Редкий цветок. Back in time
На всю дачу гремит музыка, из комнаты доносится веселый смех, а мне почему‑то становится грустно. Облокачиваюсь на перила лестницы и закрываю глаза. Но недолго наслаждаюсь одиночеством – подлетает Рыжий и орет:
– Пошли танцевать, там так весело! Че ты тут одна меланхолично вредничаешь?
– Нет, Ярусь, не хочу.
– Ты, типа, печальна и загадочна сегодня? – прищуривает он один глаз вроде как с пониманием.
– Кеша, ты опять? – недовольно зыркаю я на него.
– О! А хочешь, «Модерн» поставлю твой любимый? Do you wanna… take him tonight?..[1]
– Что?
– Ну в оборот, в смысле, – ржет он со своей сверхоригинальной, по его мнению, шутки.
– Кого?
– Ой, да ладно! А то ты, типа, не поняла, – выразительно поигрывает он бровями. – Он с тебя глаз не сводит. Лови момент! Цигель‑цигель, ай‑лю‑лю… Да, Лю‑Лю?
– Щас дочирикаешься!
– Или чего поромантичней сорганизовать вам в плане музыки, может? – задумывается Яря.
– Поприличней, – ухмыляюсь я.
– А я че? Я ниче. Это «Модерн» твой, между прочим! К ним и претензии. Такие проказники! – машет он рукой, качая головой.
– Слушай, отвали, блин, Ди Джей Яруся!
– Будешь и дальше тут кукситься? Адын, совсем адын? Лапуль, не порть мне праздник!
– Да и мысли подобной не было! Пока ты мне не сказал… – усмехаюсь я, выразительно глядя на него.
– Только попробуй! Я на тебя обижусь! – тыкает он в меня пальцем.
– Я просто хочу немного посидеть одна. Потом приду.
– Ну ладно, сама смотри. «Лавзик», главное, не проворонь. А то вон некоторые пошустрее действуют… – приподнимает он бровь.
– Пусть действуют, не будем им мешать, – хмыкаю я.
– Че за апатия? Не понял.
– Не хватало мне еще за парней сражаться.
– Ни в коем случае! Сражаться за нас не надо.
– А что тогда надо? – гляжу я на него с интересом.
– Быть хитрее. Ты это… давай как в мультике! – озаряет его новая гениальная идея. – Строй глазки и хлопай ресничками вот так. Вытягивай губки трубочкой вот так, – принимается он активно моргать и выпячивать губы, изображая краба Себастьяна из «Русалочки». – Да господи, мне ли тебя учить, Голуба? Не маленькая, лучше меня все это знать и уметь должна ужо! – уворачивается он от моего щипка, радостно гогоча.
Я замахиваюсь на него. Он шустро отпрыгивает.
– Но‑но, Лёлик, только без рук! Попрошу не забывать о статусе неприкосновенности для именинника на сегодняшний вечер хотя бы! – подмигивает он мне и убегает танцевать.
Я недовольно гляжу ему вслед, затем спускаюсь и сажусь на нижние ступеньки лестницы, чтобы меня не было видно из дома.
Обхватываю себя руками и слегка ежусь от холода. Кто‑то сзади набрасывает мне на плечи куртку. Рядом садится Кирилл.
– Здесь тебе не Сочи, простудишься.
– А ты как же?
– Ну ты же не дашь мне замерзнуть? – смеются его глаза.
– Конечно, – приподнимаю я полу куртки.
Он придвигается ко мне.
– Почему ты скучаешь здесь одна?
– Уже не одна вроде?
Он некоторое время молча смотрит на меня, потом спрашивает:
– Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
– Извини, не хотела тебя обидеть, – очухиваюсь вдруг я.
Я еще не вышла из своего меланхоличного настроения и не совсем осознала, что со мной рядом сидит ОН…
– Ты меня вовсе и не обидела, – удивленно смотрит он на меня.
– Просто у меня какое‑то странное состояние сейчас, как будто я и сама не понимаю, что я здесь делаю. Если честно, не очень люблю шумные компании. Ты, я вижу, тоже?
– Да, я уже отвык от них. Сейчас тоже больше люблю… побыть один.
– Ну здесь об этом не может быть и речи. Там, где Яря, никогда не бывает тихо и спокойно.
– Заметил, – усмехается он. – Ты давно его знаешь?
– Второй год. И хотя мы оба из Сочи, познакомились здесь, в Москве. Это был такой прикол, – улыбаюсь я, вспомнив нашу первую встречу.
– Да? Я почему‑то думал, что вы знаете друг друга с детства.
– Почему‑то все всегда очень странно реагируют на нашу дружбу, типа: «А, ну да, ну да…» А мы просто друзья. Причем у меня никогда не было такого друга. Пацан‑подружка – это рэйв! – смеюсь я.
Кирилл внимательно смотрит на меня, чуть наклонив голову.
– Если честно, я и сам впервые вижу такой пример дружбы.
– Знаешь, это, пожалуй, и не дружба уже, а, скорее, любовь.
– Любовь? – улыбка сползает с лица Кирилла.
– Любовь между братом и сестрой. Родство душ даже какое‑то. Понятие дружбы уже где‑то там, вдали.
– Любовь между братом и сестрой? – слегка усмехается Кирилл.
– Да, а что? Я что‑то не то сказала?
– Да нет, все правильно ты сказала. Жаль только, что между родными братьями и сестрами редко такое бывает.
– Ты про Аленку? – улыбаюсь я.
Он поворачивает голову и настороженно глядит на меня.
– Конечно же, она самостоятельная, взрослая девушка, а ты, типа, старший зануда‑братец, который надоел ей своей заботой?
– Нажаловалась?
– Да нет, – решаю я не сдавать Аленку. – Нетрудно догадаться, у меня тоже есть старший брат, – смеюсь я.
[1] Хочешь… взять его сегодня вечером? (слегка видоизмененная строчка из песни группы «Modern Talking»).
