останется на дискетке больше места! – гогочет он.
– Ярик!
– Шучу, узбагойся!
– Иди отз‑з‑зюда!
– Чего это? Уж лучше з‑з‑зюда! – продолжает веселиться он со своего знаменитого школьного прикола.
– Ты задолбал надо мной насмехаться!
– Да даже и не начинал еще. Я серьезен как никогда. И про сэкси‑формы, кстати, тоже – то, на что мы, мужчины, всегда в первую очередь внимание обращаем. На фига нам сушеная вобла? К пиву, что ли? – снова прыскает он.
– Яря, ты просто вот обожаешь меня шокировать временами своими «выражансами».
[1] «Плач под дождем» (название песни группы «A‑HA»).
