Сансара, тормози! Продолжение
Мне нужен был тайм‑аут. Небольшой. Но без него никак. Когда гости расположились на диване, который издал бессильный стон под тяжестью Аршака, я спросил:
– Как доехали? Где поселились?
Пока Лусинэ рассказывала о своих приключениях, я начал молиться. Про себя тихо, но уверенно я оплетал демона, живущего в теле этого гиганта. Аршак ерзал на диване, глаза блуждали по сторонам. Он совершенно не мог понять, что с ним происходит и к чему готовиться. Обычно внутренний голос подсказывал, давал советы, наставлял. А тут тишина. В его голове было непривычно тихо. Вакуум.
– Аршак! – вдруг неожиданно спросил я, – Ты книги читать любишь? – мне надо было переключить его внимание с внутреннего мира на внешний.
– Кто? Я? – встрепенулся парень. – Не‑е‑е. Не очень. Я кино смотрю.
Пока он рассказывал какой последний фильм посмотрел, я окончательно спеленал беса и почувствовал, что Глаша сейчас выйдет из кабинета и позовёт нас. Я знал, что она там у себя тоже не теряет даром времени, готовит почву для освобождения и ищет бесовские крючки и узлы, которыми этот демон привязан к несчастному гиганту.
– Проходите! – как всегда, с улыбкой и радушием сказала Глаша, распахнув дверь.
Гости синхронно встали и вошли. Диван в кабинете под весом армянского Гаргантюа[1] исполнил арию задавленного павлина, а я сел на свой дежурный стульчик у двери, и мы все уставились на Глафиру.
– Лусинэ! Как я понимаю, ваш супруг умер давно? – полуутвердительно, полувопросительно сказала Глафира.
– Да! Очень. Я была беременна младшим сыном, когда его застрелили.
Лусинэ, невзирая на возраст и печать страданий, которую наложила на нее судьба, была красивой женщиной. Мягкий грудной голос, внешнее спокойствие и достоинство вызывали уважение. Ее внешность не портил даже немного на мой взгляд великоватый нос. Но за внешней маской опытный человек легко усмотрел бы тяжелое горе, мучения и страдания, выпавшие на ее долю.
Нам знакомо такое состояние. Мы часто сталкиваемся с судьбами людей, находящимися под постоянным давлением. Ни одного дня мира и покоя, ни продыху, ни вздоха. Сплошные несчастья, перетекающие из одного в другое и вытекающие друг из друга. Мало кто не ломается и выдерживает такое давление. Но всякое давление имеет свои причины и свои цели. В случае Лусинэ и Аршака необходимо было понять, что окунуло их в несчастья и беды.
– А знаете, – сказала Глаша, обращаясь к Лусинэ, – пусть Павел и Аршак поболтают в приемной, а мы с вами поговорим.
Я махнул богатырю рукой, и мы молча вышли из кабинета.
– Лусинэ! Скажите, есть хоть один аспект или событие в вашей жизни, когда бы вы не обращались к гадалкам и колдунам?
– К колдунам? – опешивши от услышанного и немного даже отшатнувшись, тихо спросила женщина. – Ну‑у‑у не знаю. Но у нас так принято. Моя бабушка и мама, сколько я себя помню, гадали на кофе. И на картах. К ним даже знакомые и соседи приходили с вопросами. И они им помогали.
– Только гадали? – жестко и настойчиво спросила Глафира.
– Не только… – потупила глаза Лусинэ.
– Понятно! То есть весь спектр услуг.
– Не‑е‑ет! На зло они никогда ничего не делали. – с жаром проговорила Лусинэ. – Они были глубоко верующими и в церковь ходили постоянно.
– Понятно! – оборвала Глафира. – Давайте поговорим о вашем муже. Как я понимаю, он был авторитетным человеком.
– Да! Очень! Его все уважали и знали. – сказала Лусинэ с гордостью. – Он был очень добрый. Всем помогал. К нему все родственники обращались. Соседи. Помогал каждому. Кому деньгами, кому советом. Заступался за них. Он же был очень известным спортсменом. Призером многих чемпионатов. Вот только на олимпиаду не попал. Ну там такие интриги были…
– Хорошо! Я поняла. То есть ваш супруг был криминальным авторитетом.
– … ну, наверно. Можно и так сказать. – тихо проговорила Лусинэ.
– И на нем была кровь. И немало. – задумчиво проговорила Глаша. – Понимаете, Лусинэ, при таких обстоятельствах особо удивляться, что Ваши дети родились под проклятием, не стоит. С одной стороны, колдовство. А с другой – кровь. Я бы сказала – кровища, поломанные судьбы, искалеченные жизни. Я понимаю 90‑е годы. Но как это может отменить духовные законы?
– Но он был очень хороший. Справедливый. Честный. – запричитала женщина, прижав к груди руки.
– Лусинэ! Для очень узкого круга людей ваш супруг был благодетель. А для остальных он был страх и ужас. Я вот хочу в чем разобраться – Ваш муж умер мучительной смертью. И это как бы должно искупить его вину и снять проклятие с его детей. Ну, по крайней мере, большую часть… – Глафира задумалась.
Лусинэ хотела что‑то сказать, но Глаша сделала жест рукой, и та затихла. Глафира погрузилась в глубокие думы. Как бы все было очевидно. По крайней мере, три поколения женщин шалили колдовством и гаданиями. Отец мальчика был бандит и имел за собой кровавый шлейф. И сын у них родился уже будучи одержимым демоном. Там и со вторым ребенком не все просто. Но это цветочки по сравнению с Аршаком. Важен сейчас был только Аршак и проклятие, концентрированно вылившееся в нем. Она встала, открыла дверь и пригласила нас с мальчиком присоединиться. Я очень обрадовался. Потому как особо говорить с парнем было не о чем, и я увлёк его пересказами просмотренных фильмов. Ему это доставляло удовольствие, и меня не напрягало. Пока дамы шептались в кабинете, передо мной неслись космические корабли, коварные пираты, продажные полицейские и жаркие красавицы.
– Павел! Я пока не до конца разобралась с проблемой Аршака. Но в общих чертах многое понятно. Мне надо больше времени. – задумчиво, скорее себе, чем нам, сказала Глаша. – Ты сейчас помолись за Аршака, чтобы они хоть нормально до завтра дотянули. А я вечером и утром буду молиться, чтобы разобраться в этом досконально. Есть тонкие моменты, которые мне пока не ясны.
– Ну что? Помолимся? – спросил я, глядя Аршаку в глаза. – Мама! Вы не против, чтобы я помолился за вашего сынка? – не давая опомниться парню, и не дожидаясь его ответа. Но и глаз с него не спуская.
– Конечно, конечно! – женским чутьем поняв мою игру, быстро ответила Лусинэ.
– Аршак! Я сейчас буду молиться о тебе…
– А мне что делать? – перебил меня парень.
– Ничего делать не надо. Просто сиди и смотри на меня… – властно сказал я. – Взгляд не отводи. Это важно!
[1] Гаргантюа – герой сатирического романа‑пенталогии «Гаргантюа́ и Пантагрюэ́ль» – французского писателя XVI века Франсуа Рабле о двух великанах‑обжорах, отце и сыне.
