Редкий цветок. Back in time
Дверь открыла тетя Клава – теть Клаудиа, как Ярик ее называл, дико обрадовалась мне, так как я давно уже, по ее мнению, – неделю (!!!) у них не была:
– Алисонька, Голуба наша, совсем нас позабыла, не заходишь вообще, милок! – тут же принимается, как обычно, причитать она.
– Ну что Вы, теть Клав, как можно? Но Вы ж понимаете, мы же учимся: зачеты – семинары – библиотеки – экзамены, будь они неладны! – всплескиваю я руками, как теть Клава, и зыркаю на Ярю.
Тот собирает морду «в кулачок», чтобы не разоржаться, как обычно.
– Мы ж, студенты, народ подневольный, – продолжаю я, повторяя наш извечный с ней диалог, пока снимаю куртку и обувь в прихожей.
Ярик, стоя за ней, изображает игру на скрипке с проникновенным выражением на «морде лица».
Я прыскаю первой, не выдерживая, как всегда.
Теть Клава резко разворачивается и принимается лупестить его полотенцем.
– Ярька, паразит такой, ничего святого! Дай мне с Алисочкой пообщаться, охламон! Как у вас там учеба? Все хорошо?
– Конечно, теть Клав, грызем гранит науки, – улыбаюсь я.
– Теть Клаудиа, усэ под контролем! Ну ты ж «у курсе»: орешек знаний тверд, – весело хохочет Яруся, уворачиваясь от полотенца. – Но мы его упорно разгрызаем, аки белочки, ну или бурундучки. Да, Гаечка? – подмигивает он мне.
– Конечно, мой Толстопуз!
– Где? Чего это? – удивленно разглядывает он свой живот. – Нету у меня бирбауха![1]
– Ну пока нет. Так еще ж не вечер! С таким аппетитом‑то, лапуль, – хихикаю я.
– Но‑но, я попрошу! У меня просто молодой, растущий организм, как тебе известно, – закатывает он глазки в потолок.
– Как нам всем известно! Вечно растущий, я бы добавила! – продолжаю веселиться я.
– Не, ну ты вконец офигела, подружка!
– Шучу, Голуба, расслабься! – хохочу я. – Предпочитаешь быть моим фанатом Дэйлом? Или Вжиком?
– Не, Рокки! Сыр! Or rather – «The eye of the tiger»![2] – ржет он.
– Мой ужас, летящий на крыльях ночи! – растопыриваю я локти, изображая плащ.
– Ну‑ка, от винта! – тут же подхватывает Яря.
– Ой, дети!.. – вздыхает теть Клава. – Вам бы еще мультики смотреть!
– Да в куклы с танчиками граться? – заканчивает он ее извечную присказку, за что тут же снова получает полотенцем. – Все‑все, нету времени на твои глупости, теть Клау! Мы заниматься! Тащи давай свои суперпирожки лучше! – посылает он ей воздушный поцелуй, подталкивая меня в направлении своей комнаты.
– Эх, Малыш, попадешь к вам в дом, научишься есть всякую гадость!.. – прыскаю я, но так, чтобы теть Клава не услышала.
– Посмотрю я, как ты щас эту гадость за обе щеки уплетать будешь, Карлсончик дорогой, – хмыкает Яруся.
A‑ha – The Sun Always Shines on T.V.
Мы пьем чай с пирожками в его комнате, и Яря что‑то втирает мне по истории США.
Я сижу на тахте, по‑турецки поджав под себя ноги, и отрешенно смотрю в окно.
– Лю‑Лю, ты меня че, – не слушаешь?
– Нет, Ярусь, слушаю.
– Да нет, ты явно где‑то далеко.
– Слушай, насколько все‑таки это свободная страна. И как американцы ей гордятся.
– Мы тоже гордимся своей.
– Что? Этот беспредел и беззаконие – им, что ли, гордиться? Ты совсем, что ли, поехал? Вот уж точно – але, Макфлай! Anybody home?[3]
– Да у нас одна только теть Клаудиа своим полотенцем пол‑армии разгонит!
– Да уж… раз своей армии больше нет… без теть Клаудии явно не обойтись, – усмехаюсь я. – Может, хоть она порядок в стране наведет, наконец‑то?
– Ты че это? Опять бузишь, Кеша?
– Да надоел этот бардак! Тебе нет?
– Ой‑ой, че, брудер Луи снова попер? Прям слышу его выражансы.
– Да причем здесь брудер Луи, может, я и сама так думаю!
– Может?
– А что? Будешь опять отрицать очевидное?
– Родину вообще‑то не выбирают.
– Ну да, типа, где родился – там и сгодился?
– Именно. И даже если это сейчас звучит глупо, я верю в Россию. Это действительно великая страна!
– Была.
– И будет!
– Патриот…
– Да. И горжусь этим. А ты разве нет?
– Нет.
– И ты бы уехала жить в Америку?
– Запросто, – отвечаю я не задумываясь.
– Медом вам всем в той Америке намазано, что ли? – бормочет Яря чуть слышно.
– Что? – смотрю я на него удивленно.
– Ничего. Голливуд будет у твоих ног, говорю! – усмехается он.
– Ну это само собой, – развожу я руками, состроив томную мину.
[1] Пивной живот (нем.).
[2] Или, скорее, «Глаз тигра» (песня группы «Survivor» – саундтрек к фильму «Рокки»).
[3] Есть кто дома?! (англ.) (фраза из фильма «Назад в будущее»).
