Редкий цветок. Back in time

– Что? – не понимает Кирилл.

– Ты у него прямо какой‑то суперидеальный получился. У меня уже даже комплексы начались.

– Да уж, – немного грустно усмехается Кирилл. – Нашел эталон…

– Ты чего? – заглядываю я ему в глаза.

– Комплексы? В смысле? – переводит он разговор.

– Я чего‑то не знаю? – разворачиваю я Кирилла и смотрю ему в глаза.

Кирилл напряженно молчит. Отводит взгляд. Но тут Спэйс с рычанием бросается к скамейке с какой‑то шумной компанией подростков.

– Спэйс, ну‑ка фу! – оттаскивает его Кирилл и пристегивает поводок. – Пойдем, пойдем. Фу, я сказал!

Компашка с сигаретами, банками пива и джин‑тоника сначала пугается, но потом быстро очухивается и начинает что‑то вякать нам вслед.

Кирилл останавливается и разворачивается.

– Отстегнуть?

– Не‑не, чувак. Мы, типа, это… Ладно‑ладно, – бормочут они сматываясь.

– Что это было? – отмираю я.

– Спэйс вообще‑то спокойный, но очень не любит пьяных, – почесывает его Кирилл.

– Заступник прямо, – присаживаюсь я на корточки и обнимаю Спэйса. – Теперь мне вдвойне не страшно.

 

 

***

 

Еще на лестнице слышу, как в квартире разрывается телефон. Влетаю, хватаю трубку:

– Смольный.

– Смольный, мне барышню! Барышня, мне Смольный!

– Алло, это Алла? Алла, это алло! – смеюсь я в ответ.

– Ну наконец‑то, я тебе весь день звоню! Где тебя черти носят?! – орет в трубку Рыжий.

– А, это ты, Ярусь?

– Не понял, а ты кого ждала?

– «Мади́на, ну что – родила?» – «Да». – «Кто – мальчик?» – «Нет». – «Не понял, а кто?» – прыскаю я.

– Именно, – хмыкает Рыжий. – Кого ожидаем‑с?

– Славка должен позвонить.

– Я к тебе сейчас пригарцую.

– Давай не сегодня, я так устала.

– А чем это вы там занимались, что ты устала?

– Яря!

– Возражения не принимаются, время еще детское!

 

 

***

 

– Вот эту розу? – кивает он на подаренную мне Кириллом розу в индийской вазочке.

– Да. Красивая?

– Оригинально.

Мы пьем с ним чай в моей комнате, и он выпытывает у меня подробности нашей с Кириллом встречи.

– А потом?

– Суп с котом. Ты можешь быть ужасно любопытным.

– Ну мне же интересно, тем более, что мы друзья. Или уже нет? Я ж надеюсь, Голуба, любви‑то нашей специфической кирдык не настанет же?

– В связи с чем? – не понимаю я.

– Ну в связи с лавзиком твоим новообретенным, – закатывает он глазки в потолок.

– Да куда ж я без тебя‑то, дурико́ ты мое ненаглядное? – улыбаюсь я. – С чего вообще такие мысли, Голуба?

– Ну вы же сегодня без меня смылись.

– В следующий раз обязательно берем тебя с собой. Мы туда каждые выходные будем ездить.

– Не помешаю?

– А тебя правда заботит этот вопрос?

– Нисколечко и ни капельки! – ржет тот. – Вы ж мне теперь по гроб жизни, Голубы мои…

– Да уж боюсь, и за несколько жизней не расплатимся.

– Это уж точно. Связаны кармой на века. Скованные одной цепью! Связанные… – принимается горлопанить вдруг он.

– Ярусь, слушай, а что ты мне НЕ рассказал о Кирилле? – прерываю я Рыжего, внимательно глядя на него.

– В смысле, не рассказал? Тебе мало, что ли? Еще информации? – изображает тот робота из «Короткого замыкания».

– Да нет, информации выше крыши, складывается впечатление, что ты что‑то именно утаил.

– С чего ты взяла?

– Почувствовала.

– Бывает, – принимается он облизывать пальцы от шоколада, делая морду «кирпичом».

– Яря…

– Аюшки? Ой, бяда‑бяда, огорчение! Я тебя не слышу, моя пупочка. Я занят. Сама разбирайся со своим шкафом! – гогочет он.

– Яруся, хорош придуриваться!

– А кто придуривается? Я таким родился – виноват, что ли? – всхлипывает дурашливо он.

– Ладно, я тебе это запомню.

– В директориях не запутайся, а лучше на дискетку сбрось, а то памяти не хватит, – подмигивает он мне.

 

 

6

 

В будние дни мы почти не виделись с Кириллом.

Ярик несколько раз звал меня зайти к ним в Театр, но я отказывалась. Я с нетерпением ждала выходных и наших поездок в «Кентавр».