Редкий цветок
– «Мади́на, ну что – родила?» – «Да». – «Кто – мальчик?» – «Нет». – «Не понял, а кто?» – прыскаю я.
– Именно, – хмыкает Рыжий. – Кого ожидаем‑с?
– Славка должен позвонить.
– Я к тебе сейчас пригарцую.
– Давай не сегодня, я так устала.
– А чем это вы там занимались, что ты устала?
– Яря!
– Возражения не принимаются, время еще детское!
– Вот эту розу? – кивает Рыжий на подаренную мне Кириллом розу в индийской вазочке.
– Да. Красивая?
– Оригинально.
Мы пьем с ним чай в моей комнате, и он выпытывает у меня подробности нашей с Кириллом встречи.
– А потом?
– Суп с котом. Ты можешь быть ужасно любопытным.
– Ну мне же интересно, тем более, что мы друзья. Или уже нет? Я ж надеюсь, Голуба, любви‑то нашей специфической кирдык не настанет же?
– В связи с чем? – не понимаю я.
– Ну в связи с твоим лавзиком новообретенным, – закатывает он глазки в потолок.
– Да уж куда уж… я уж… без тебя уж‑то, Дурико ты мое ненаглядное? – улыбаюсь я. – С чего вообще такие мысли, Голуба?
– Ну вы же сегодня без меня смылись.
– В следующий раз обязательно берем тебя с собой. Мы туда каждые выходные будем ездить.
– Не помешаю?
– А тебя правда заботит этот вопрос?
– Нисколечко и ни капельки! – ржет тот. – Вы ж мне теперь по гроб жизни, Голубы мои, – подмигивает он мне.
– Да уж… Боюсь, и за несколько жизней не расплатимся.
– Это уж точно. Связаны кармой на века. Скованные одной цепью! Связанные… – принимается горлопанить вдруг он.
– Ярусь, слушай, а что ты мне НЕ рассказал о Кирилле? – прерываю я Рыжего, внимательно глядя на него.
– В смысле, не рассказал? Тебе мало, что ли? Еще информации? – изображает тот робота из «Короткого замыкания».
– Да нет, информации выше крыши, складывается впечатление, что ты что‑то именно утаил.
– С чего ты взяла?
– Почувствовала.
– Бывает, – принимается он облизывать пальцы от шоколада, делая морду «кирпичом».
– Яря…
– Аюшки? Ой, бяда‑бяда, огорчение! Я тебя не слышу, моя Пупочка. Я занят. Сама разбирайся со своим шкафом! – гогочет он.
– Яруся, хорош придуриваться!
– А кто придуривается? Я таким родился – виноват, что ли? – всхлипывает он.
– Ладно, я тебе это запомню.
– В директориях не запутайся, а лучше на дискетку сбрось, – хихикает Рыжий, – а то памяти не хватит, – снова принимается веселиться он.
6
В будние дни мы почти не виделись с Кириллом.
Ярик несколько раз звал меня зайти к ним в Театр, но я отказывалась. Я с нетерпением ждала выходных и наших поездок в «Кентавр».
«Ковбойская прыть» у Яруси длилась всего одно занятие, после чего он неделю стонал и ходил враскоряку, обвиняя нас в том, что мы его не предупредили.
– Что? Кто это тебя не предупредил? Ты ж даже Вадима слушать не стал! Все гонял в свой «Раз Ковбой – Два Ковбой», зато всех бандюков переловил, шериф Ярость? Так что виновата в этом только ты, голова моя дурная! – развожу я руками, глядя на Рыжего.
– Dammit! What the hell! Jesus to a child! The curse of the nun! Holy shit![1]
– Чего? – таращусь я на него.
– Неважно. Этот кусок не продублирован, – ржет он, поправляя волосы.
– Это Монтана? Сломался нюхатор фирмы Филлипс? Надо звонить президенту!!! – принимаюсь хохотать и я.
«Махачкалинские бродяги» – 1/4–1996 – СТЭМ – YouTube
– Ты че, Голуба, президент по утрам занят. Особенно если утро «задалось»… – гогочет Рыжий.
– В смысле? – не догоняю я.
– Президент встал, растворил в стакане Алказельцер и залпом выпил. «Какое облегчение!» – подумал президент. «Почувствовал разницу?» – подумал стакан…
– Точно! Как я могла это забыть? – хохочу я вместе с ним. – Ну тогда в службу спасения мира, да что там, Галактики!
– Куда это? – не въезжает Рыжий.
– Как куда? Голуба, ты че? В 911 – куда ж еще‑то?!
– Не, Голуба. Ты ж думай, че говоришь! Это у них там, в Америке, 911. А у нас тут… сначала восьмерка, потом гудок, потом код Америки и только потом – 911! – возмущенно таращится он на меня.
– Вот, блин. Вечно забываю. Наверно, потому, что я уже там.
– Сдурела?! На фига тебе эта страна маньяков? В этот день ничто не предвещало опасности – была пятница, 13‑е… – продолжаем мы резвиться с Рыжим с нашими КВНовскими пошутилками.
[1] Набор английских ругательств и просто слов в стиле «Черт побери».
