Сдавайтесь, мистер Уэйн! или Мой волшебный арест

Хорошенько подумав, заглянула в комод и разорвала упаковку на подарке от Вики. Закатывая глаза, натянула на себя красивое кружевное белье. Сколько оно будет валяться в шкафу без дела? Может, те, из торта, и ничего… А записи подождут. Конечно, подождут.

Два года без нормального (и пять месяцев без ненормального) – это и впрямь многовато. Этак, Таша, ты на маньяков начнешь бросаться. С наручниками. И совсем не с той целью, за которую хотя бы не стыдно.

Алиска выросла другой – общительной, улыбчивой, яркой. Отец ушел от нас, когда она была совсем крохой. Сероглазым ангелочком с двумя пшеничными косичками‑колосками. Мамина копия.

Болезненный развод родителей выветрился из ее головы так же быстро, как пропадает изо рта вкус мятной пастилки. Вместе с папиным образом.

Мать в младшей дочери души не чаяла, а вот мне, чтобы добиться ее расположения, приходилось попотеть. Вины моей в том, что я полная копия отца – никакой, но я понимала ее. Кому приятно смотреть в лицо предателя?

Папаша уехал обратно в США, а нам оставил только модную иноземную фамилию. Холден. В школе над ней почему‑то смеялись. Потом я стала старше и начала с важным видом пояснять, что это псевдоним. Слово было новым, интересным, и хихикать надо мной перестали.

Зваться в честь героя Сэлинджера было приятнее, чем в честь бросившего нас мужика. Правда, с книжным мальчишкой наши пути тоже разошлись. Холден Колфилд мечтал ловить детишек, чтобы те не сорвались в пропасть… Я же ловила все больше преступников, в эту пропасть уже сорвавшихся.

Но что, если Лали Берг еще тут? И я смогу протянуть руки и поймать ее до падения?

– Я ведь уже опоздала на праздник, – постучала пальцами по столу, незаметно подбираясь к конверту с дисками. – Разве полчаса что‑то решат?

Нет, Таша. Ты едешь смотреть, как красивые мужики вылезают из торта. И точка.

После исчезновения Ульки у меня всего‑то и осталось, что сестра. Крючок, за который можно зацепиться, предчувствуя падение. Вики не в счет: она в этот час уже сама пошатывается. «Живет полной жизнью» и вся такая чушь.

Взгляд прошелся по полке, заваленной книжками, посвященными праву. Однажды горе‑папаша вдруг вспомнил о нашем существовании и перевез семейство в штаты. Совесть вынудила его заняться нашим с сестрой образованием и трудоустройством.

Алиска тут же его простила, она отходчивая. Сейчас мне это было как никогда на руку. Для меня же отец остался той «социальной связью», которую поддерживать необязательно.

Записи с камер «Аструма» манили, не давая повернуть ключ в замке. Один раз я уже сбежала, испугавшись ответов. Не была уверена, что я к ним готова. К цене, которую придется за них заплатить.

«И вы так ничего и не узнаете… И так ничего и не поймете».

Я ведь уже опоздала. Наверняка обмасленный красавец давно выпрыгнул из торта, стер полотенцем масло, оделся и уехал на другую вечеринку. Ничего страшного, если я совсем немного посмотрю диски и поищу опасного «тигра». Укравшего у меня Ульку, восемь лет жизни и остатки нервных клеток.

Не снимая куртки, я решительно уселась за стол и сунула диск в ноутбук. Нашла в папке отметки «Двенадцатый этаж», щелкнула на первое видео из предложенных. Запись побежала в ускоренном темпе: 14.00, 15.30, 17.25…

Пустой коридор. Опять пустой. И все еще пустой. Словно на этом этаже вообще никто не жил. Цифры добежали до 23.45, и я отчаянно зевнула. Ну где же ты?

– Тигр, тигр… – прошептала подозреваемому, чье черное плечо вдруг мелькнуло в кадре и направилось к заветной двери.

Зафиксировала время: 00.23. Мерзавец шел вальяжно, расслабленно и ни разу не обернулся к камере. Словно заранее знал, как восемь лет спустя будет раздражать меня своим черным затылком.

– Чьею страшною рукой ты был выкован… – выдохнула резко, останавливая запись. 00.24. Подозреваемый вошел в номер люкс. – Такой?

Где другая камера? С противоположного конца коридора?

Я перепробовала несколько видео с отметкой «Двенадцатый этаж», нашла нужное и отмотала к значению «00.22».

– Мне нужно твое лицо, тигр… – попросила черный силуэт, появившийся вдалеке. – Просто посмотри на меня. Всего один разок.

Высокий, темноволосый, судя по идеально скроенному костюму, состоятельный. Все, как рассказывала Ульяна.

Телефон провибрировал, и я нервно смахнула. Не сейчас, Элис. Подожди немного. Если я засажу этого ублюдка, у тебя будет нормальная сестра. Оно того стоит, точно стоит…

Тайр ти Грайц поднял голову, поправил волосы, глядя ровно перед собой… И я подавилась рвущимся возмущенным воплем. Сердце замерло, остановилось вместе с записью. Лицо, что сейчас смотрело на меня с монитора, я не узнать не могла.

Осознав, что ни на какой девичник я уже не еду, я вытащила из сейфа пистолет. Зарядила его дрожащими пальцами. И, игнорируя посыл на мудрой гравировке, выбежала из квартиры.

 

Глава 7

 

Задыхаясь, я выскочила из лифта на двадцать третьем этаже. Башня «Уэйн Глобал Корп» словно вымерла. Даже охранников не было на посту в фойе, и двери спокойно разъехалась, впуская меня в здание. Чертовщина!

Еще на подъезде сюда я увидела, как мерцают необычным голубым светом несколько окон под самой крышей. До этого я была уверена, что Уэйн у себя дома, в лесу. Собиралась ехать за ответами туда, но по привычке свернула к башне. И, видимо, не зря.

Я выключила звук на телефоне, достала из сумки пистолет. Стянула с себя куртку, чтобы она не сковывала движения, и аккуратно сложила лишние вещи на пол. Медленно двинулась к залу, где проходил банкет.

Сейчас сцена пустовала, а вместо цветочных композиций по помещению были расставлены светящиеся голубым кристаллы. Он все‑таки психопат. Повернутый на эзотерической чепухе.

По залу разносилось негромкое бормотание, и я резко повернула голову на звук. Перехватила поудобнее пистолет, разглядев в слепящем сиянии напряженные плечи Уэйна. Это он бормотал, оглаживая пальцами одетую в одну сорочку темноволосую девицу… И ее кожа начинала сверкать золотом в тех местах, которых он касался.

– Убери от нее лапы, Уэйн! – рявкнула ему в спину, и по сиянию прошел нервный импульс.

– Да Архан же вас раздери, мисс Холден… – прошипел маньяк, оборачиваясь.

Золото на его ладонях погасло, символы, которыми был расчерчен круг под его ногами, вмиг потухли. В зале зажглись обычные лампы, резанув глаза искусственным светом. Это же не галлюцинации были, Таша? Или все‑таки они?

– Документы! – рыкнула я девушке, обхватившей себя за плечи.

С возмущенным стоном она подбежала к своей сумочке, зыркнула на меня обвиняюще. Будто я у нее мужика украсть планировала, ей богу. Милочка, я только что остановила твое похищение!