Редкий цветок
– Почему же теория? В первой любви всегда так. Огонь горит, мозги в отключке. Чуть позже мы начинаем задумываться хотя бы, а не бросаться сразу в омут с головой, имея уже предыдущий опыт и помня боль потери. Это, конечно, мое личное мнение, – спохватываюсь вдруг я. – А ты что думаешь? – поднимаю я глаза на Кирилла. – Первая любовь глупа или несчастна?
– Ты, наверное, не поверишь, но я этого еще не знаю.
– Ты что, хочешь сказать, что у тебя никогда не было девушки? – недоверчиво смотрю я на него.
– Почему же, была, и не одна, – спокойно смотрит Кирилл на меня. – Но теперь я очень сомневаюсь в том, что любил. Потому что то, что я испытываю сейчас к тебе, очень сильно отличается от тех чувств, которые связывали меня с ними. С тобой все не так… Все по другому. Абсолютно. Ты снишься мне каждую ночь… и уже очень давно причем.
– Давно?
– Давно. Я знал тебя еще задолго до нашей встречи… Знал и чувствовал даже, какая ты… твой характер, привычки и интересы. Я искал тебя. Знал и верил, что найду. Обязательно найду! И Вселенная вывела нас друг к другу… Ты действительно настолько не похожа на всех остальных, что иногда мне кажется, что это по‑прежнему лишь сон. И я боюсь проснуться, боюсь, что ты растаешь, – внимательно смотрит он на меня. – А я не хочу тебя отпускать. Никогда и ни за что! Я нашел что искал.
– Ты хочешь сказать, что никого не любил до меня? – ошарашенно таращусь я на него.
– Выходит, что так. Да, я теперь точно уверен, что ТО была не любовь, потому что сейчас я ЗНАЮ, что такое любовь!
– Ты веришь в любовь, Кирилл?
– Теперь верю.
– Знаешь, – кладу я ему голову на плечо, – тогда, на даче у Яри, когда мы сидели рядышком на ступеньках под твоей курткой, да и потом в лесу на дереве, мне… мне так хотелось положить голову тебе на плечо, хотелось, чтобы ты меня обнял. Ужасно хотелось ощутить твои сильные руки… и губы, – поднимаю я на него взгляд, улыбаясь.
– Правда? Не знал. Не был уверен, что нравлюсь тебе. Но ты не представляешь, как МНЕ хотелось того же. И каких усилий стоило сдерживать себя. Даже руки за спину убрал, – улыбается он.
– Но если бы ты это сделал, я бы встала и ушла.
– А я ощущал это. Что ты именно так и поступишь, – смеется он.
– Я ненормальная?
– Ты – чудесная! Моя сказочная принцесса из снов, – шепчет он, счастливо улыбаясь.
Women of Ireland – Mike Oldfield – YouTube
Некоторое время мы просто сидим молча.
– Расскажи мне что‑нибудь, я хочу слушать твой голос, – тихо прошу я.
– Что тебе рассказать? – перебирает он мои волосы.
– Все, что захочешь, все, что придет в голову. Я хочу знать о тебе все – твои истории, твои мысли и желания, твои мечты, я хотела бы разделить их с тобой.
– Мечты? – он задумался. – Знаешь, мне кажется, они начали понемногу исполняться. Я очень долго был один, жизнь казалась какой‑то пустой и ненужной, сейчас же она цветная и яркая, как радуга.
– Ты любишь радугу?
– Конечно. Я очень люблю мир вообще: природу, море, чистый горный воздух. Люблю дни, наполненные солнцем и светом. Люблю запах леса и моря. Звук воды в реках и озерах, закат, особенно солнечные блики на воде – это непередаваемая красота. Люблю просто какие‑нибудь красивые места, очень люблю детей и животных. Люблю уютный дом, тот особый запах и атмосферу, которые всегда присутствуют в нем и которые создает и придает ему именно любовь. Без нее не сработает, не получится. Любой дворец останется навсегда лишь дворцом, обычным строением, в смысле просто домом, постройкой. Без любви, без той особенной атмосферы, которую и привносит в него именно любовь, это всего лишь дом. Знаешь, как в английском различаются понятия house and home[1]. Я именно об этом. Любовь меняет все… абсолютно все в нашей жизни, наполняя и расцвечивая ее не только красками, а чем‑то большим, гораздо большим… Именно она превращает house в home. То место, куда хочется возвращаться и к любимой жене, и к не менее обожаемым детям.
[1] Дом (постройка) и дом (очаг).
Конец ознакомительного фрагмента
