Сансара, тормози! Продолжение
На следующий день, Лусинэ и Аршак пришли намного раньше назначенного срока. Я им специально выделил последнее время, чтобы в приемной никто не ждал. Было очевидно, что вопрос серьезный и, вероятно, шумный. К чему людей пугать?
Но они пришли раньше. Клиентка, очень милая женщина с семейными проблемами, уже зашла к Глаше, и мама с сыном расположились на диване. Лусинэ светилась от счастья. Аршак сидел скромно, и взгляд его был относительно осмысленным.
– Павел! – низким и одновременно мягким голосом сказала Лусинэ, – Спасибо вам с Глафирочкой. Аршика не узнать! Мы вчера проболтали целую ночь. Будто не виделись вечность.
Я внимательно посмотрел на Аршака и ответил ей:
– Лусинэ! Ещё ничего не закончилось. Даже не начиналось. Не расслабляйтесь. – потом перевёл взгляд на Аршака и сказал: – Аршак! Дружище! Ты как?
Парень‑гигант немного вздрогнул, поднял глаза, и я увидел в них страх. Это были глаза ребенка, чем‑то страшно напуганного. Я понял, он знает и чувствует демона, который рвётся наружу. Который прямо сейчас прилагает титанические усилия, чтобы вернуть себе власть над этим могучим телом. Сам же Аршак был пассивен. С одной стороны, его сердце плясало от счастья получив долгожданную свободу, а с другой… Присутствие мучителя, хоть и надежно связанного, вызывало страх. Тяжёлый, животный, липкий. Хотелось бежать. Но бежать пришлось бы вместе с ним. А это был тупик.
– Тяжело мне, Павел! Тяжело и страшно. – проговорил Аршак, глядя на меня. В его глазах страх сменился надеждой, и он расправил плечи.
– Не бэ! – подбодрил его я, – Победим!
Аршак заулыбался. Кисло, слабенько, но заулыбался. Лицо его засветилось надеждой. Мы поболтали о всяких пустяках, зазвенел будильник в моем телефоне, и я подошёл к двери, чтобы напомнить об окончании приема.
Когда клиентка ушла, мы всей гурьбой отправились в кабинет Глафиры. Выслушав стон дивана, когда Аршак располагался на нем, мы все заулыбались. Выдержал!
– Ну что? Как ваши дела? – спросила Глафира.
– Ой, Слава Богу! – сказала Лусинэ. – Аршака не узнать.
Глаша на несколько мгновений зависла. Потом сказала:
– Ну впереди еще много работы. Давайте не будем терять времени. – и немного подумав, спросила: – Были ли какие‑то препятствия, чтобы к нам прийти сегодня?
– Ой были. Аршак хотел домой ехать. Говорит: «Мама уже все хорошо. Что будем людей тревожить и отвлекать. Давай домой поедем» – сказала Лусинэ.
– Понятно! – с улыбкой сказал Глафира и посмотрела на меня.
Я вздохнул и развел руками
– Ладно! Разберёмся. – решительно ответил я и, повернувшись к Аршаку, добавил: – Ну что? Окропим землю красненьким[1]?
Аршак заморгал. Мама вся подобралась, и все напряглись. Я заулыбался.
– Да ну вас! Уже и пошутить нельзя. – и добавил: – Прочь лирику! Призовём Господа и ангелов Его. Помолимся! Аршак! Твоя задача проста. Смотри мне в глаза. Во что бы то ни стало. В этом твоё избавление.
И я начал свою молитву:
– Господь! Отец мой Небесный! Во Имя Иисуса Христа поднимаю перед Тобой этого мужчину. Прошу Тебя укажи перстом Своим на демона, который овладел его разумом. Дух нечистый, Во Имя Иисуса Христа, я пленяю тебя и лишаю всякой власти над этим мужчиной. Именем Иисуса Христа, я повелеваю тебе оставить его. Творец всего сущего прямо сейчас указывает на тебя своим перстом и повелевает тебе освободить этого человека. – после этих слов из моих уст потекли слова молитвы на древнем давно забытом языке. На языке, так хорошо понятном ангелам, демонам и всем обитателям духовного мира.
Моего участия не требовалось. Я предоставил свой речевой аппарат в распоряжение высших сил и более на этот процесс влиять не мог. И не хотел. Кто я такой, чтобы вмешиваться в такие серьезные дела? Пусть взрослые разбираются.
Поскольку мой разум был свободен, я стал рассматривать глаза Аршака. В этих зеркалах души творилось невообразимое. Я видел то наплывающую тьму, то вспышки света и разума, то все это вместе сливалось воедино и обращалось в кашу, в которой вообще ничего нельзя было разобрать. Я почувствовал, что медленно отлетаю. Реальность вдруг развеялась, и я увидел себя висящим в пустоте. При этом, ощущая себя и не теряя контроль, я видел свое естество одновременно как бы со стороны. Это было немного странно, но очень интересно. Я осмотрелся вокруг. Рядом со мной также висел Аршак. А где‑то вдали я увидел Глашу и Лусинэ.
– Лусинэ надо обратить внимание на щитовидку и почки. – как‑то автоматически пронеслось в голове. – Ну и плюс три бесика. Мелкие, но зачем они ей?
Вернувшись к Аршаку, я стал лицезреть очень красивое зрелище. Его духовный образ, состоящий из переплетения пустых контуров и чёрных теней, был погружен в столб света. Мириады светящихся частиц облепляли этот гибрид и медленно проникали вовнутрь. Казалось бы, все идет по плану. Пройдёт немного времени, свет заполнит пустоты, и тьме не останется места. Но… Мое зрение снова как‑то переключилось, и я увидел себя посреди каменистой пустыни. Передо мной стоял огромный демон, больше похожий на смесь тигра и обезьяны только с крыльями. Ростом он раз в двадцать превышал мой. Ну и образина, подумалось мне.
– Сын Адама и Евы! – обратился ко мне демон. – Кто дал тебе, смертный, право вмешиваться в высший суд и нарушать законы Творца? Страшно тебе?
– Ой страшно! Первый раз такого страшного изгонять буду. – задорно ответил я фразой из старого пошлого анекдота.
– Кто дал тебе право, я спрашиваю?
Отвечать я не спешил. Страшно не было. Разве что чуть‑чуть. И то скорее от непривычности таких свиданий. Обычно все проходило несколько иначе. Поэтому для начала я подрос. Когда рост на мой взгляд стал достаточным, я прервал этот процесс и ответил:
– Порождение тьмы! Твои слова ложь. Я не сын Адама и Евы. Творец всего сущего через Иисуса Христа принял меня и дал мне Духа Усыновления. Я Его дитя.
– Вижу! – ответил демон. – Но изгоняя меня, ты рушишь великие законы своего Отца. Этот человек несёт на себе печать проклятия, и я владею им по праву. И он проклят, и мать его. И отец его сейчас в аду пребывает. У тебя нет права разлучать нас.
– Ну с правами ты загнул. У меня есть право. Напомнить тебе?
Я неожиданно для себя весьма ловко извлёк из пространства Книгу, открыл ее и прочёл:
[1] Фраза из фильма «Место встречи изменить нельзя», снятого режиссёром Станиславом Говорухиным.
