Северянин 4. Вторжение

Во, дела…торговец настолько быстро дал мне взятку, что я даже движения его не заметил. Прям берсерк‑взяточник, а не торгаш.

– Идемте, – бросил я сквозь зубы, справедливо полагая, что именно так и должен вести себя гвардеец. И не удосужившись даже взглянуть в ту сторону, чтобы понять, услышали меня или нет, двинулся вверх по дороге.

Трое моих «подчиненных» пошли вслед за мной. А затем я услышал шаги караванщиков, скрип их телег.

Мы начали подниматься вверх.

Пройдя метров сто, я повернулся к караванщику и указал рукой в сторону, мол, сюда свои телеги направляй.

Торговец понятливо закивал, и весь караван свернул на обочину, принялся ползти по самому краю тропы.

– Вижу, вы действительно знаете эту тропу, – один из охранников каравана поравнялся с нами.

– Знаем, – коротко ответил я.

– А чего сами не наверху? – спросил охранник. – Из столицы идете?

– Тракт патрулировали, – ответил я.

Вот ведь, балабол! Поговорить ему, что ли, захотелось?

–Тракт? – удивился охранник. – Видно, дела плохи, раз на тракт отправили гвардейцев. Что же там такого произошло?

Вот ведь, черт! Похоже, что‑то не то ляпнул. Выходит, встреченная нами пятерка бойцов вовсе не дорогу патрулировала. Что тогда вообще там делали? Возвращались в столицу? Почему шли только впятером?

– Приказали, – пожал я плечами.

Ну его в лес, охранника этого! Ему что не скажешь – только хуже становится. Вот уж действительно – все сказанное будет использовано против вас.

Некоторое время мы шли молча. Но затем словоохотливый охранник заговорил вновь.

– Я слышал, в предстоящей войне король намерен использовать и вас на поле боя?

Я пожал плечами. Мол, мне об этом неизвестно.

– А правда ли, что гвардейцев теперь обучают сражаться с посохом?

Блин, а ведь он не просто так вопросы эти свои задает. И вообще – очень мне этот тип не нравится…совершенно не нравится! Я разглядел его еще там, внизу, на перекрестке.

На обычного балагура и болтуна он совершенно не похож. Наоборот, очень уж у него пронзительный, острый взгляд. Серые глаза глядят на тебя оценивающе, словно бы взвешивают, опознают тебя. Его обветренное, суровое лицо не выражало никаких эмоций. А вот сейчас он лыбится во все зубы. С чего друг он воспылал к нам дружескими чувствами?

Нет…что‑то с ним не так. И вопросы еще эти…словно бы проверяет, словно бы выведывает что‑то.

Уверен, это неспроста. Наверняка мы как‑то прокололись внизу. Чем‑то вызвали у него подозрение. Чем? Своим внешним видом? Моими ответами?

Он явно учуял какую‑то нестыковку, и теперь аккуратно зондирует почву, пытается пробить нас.

Готов поспорить на все свои драккары – он подозревает в нас самозванцев. Отвечать на его вопросы у меня нет уже ни малейшего желания. Любой ответ может привести к крайне неприятным последствиям.

И под последствиями я имею в виду драку. Убить весь караван мы‑то сможем, но что дальше? Наверняка сейчас, в эти дни, тракт весьма оживленный – на место боя наткнутся очень быстро и начнется паника. Да чего там, начнется она задолго до того, как бой закончится – могут банально услышать звуки схватки.

А ведь нам не только наверх нужно подняться, нам еще и спуститься надо, подать сигнал, дождаться своих…

Можно, в принципе, выкосить весь этот треклятый караван и сломя голову нестись вниз. Но какой смысл вообще тогда от всей нашей разведки?

Так, ладно. Не паникуем раньше времени. Чего он там говорил? С шестами гвардейцы учатся сражаться? Правда ли это? Что ему ответить? Сказать, что да? А вдруг этот вопрос с подковыркой, вдруг он меня проверяет?

А кстати, кажется, Корг что‑то говорил об этих самых шестах…но что?

Я напряг память и все же вспомнил тот разговор. Кажетс,я Корг говорил, что шесты – это оружие крестьян. Им не позволено иметь холодное оружие, вот и придумали такой способ отбиваться от всякого рода разбойников. Впрочем, как показал уже наш опыт – крестьяне плевать хотели на запрет, и у многих есть и мечи, и копья…

Но не об этом сейчас. Сейчас о шестах. И охранник уже глядит на меня, прямо‑таки буравит взглядом, дожидаясь ответа.

– Нет, это неправда, – едва разлепив губы, ответил я.

– Вот я тоже думаю, зачем гвардейцам, умеющим пользоваться мечом, копьем, щитом учиться биться с помощью каких‑то палок? – радостно улыбнулся охранник.

– А раз тоже так думаешь, зачем спрашиваешь? – бросил я.

Улыбка сползла с лица охранника. Но и новые вопросы он больше не задавал, сволочь такая.

Более того, спустя несколько шагов отстал, вернулся к своим.

– Будьте начеку! – шепнул я своим. – Охранник, кажется, понял, что мы не настоящие гвардейцы.

– Мать его ети! – тяжело вздохнул Гор. – Будем драться?

– Пока нет, – шепнул я, – только если нападут…

Но, к счастью, обошлось. Охранник больше не донимал меня своими вопросами и даже не приближался к нам. Очень скоро мы добрались к вершине, и как только караван выбрался на более‑менее ровное место, любопытный охранник бросился куда‑то в толпу.

Вот ведь, сволочь! Наверняка здесь есть и другие гвардейцы. Уверен, что он отправился к ним, чтобы на всякий случай стукануть о крайне странных типах, которые сопровождали его караван.

– Расходимся, – приказал я своим, – даю полчаса времени. Затем встречаемся на тропе и идем вниз. Можно даже по одному. Как бы сейчас нас ловить не начали…

– Скинем эти шмотки? – предложил Гор.

– Не стоит, – покачал я головой, – если начнется заварушка, то они ‒ какая‑никакая, а защита. Да и без них, возможно, мы вызовем большее подозрение.

– Ладно, – кивнул Гор, – разошлись.

Они трое практически моментально растворились в толпе. А людей, к слову, здесь было много. На первый взгляд несколько сотен, а может и тысяча. Надо подняться на какую‑нибудь скалу и поглядеть на это место с возвышенности…

– Господин гвардеец! – ко мне спешил давешний торговец.

Вот ведь…чего тебе еще от меня надо?

 

Глава 7. Ярмарка