Синеглазая проблема для препода

Глава 6

 

Артём

Пока сестра оставалась у неё в гостях, часто встречаться с Кристиной не получалось. А кому, если не ей, развлекать гостью? Не родителям же. Даша не для того приезжала, чтобы бродить по городу с дядей и тётей, которые были даже старше её папы и мамы.

Зато потом они и правда наверстали. Артём не преувеличивал и уж точно не врал, когда сказал, что позже стребует с любимой девушки должок. Но она и не возражала, и не отказывалась. Тем более, у них всегда имелось место, где уединиться.

И даже на съёмное жильё тратится не пришлось. Он уже года три жил отдельно, в бабушкиной квартире. А саму бабушку, когда у неё обострились проблемы со здоровьем, родители перевезли к себе, и теперь она занимала комнату Артёма.

Не сказать, что очень приятные причины для обмена, но… как уж вышло.

Одежда брошена, где попало, кое‑что даже, кажется, осталось в прихожей, одеяло тоже оказалось на полу, хотя вроде кровать они не расстилали, упали прямо сверху, но, но, но… И сейчас лежали чуть ли не поперёк, отдыхали. Кристина подушечками пальцев нежно поглаживала его грудь, шею, руку, а он млел и таял.

Ну бывает же настолько безмятежно и хорошо, когда даже никаких сомнений не возникает в том, что жизнь прекрасна. Да вообще всё прекрасно – обстановка, мир, люди. Но вот с утра Артём едва не разуверился в этом, когда реальность одарила его очередным сюрпризом. А он‑то предполагал, что биофак – это такое царство ботанов и помешанных на милых зверушках девочек.

Ага, сейчас! Игривые подначки, стрельба глазками и лёгкие нахально‑кокетливые выпады от симпатичных девушек его не так уж и смущали, тем более у Артёма давно уже имелась своя – родная и любимая – и между ними всё очень серьёзно. Они уже несколько месяцев вместе. И если бы всё ограничилось только подобным – вообще не проблема.

Ах, если бы! Но среди всего этого ягодного великолепия вдруг нарисовалась та самая, чокнутая, о которой он рассчитывал напрочь забыть, и по‑хорошему с ней опять не получилось.

– Тём, ты какой‑то чересчур задумчивый, – проворковала Кристина, приподнявшись и уперевшись острым подбородком ему в плечо, одновременно и немного обиженно, и немного взволнованно, и просто с любопытством.

– Да ерунда, – отмахнулся Артём. – Сегодня проводил первое занятие у биологов.

– И что? Всё так ужасно?

– Да нет. Не всё и не все. Но нашлась там одна… – он оборвал фразу на середине, не особо желая объяснять, но Кристина сама закончила:

– Втрескалась в тебя, как только увидела?

– Нет, – возразил Артём, ухмыльнулся. – Всё не настолько радужно. – И пояснил: – По‑моему, она слегка неадекватная. Какой‑то бред несла, наехала на меня. Ну, знаешь, встречаются такие, любят привлечь к себе внимание, поскандалить.

Кристина посмотрела сочувственно, но почти сразу убеждённо вывела:

– Да забей на неё. Чего тут думать? К нам в отдел кадров тоже иногда неадекватные приходят. Даже среди сотрудников таких хватает. И что, теперь из‑за каждого нервы себе мотать? Переживать? – Она тоже умолкла, приподнялась ещё немного, напряжённо прищурилась. – Или в действительности дело совсем в другом?

– В чём? – озадачился он.

– Ну‑у как? – со значением протянула она. – В том, что она тебя тоже зацепила. С первого взгляда. Раз ты про неё до сих пор забыть не состоянии. Думаешь и думаешь, хотя сейчас со мной.

Артём и опять показательно задумался.

– А возможно, – неуверенно произнёс, сделал паузу, – ты и права.

– Что? – Кристина так и подскочила. – Ну знаешь, Гордин! – воскликнула возмущённо, стремительно соскользнула с кровати, подцепила с пола покрывало, завернулась в него торопливо. – Мы с тобой лежим в постели, и ты мне заявляешь такое?

Неужели решила, что он серьёзно? Тем более сама же первая начала подначивать и прикалываться.

– Крис, подожди! Да подожди ты, Крис. – Артём тоже вскочил следом, поймал её, ухватив за плечи. – Я пошутил. Реально пошутил. – Улыбнулся и прошептал бархатно. – Просто так приятно, когда ты ревнуешь. Когда злишься, заводишься.

Кристина не оценила – ни оправдания, ни вкрадчивые интонации, ни кошачье лукавство – заявила сердито:

– Не смешно.

– Я и не рассчитывал на смешно, – возразил Артём, дёрнул бровями, посмотрел томно, всё ещё надеясь, что она не совсем всерьёз, просто решила немного повыделываться, чтобы он её поуспокаивал и поуговаривал.

И опять не сработало.

Кристина только взбесилась ещё сильнее – передёрнула плечами, освобождаясь от его рук.

– Отвали, Гордин! Катись к своей ненормальной биологичке. – Отодвинулась подальше, хмыкнула пренебрежительно. – А что, препод и студентка – популярный сюжет. Что там больше всего возбуждает? Наивная первокурсница‑девственница? Запретное чувство? Да?

– Крис, да не сдалась она мне, – со всей убеждённостью заверил её Артём. – Я правда пошутил. – А дальше само вырвалось, на автомате: – Да она и не первокурсница. Она на третьем.

А вот зря. Очень зря. Хорошо, что не успел ляпнуть ещё и про девственность, вовремя опомнился. Но обычно и Кристина не реагировала настолько остро на подобные дурацкие подначки. Ведь правда же первая начала, и вдруг…

Тут, похоже, дело в этой Ольге. Она, как дурной знак – только где‑то возникает, даже если просто в разговоре, всё сразу летит к чертям. Вот и сейчас – ну точно же разругаются, Кристина уже и вещички свои начала собирать.

– Крис! – Артём опять подскочил к ней, обхватил, сжал, не позволяя вырваться. – Ну ты чего? Ну постой! Неужели ты действительно всерьёз решила, что я… Ну, Кристин! Ты же знаешь, мне никто кроме тебя не нужен. Я тебя люблю. И это ты меня возбуждаешь, а не какие‑то там сюжеты. Кри‑ис!

Тогда у них всё‑таки обошлось. А, может, это Кристина на самом деле просто заигралась, вот именно ради этого – жаркого и страстного примирения. Да и с занятиями у биологов вроде наладилось, последующие прошли тихо и мирно, без эксцессов – и практика по подгруппам в компьютерном классе, и общая лекция.

Даже погода вроде бы налаживалась, весной повеяло. Уже несколько дней температура держалась заметно выше ноля, снег начал таять, и воробьи, стайками собираясь в кустах, по‑особому радостно и громко чирикали. Но потом опять вернулись студёные ветра и морозы, пусть и не очень сильные. И мир опять замёрз, словно февраль попытался заковать его в ледяной панцирь, зафиксировать в одном моменте навсегда, остановив время. Или даже повернув вспять.