Сказочник

Женя, роскошная платиновая блондинка модельного роста, стояла на пороге алкомаркета ровно в полдень.

Ей было плевать на проводивших ее сальными взглядами двух загорелых парней – увидев ее ксиву, они бы мигом спали с лица. Хотя она и не была ни следователем, ни опером, но преподаватель в университете МВД – это тоже неплохо. Женя изогнула в усмешке красивые губы. Ей все говорили, что она похожа на Ванессу Паради. Пожалуй, так оно и было.

Женька, лучшая подруга «широко известной в узких кругах» молодой писательницы Маши, не сомневалась: Маша потерялась. И произошло это не в тот день, когда ее позвали на эту литературную тусовку, где она, предположительно, встретится со своей «детской болезнью» в лице известного писателя Владислава Юрьевича Сказочника. Она потерялась еще в ранней юности, когда открыла первую (на взгляд Жени, совершенно дурацкую) книгу его авторства.

На сегодня были намечены посиделки, подруги устраивали их уже много лет дважды в неделю. Традицию старались не нарушать.

Поэтому Женя и оказалась в полдень на пороге алкомаркета.

Машу пора было растормошить. А для этого понадобится немного допинга. Женьку уже распирало, ей было что рассказать подруге про этого ее Сказочника. Любила посплетничать, был грех.

Женя наконец потянула массивную ручку двери маленького магазинчика, за которую вот уже полминуты держалась, провалившись в мысли о своей подруге. Маша – радость наша, или просто мелкая. Во‑первых, потому что младше Жени на четыре года, во‑вторых, потому что ниже на голову.

Две бутылки, интересно, хватит или нет? Наверно, будет достаточно, а то мелкая не протрезвеет к своему светскому рауту, где соберется вся их литературная тусовка. Вдруг этот «авторитетный парень», Сказочник, действительно ей там встретится? Ха, парень. Как говорила Женькина мама, «молодые люди моего возраста». Чем черт не шутит, может, Сказочник поспособствует карьерному росту подруги, если у них сложится общение.

На всякий случай Женя взяла три бутылки вина.

Без пятнадцати пять Маша стояла на пороге Жениной квартиры, неловко переминаясь в обтрепанных старых кедах. Женька от разочарования издала фыркающий лошадиный звук. С одеждой было лучше: светло‑зеленый стильный хлопковый костюм, прошлогодний Женин подарок немодной Маше. Густые каштановые волосы юной писательницы как обычно в «ведьмовском» беспорядке.

Женя тяжело вздохнула, раскрыла дверь шире, ухватила гостью за тонкое, фарфоровой бледности запястье и без всякого пиетета дернула внутрь. Входная дверь шумно захлопнулась…

Женькина квартира – ледяной замок Снежной королевы. Холодное освещение из ниши под потолком. Белые стены, компактная светлая мебель. А все, что не белое, из прозрачного стекла. Из центра ледяной крепости точно вырастала сама Женя – венец обстановки – на белом диванчике за стеклянным столиком, как на троне. Напротив нее сидела Маша, впавшая в задумчивость и гипнотизирующая остатки белого вина в фужере с голубоватым напылением по краю. Очередной кусочек льда в Женькиной обители.

За пару минут обсудив очередного кавалера Маши, Женя эффектно свернула дискуссию:

– В общем, понятно, – с печальной иронией протянула Женя, закидывая ногу на ногу, – до известного нам эталона не дотягивает.

И тут же поймала легкий укор во взгляде Маши.

– Мне тут подсказали… В общем, так вышло… – Женя решила перейти к теме, которая действительно могла бы заинтересовать Машу. – Я по кое‑чьей наводке почитала одного чернушного писателя. Трэш, готика, нуар, в общем, безобразие. Скажу тебе как лицо незаинтересованное, но обладающее развитой интуицией: этот маньяк пишет в точности, как он.

– Что за писатель? – сразу оживилась Маша.

– Игорь Масонов, его настоящее имя неизвестно. Но по стилю, по манере изложения… Черт возьми, этот маньяк – вылитый твой глубокоуважаемый Сказочник.

Слово «глубокоуважаемый» Женя произнесла медленно, издевательски, с расстановкой, вкладывая явный порнографический смысл.

Маша нетвердой рукой записала себе в заметках на смартфоне имя писателя. Чтобы, когда протрезвеет, все про него узнать и составить «экспертное заключение», может ли это быть один и тот же человек. Или подражатель. Или Женьке, которая по образованию была юристом, просто показалось. Она ведь совершенно не разбиралась в теме. Была «махровым обывателем», исключительно удобным для тест‑драйва Марусиных новых опусов. Почти всегда мнение Женьки совпадало с мнением «народа». Во многом именно благодаря ей и этим «тестам» Маше удалось худо‑бедно всплыть на поверхность литературного болота.

И теперь это самое доверенное лицо, лучшая подруга, закинула одну свою неприлично длинную стройную ногу на другую и, как показалось юной писательнице, явно глумилась над ней…

Выражение лица у Маши стало еще сложнее. Пауза затягивалась.

– Я не пойду ни на какую тусовку, – неожиданно сообщила Маша, встряхивая густой растрепанной шевелюрой, – я мелкая и страшная. И… тупая!

Алкоголь явно отправил Марию колесить не на те рельсы.

– А он гений, – скорбно завершила пьяная писательница, – а я… а у меня… и платья даже нет подходящего…

Нечто среднее между соколиным клекотом и совиным уханьем разнеслось по квартире. Женя поднялась с диванчика, утирая выступившие от смеха слезы. Она любила Машу и собиралась помочь ей познакомиться с этим мужиком. Раз уж он для нее так много значил.

На взгляд Жени, это был просто начинающий стареть мажор. Но! Достаточно было вспомнить иконостас его книг в Машиной спальне. Или как подруга севшим голосом уговаривала сопроводить ее на какой‑то их дебильный писательский форум, где он читал лекцию…

В очередной раз вздохнув, Женя обошла Машу и, без особого труда подхватив некрупное туловище подруги под мышками, куда‑то поволокла.

– Ты чего? – Маша наконец‑то заулыбалась, нелепо загребая конечностями в попытке найти опору. – Куда?!

– В гардеробную мою. Платья мерить будешь.

– Твои?! – не поверила Маша, однако неуверенно сделала несколько самостоятельных шагов. – Ты же на двадцать сантиметров выше меня!

– Я помню, подрежем. Я умею. У меня и швейная машинка есть!

– Что‑о‑о? – Маша из Жениных рук стекла на ковер. Запрокинула голову. Женя была, как маяк. Женя уходила в поднебесье и вокруг нее кричали чайки. Или это звенело у Маши в ушах от выпитого?..

– Шутка! Ну где я и где рукоделие? Обратимся к профессионалам. А знаешь что, – вдруг проникновенно посмотрела Женя в глаза подруге, – этот совдеповский Лавкрафт действительно подошел бы тебе. Вы жили бы, как говорится, недолго, но очень счастливо, – на этих словах Женька захохотала. Видимо, шутка показалась ей феерической.

На второй бутылке в ней частенько просыпался стендап‑комик.