Рожденная ночью

Не успев ответить, Алла заглянула в комнату, синица все еще сидела под потолком. Пытаясь не делать лишних движений, способных разрушить все подготовительные работы, Алла, сделав три огромных шага, вышла из комнаты в гостиную и заперла за собой дверь.

Вдруг телефон снова задрожал в руках. Сделав теперь все вовремя, Алла услышала в трубке давно знакомый голос. Звонил Юрка. – Алло! Наконец‑то я дозвонился до тебя. Ты куда пропала?

– Да так, ничего страшного, проспала и телефон потеряла. Вот только что наткнулась на него, и ты сразу звонишь. А что, что‑то произошло?

– Серега звонил. Вчера вечером еще, сказал, что все здорово.

– Что значит здорово? Он что, примет участие в эксперименте? Или рад, что его признали негодным? – решила пошутить Алла. Все знали, что Гераклом Сергей не был, поэтому и возникали у них сомнения относительно реальности триумфа этой безумной идеи. – Этого он не уточнил, поэтому придется немного подождать. Сегодня вечером соберемся у него, и все станет ясно. Сможешь подъехать часам к 6? Алла взглянула на часы, стрелки которых как раз сошлись на цифре 1.

– Да, наверное. Но ведь ничего страшного не случится, если я немного задержусь? – в голосе Аллы не было единого намека на волнения, поэтому Юрий, решив, что Алла уже окончательно определилась с тем, что участие в эксперименте не для нее, сухо ответил, – нет, конечно.

– Тогда до вечера.

– Ага, пока.

Повесив трубку, Алла долго не могла отвлечься от неприятных мыслей, которые еще со

вчерашнего дня начали запутываться и связываться в огромный клубок:

– Куда ушла мама?

– Что будет с Сережкой?

– Следует ли ей идти к нему или, может быть, встретиться в институте?

– Начались ли опыты?

Помимо этих четко сформулированных вопросов, в голове Аллы бродила и мелькала еще масса обрывков других мыслей и идей, думать о которых бывает не всегда приятно: как? Чем? Где? Зачем? Когда? Кто? Сколько?

– Пока мама не придет, никуда я не пойду, – решила Алла, и взяла свежий журнал со столика.

Удивительно, но, несмотря на отрицательное отношение Ирины Степановны к эксперименту, проводимому Константином Викторовичем, в это самое время она отправлялась к нему. Еще не зная, что именно она намерена говорить, Ирина сидела на заднем сиденье такси и с ностальгией смотрела на жилые дома и другие строения, которые всего чуть более пары десятков лет назад были такие молодые и свежие. Столько лет пронеслось незаметно, столько ступеней было пройдено каждым, кто в те времена выбрал медицину в качестве деятельности всей своей жизни. Многие узнали бы себя сквозь чуть опущенное стекло автомобиля. С замиранием сердца она следила за тем, как по узким тротуарам проходят молодые люди, как, присев на лавочку у подъездов, знакомые жителям каждого города бабушки обсуждали какие‑то новости, как, пытаясь перейти дорогу, пешеходы пробегают мимо автомобилей, остановившихся в микропробке. Потемневшие фасады девятиэтажек своими небольшими, но добрыми глазами смотрели на все происходящее с видом самого мудрого и повидавшего многое на своем веку ветерана. Пигментные пятна и глубоко врезавшиеся в лоб и щеки морщины показали, что время их не щадило. Несмотря на все это, Ирина узнала каждого такого исполина, прописанного на Гвардейской улице.

Автомобиль прижался к обочине прямо напротив огромного куста рябины, на котором, к удивлению впервые увидевших его прохожих и на радость птицам, осталось несколько гроздей. Они уже больше походили на рубиновые камни, в которые облачилась богатая толстая помещица, собираясь на званый ужин к соседке. Ирина вышла из машины и почувствовала себя снова молодой студенткой, которая только вчера сдавала зачет по латыни.

– Как же давно это все было… Сейчас я даже вспомнить не смогу, как же на научном языке звучит название этого дерева. Красивые красные ягоды были настолько крупными, что ветви рябины склонились очень низко. Можно было протянуть руку и сорвать ягоды. Ирина поддалась этой иллюзии, но всю гроздь оторвать не получилось. В ладони осталось лишь несколько оборванных листьев и одна раздавленная ягода, от которой на руке остался красно‑кровавый цвет.

В один момент Ирина вспомнила о том, какой разговор ей предстоит, и прошла к шестому подъезду дома номер 10. Двери, к счастью, оказались открытыми. К счастью, так как в противном случае названной гостье пришлось бы неизвестно, сколько времени провести на морозе в ожидании случайных посетителей этого хмурого дома. Номер квартиры Ирина не помнила, ведь даже в юные годы она нечасто бывала в гостях у Кости. Работали они чаще прямо в институте. Единственной надеждой была хотя бы какая‑то подпись на двери или почтовом ящике. В старинных фильмах Ирина очень часто видела подобные таблички. Но ведь в доме 9 этажей.

– Не могу же я обойти каждую квартиру! Что я такое придумала?! Нужно было позвонить ему, назначить встречу. А вдруг я номера домов или подъездов перепутала? – рассуждала Ирина, поднимаясь на второй этаж. В пролете висели почтовые ящики. В некоторых из них виднелись квитанции на оплату услуг, в других были газеты. Ирина чувствовала себя как минимум детективом, который пытается по квитанции определить точный адрес преследуемого. Но до победного финала было еще далеко, ведь помимо зашифрованного документа неприступным был и сам почтовый ящик.

Заглянув сквозь небольшие отверстия ящика с номером 23, Ирина не смогла ничего увидеть, ведь квитанции были аккуратно сложены в конверт. В ящик под номером 31 почтальон не очень аккуратно положил квитанцию, поэтому небольшой ее уголок смотрел прямо на Ирину. Она не могла не заметить этого и потянула за край конверта. Вдруг этажом выше она услышала стук двери и почти бегом метнулась к выходу, не оглядываясь. Ей было и смешно, и страшно одновременно, поэтому, задев уже на улице незнакомого мужчину, она не сразу узнала в нем прежнего соратника и однокурсника, а ныне известного генетика Константина Бушуева. Только услышав знакомый далеким уголкам памяти хохот, она смогла вымолвить едва уловимое «Привет».

 

Глава 8

 

Насколько просто оказалось все то, что в мыслях уже ни один десяток раз прокручивала Ирина. Приветствие, представление, начало обсуждения эксперимента и, в конце концов, предъявление претензий и упреки в том, как неосмотрительно и несвоевременно была начата работа по выявлению антинаркотического гена.

Все это осталось где‑то на самой высокой дальней полке, и в данную минуту никоим образом не могло помешать беседе двух друзей.

Подходя к своему дому, Костя, конечно же, не узнал в весьма странной и смешной на первый взгляд женщине, ту самую Ирину, которая, разумеется, не то чтобы подумать о том, кто идет ей на встречу, но даже посмотреть вперед не успела. Именно поэтому, она врезалась в правое плечо пытающегося увернуться от столкновения профессора. Эта попытка оказалась провальной, в результате чего Ирина чуть было не упала. Подхватив ее под руку, Костя взглянул в глаза виновницы аварии. Он уже не смог сдержать своих эмоций, и приглушенный, невыразительный смех заставил некоторых прохожих на мгновение отвлечься от своих мыслей и дел.