Редкий цветок. Back in time
Он пришел, наконец‑то, в мою жизнь. Тот, о ком мечтала все это время. Тот, кого ждала. Всю свою жизнь ждала… Он здесь. Со мной. Мой Тенгель[1].
И все теперь будет хорошо. Все теперь будет по‑другому.
Я сама тянусь к его губам, легко касаюсь их своими и прижимаюсь к нему, закрыв глаза.
– Я тоже люблю тебя, кажется… – тихо шепчу я.
Он осторожно перебирает мои волосы.
– Кажется?
– Не знаю. Но кажется, да… – задумываюсь я. – Если бы нет, я бы не позволила тебе прикоснуться ко мне. И уж тем более усадить к себе на колени.
– Вот как?
– Но ты ведь тоже еще не уверен?
– Уверен, – спокойно смотрит он в мои глаза.
– Что это любовь?
– Ты мне снилась, и не раз. И я искал тебя. Верил и знал, что найду. И что все неслучайно. А потом ты вдруг – раз, и сама появилась в моей жизни подарком Вселенной, двойным даже!
– Ты считаешь, что Вселенная меня тебе подарила? – приподнимаю я бровь, вопросительно глядя на него.
– Подарила встречу с тобой, я хочу сказать. Но надеюсь, что подарила и Любовь… да и дружбу тоже. Ярик – очень оригинальный человек, – улыбается он.
– Это еще мягко сказано! – смеюсь я.
– А почему он не влюбился в тебя? – разглядывает меня Кирилл, качая головой.
– А должен был?
– А он что – слепой? – целует он меня.
– Не знаю. У него спроси, – отвечаю я на его поцелуй.
– А ты?
– Я? В кого? В этого балбеса? – хохочу я. – Ты что, Кирилл, всю жизнь терпеть его… ммм… любвеобильность, назовем это так? Нет уж, спасибо. Да и ты знаешь, это ж и не от нас зависит вообще‑то, в кого мы влюбляемся, а кто лишь другом, даже братом, как в нашем с ним случае, так и останется. Скажешь, нет?
– Да, наверное, – задумывается Кирилл. – Но все равно, как‑то странно, – глядит он, прищурившись, на меня.
– Ты знаешь, была в нашей жизни одна история. Мы с ним тогда впервые поругались очень серьезно из‑за девушки одной, – усмехаюсь я мрачно. – Но все равно дружить не перестали. А потом даже еще сильнее друг к другу привязались. И все только на уровне дружбы как было, так и осталось. А ты разве никогда не дружил с девушками?
– Да как‑то не приходилось. Не получалось, – хмыкает он как‑то странно. – Да и зачем?
– В смысле? – не совсем понимаю я.
– Алис, это для вас, девушек, как бы… дружить с парнями нормально. А мужчины, парни всегда вообще‑то надеются на большее, даже когда просто дружат, как вам кажется.
– Ты думаешь?
– Знаю. Вот поэтому и…
– Кирилл, ты что, ревнуешь к Яре?
– Да нет, он же нас познакомил. Просто понять пытаюсь ваши специфические отношения, – смотрит он задумчиво на меня.
– А в чем они для тебя специфические? Яруся со всеми, вообще‑то, обнимается, ты же знаешь.
– И целуется?
– Но только в щечку же. Ты думаешь, он бы меня тебе отдал, если бы что‑то ко мне испытывал?
– Ну да вообще‑то, – улыбается Кирилл. – А может, просто отчаялся, не видя ответа с твоей стороны?
– Да нет, у нас совершенно другие отношения были, причем всегда. Еще с самого начала. Знаешь, он весь наш первый курс от меня жо́нихов гонял на правах старшего брата. Бесили они его! Все подряд. Поголовно и «до трясучки»! – смеюсь я. – А ты вдруг… кастинг прошел. И на ура к тому же! – разглядываю я его с интересом. – Судя по его суперактивности, которую он вдруг развернул для нас обоих. Я думала, что убью его, – качаю я головой улыбаясь. – А чего это он с тебя реально зафанател так вдруг? – гляжу я, прищурившись, на Кирилла.
– Не знаю, – пожимает плечами он. – Хотя, возможно… – задумывается вдруг он.
– Что? – смотрю я на него с интересом.
– Да так… неважно, – улыбается он. – Думаешь, не пожалеет потом наш сам себе режиссер? – переводит он разговор на другое.
– Ну это уж от тебя теперь зависит.
– Почему от меня?
– Ну как ты ко мне относиться будешь. Не дай бог не оправдаешь оказанного тебе вИсокого довЭрия! – хохочу я, запрокинув голову, с любимой фразы любимой комедии. – Я тебе тогда, Кирилл, не завидую. Яруся в ярости – ух! Вах‑мэй, мама‑джан просто!
– Ты думаешь, я могу тебя обидеть? – приподнимает он бровь.
Я некоторое время смотрю в его глаза. Провожу ладонью по его щеке.
– Нет, не думаю, – улыбаюсь я и тянусь к его губам.
– Anybody home…[2] или как? Але, Макфлай, ты где? – влетает Рыжий в гостиную и застывает на пороге.
Мы сидим с Кириллом в обнимку в кресле и удивленно смотрим на него – откуда он взялся?
– У‑у, как тут все запущено… – потирает Яря затылок, сначала немного растерянно глядя на нас, но потом тут же первый обретает дар речи и принимается радостно вопить:
– Слава тебе господи! Сошлись наконец звезды, хвала Вселенной! Ну, допэрло‑таки до обоих, что вы просто созданы друг для друга, Голубы вы мои ненаглядные? – картинно всхлипывает он, умиленно глядя на нас.
Мы смеемся, Кирилл целует меня, я – его.
– Горько! – восторженно вопит Рыжий.
– Яруся! Мы с Кириллом решили, – серьезно начинаю я, – воздвигнуть тебе памятник.
– Из пластилина, – добавляет Кирилл, – с надписью «Лучшей свахе района».
Мы все втроем начинаем хохотать.
[1] Один из главных героев норвежской саги «Люди льда».
[2] Есть кто дома? (англ.).
