Редкий цветок. Back in time

Браток отодвигает полу куртки и демонстрирует кобуру с пистолетом.

Я встаю.

– Яря, спокойно, сядь. Все нормально, – усаживаю я его на место.

Тот пытается барахтаться.

– Угомонись, блин! У тебя уже че – совсем Банзай? – шепчу я ему, удерживая его за плечо.

Кирилл поднимается тоже и отодвигает меня за спину, загораживая собой.

– Все нормально, – дотрагиваюсь я до его руки и ощущаю вдруг, насколько он напряжен.

Рыжий подскакивает снова.

 

– Так, сядьте оба и ждите меня здесь, – спокойно смотрю я на них обоих. – Хорошо. Но только один танец, – поворачиваюсь я к телохранителю, понимая, что нужно спасать положение.

«Один танец, а потом мы сразу уйдем», – решаю я про себя.

«Шеф» приглашает меня присесть за столик. В полумраке толком не видно лиц.

– Меня вроде пригласили потанцевать, – спокойно замечаю я.

– Окей! Невежливо заставлять даму ждать, – усмехается браток и направляется со мной к танцующим.

Банда внимательно наблюдает.

 

– Ты че, совсем поехал? Зачем ты ее отпустил? – накидывается Ярик на Кирилла.

– Она меня вообще‑то и не спрашивала, – задумчиво смотрит тот мне вслед.

– И ты всем будешь позволять ее лапать?

– Нет, только тебе, – хмыкает вдруг Кирилл.

Ярик ошалело смотрит на него, открывая рот и пытаясь что‑то сказать.

– Пока они просто танцуют, она не позволит себя лапать, как ты выражаешься, – морщится Кирилл. – А начнет – вмешаюсь, понятное дело!

– Да? И что, ты думаешь, ему от нее надо?

– У них что‑то типа спора. И вот если бы она не пошла… Вот тогда, думаю, тебе был бы ба‑а‑альшой «бада‑бум».

– С чего это?

– Выражения выбирай в следующий раз. Ты хоть понимаешь, с кем задирался? Они такие вещи не прощают.

– А ты откуда знаешь?

 

– Да так, было дело, знаком немного… с их приколами, – мрачно усмехается Кирилл, внимательно наблюдая за мной.

– В смысле?

– Я не хочу об этом говорить, – хмурится он.

– Так, пошли, не нравятся мне такие танчики, – подскакивает Ярик снова.

– Сядь. Пока все в норме. Ты похлеще зажигал, – бросает Кирилл на него недовольный взгляд.

Рыжий плюхается на стул и некоторое время молча оторопело смотрит на Кирилла.

– Слушай, Отелло, ты че, в натуре, ревнуешь ко мне, что ли?

– А что – есть к чему?

– Ты это, брось свои глупости! Я же тебе сказал, она мне как сестра. И я за нее… Ты че? И морду приходилось бить толстолобикам особо непонятливым. И за мажоров в деканат не раз вызывали. Отчислят, по ходу, скоро. За профнепригодность, – усмехается он.

Кирилл некоторое время молчит, испытывающе глядя на Ярика.

– И это, типа, по дружбе?

– А че еще‑то? Ты за Аленку никого не мордовал? Никогда?

– Ну согласись, она все‑таки тебе не сестра, если разобраться.

– Сестра. И вопросы инцеста меня никогда не занимали.

– И между вами правда никогда и ничего? И не хотелось даже ни разу? – недоверчиво смотрит Кирилл на Ярика.

– А тебе Аленку хотелось? – глядит спокойно и тот на него.

– Яр…

– Кирилл, хотелось бы – добился бы уж давно, в голову не приходило? С моим‑то обаянием – раз плюнуть! Тем более, сам знаешь, мне кого‑то на ночь снять, да вообще без проблем, – спокойно продолжает Рыжий. – Только вон ОНА не из этих, на одну ночь которые… ДРУГАЯ она, – выразительно глядит он на Кирилла. – Вот реально, она – моя сестра, не знаю уж, почему! И все, закрыли тему! И ты давай, кстати, полегче там на поворотах с нашей «сказочной» девочкой. Она правда в каком‑то своем «Зазеркалье» существует. В сказки и принцев до сих пор верит. Пришлось объяснять, ЧТО наши местные институтские прЫнцы в курилке обсуждают и ЧТО им всем от нее надо. Удивилась, как ребенок, – хмыкает он.

Кирилл продолжает задумчиво смотреть на Ярика.

– Причем, с одной стороны, да – ребенок в чем‑то, совершенно к жизни не приспособленный, – продолжает тот. – А с другой, там характер. Реально характер. Так что удачи! – усмехается он.

– Разберусь, – хмурится недовольно Кирилл.

– Но зато скучно тебе по жизни больше не будет – это уж точно! Причем окончательно и бесповоротно, – улыбается Рыжий.

– Да уж понял. Наблюдал только что.

– И че за проблема‑то? Че тебя вообще напрягает? – продолжает насмешливо Ярик. – Правда, что ль, обнимульки?

– Тоже исключительно по‑братски?

– А ты не в курсе, что им ВСЕМ это действительно необходимо? Всем, всегда и в обязательном порядке! Вот просто, чтобы успокоиться, расслабиться, перестать психовать. Антистресс, скажем так, – усмехается Рыжий. – И чем чаще, тем тебе спокойней будет. Вот просто обнимать, и все. Причем работает со всеми и всегда. «Лучшая защита – это ОБНИМАНИЕ!» Запомни, брателло. Знаешь, теть Клаудиа даже, бывает, начнет бузить – сгреб в охапку, к себе прижал, на ушко пошептал, что она у тебя самая лучшая. Две минуты – и все. Истерика окончена и не барахтается. Развернулась, пошла пироги печь. И все – напрочь забыла, за что на меня наезд устраивала, – довольно смеется он. – Результат гарантирован. Попробуй – обалдеешь. Ты Аленку что, не обнимаешь никогда разве?

Кирилл задумывается.

– Обнимаю. Но сейчас реже уже, она ж, типа, взрослая теперь, – грустно усмехается он.

– Ну а раньше?

– А раньше – да, часто прибегала в слезах.

– Порыдать в братских объятиях?

– Ну, типа того, – улыбается Кирилл.

– Ну и все тогда? Успокоился?