Скрытые намерения
Тут его внимание привлек заголовок на «Фокс ньюс». На недавней пресс‑конференции начальник нью‑йоркского управления полиции высоко оценил усилия своих сотрудников, которые арестовали одиннадцать подозреваемых в ходе облавы на наркоторговцев в Куинсе. Угадайте с ходу, дамы и господа: сколько, согласно отчетам, было арестовано днем ранее?
Верно. Девять.
Шеф полиции просто ненамеренно оговорился? Или это была «оговорка по Фрейду», признающая то, о чем Гусеница вчера объявил на форуме? Что арестовали они более девяти человек и что часть задержанных попросту «исчезла»?
Это подобно наркотическому приходу – когда все со щелчком встает на свое место. Такое не каждый день случается. Иногда ты просто громоздишь друг на друга вопросы без ответа – ни к чему не подходящие детальки головоломки из миллиарда деталек. Но тут вдруг факт сходится с теорией и два вроде не связанных друг с другом события крепко сцепляются с третьим, создавая единое целое. И в этот момент ты в одну секунду понимаешь, как все устроено. Видишь заводской чертеж нашей прогнившей насквозь цивилизации.
И понимаешь, каким именно образом крошечная кучка людей ухитряется манипулировать абсолютно всем, управлять жизнями всех живущих в этой стране, вылепливать на свой лад события мирового масштаба.
Все становится ясно как день.
Глава 5
Обратный перелет Эбби до Нью‑Йорка длился меньше двух часов, и только диву даешься, сколько дискомфорта и напряга можно вместить в столь короткий период времени. Пассажир в соседнем кресле обильно потел и не закрывал рта, что казалось несколько несправедливым, поскольку должно же быть у человека право выбора? И как это можно потеть в январе, в едва ли не замороженном кондиционерами аэропорту? Чудеса, да и только.
Весь полет сопровождался болтанкой, и каждые пару минут самолет словно проваливался на тысячу футов, отчего желудок у Эбби подкатывал к горлу. А мистер Пот каждый раз хихикал и восклицал: «Вот это ухнули!» Где‑то на полпути он попросил у стюардессы томатного сока. Когда Эбби передавала ему стаканчик, самолет опять попал в воздушную яму, и половина сока оказалась у нее на коленях.
Когда они наконец приземлились, мистер Пот распрощался с ней в манере, намекающей на то, что теперь они лучшие друзья, и на какую‑то жуткую секунду Эбби показалось, что он нацелился ее обнять. А потом, когда адский летательный аппарат остался у нее за спиной, ей понадобилось тридцать минут, чтобы вспомнить, где она оставила машину.
В тот момент Эбби уже была готова расплакаться.
Когда она выезжала из аэропорта, позвонил Стив, ее бывший муж, – сказал, что сам забросит детей к ней домой и накормит ужином. Так что она может ехать прямо домой и на этот счет не заморачиваться. Это был удивительный, заботливый жест, и в хрупком состоянии разума Эбби он заставил ее припомнить их лучшие времена вместе.
Наконец подъехав к дому, она не без труда выдернула из багажника свою дорожную сумку. Весила та фунтов на десять больше, чем перед отъездом, – она затолкала туда все полученные от Нормана бумаги. Просмотреть их Эбби планировала тем же вечером.
Открыв дверь, она на миг застыла на пороге, недоуменно хлопая глазами. Саманта с Беном сидели по бокам от Стива на диване, и он им что‑то показывал. Это казалось чем‑то из совсем другой жизни – той, в которой она никогда не разводилась и их семья оставалась единым целым. Когда Эбби вошла, все подняли головы, а Бен быстро вскочил с дивана и бросился к ней, чтобы обнять ее.
– Мама!
Она улыбнулась и присела на корточки, чтобы заключить его в объятия, и последние несколько часов были на миг забыты. Обнимашки с сынишкой по‑прежнему были для нее одной из лучших вещей на свете, и Эбби хорошо сознавала, что в ближайшие годы этот приятный опыт сойдет на нет. Ему исполнилось восемь, и подростковые годы были уже не за горами. На сколько еще лет у него хватит желания обниматься? На год, на два? Лучше наслаждаться этим, пока такое все еще длится.
Наконец отпустив ее, Бен принялся восторженно тараторить. Такова уж была у него привычка, когда бы дети ни возвращались домой после пары дней в доме отца. Ему требовалось ввести Эбби в курс дела касательно всего, что она пропустила. К несчастью, этот щенячий восторг всегда приводил к полному краху грамматики с пунктуацией, отчего речь его звучала довольно невнятно. Вдобавок при этом Бен еще любил ходить кругами, отчего у Эбби начинала кружиться голова.
– …а потом папа повел нас есть мороженое и я выбрал шоколадное а в парке было полно уток я дал им хлеба а потом лебедю но у меня больше не осталось и я подумал что он будет плакать но папа сказал что они едят арахис для мозгов а он был вот такой здоровенный и прыгал а потом я нашел камешек он до сих пор у меня я тебе покажу круто а потом…
– Просто замечательно, – вставила в этот словесный поток Эбби, направляясь к Саманте, которая теперь тоже встала с дивана. – Ну здравствуй, детка.
Они обнялись. Объятиями матери и четырнадцатилетней дочери – несколько неуклюжими, скованными и далеко не удовлетворяющими.
– Привет, ма, – отозвалась Сэм. – Как долетела?
Этот вопрос опять вызвал в голове у Эбби образ мистера Пота.
– Ужасно, честно говоря, – болтало всю дорогу. Хорошо наконец оказаться дома. А как вы провели время у папы?
– Нормально. – В отличие от брата, Сэм предпочитала изъясняться в телеграфном стиле. Хотя идеально с точки зрения грамматики.
– Было что‑нибудь интересное в школе?
– Да нет, вообще‑то… О, какой‑то большой босс из полиции сегодня приходил, читал нам лекцию про наркотики. Наверное, ты его знаешь. – Сэм ненадолго примолкла. – Забыла, как его фамилия.
– Смотрю, он произвел на тебя большое впечатление. Хорошая была лекция?
Дочь пожала плечами.
Эбби вздохнула и бросила взгляд на Стива.
– Спасибо, что забросил их сюда.
– Да ладно…
Выражение лица у него было странным – тоже чем‑то из прошлого. Он уже очень давно так на нее не смотрел. На коленях у него лежал фотоальбом – их свадебный альбом. Так вот что он показывал детям, когда они вернулись домой…
– Смотришь старые фотки? – спросила Эбби.
Стив опустил взгляд на альбом и резко захлопнул его.
– Ну да, гм… Сэм захотелось. А я помню, где ты держишь альбомы. Надеюсь, ты не против.
Вообще‑то это было далеко не так. Ей не понравилось, что Стив рылся в ее вещах. Но она жутко устала и еще неважно соображала, а он и в самом деле очень помог ей с детьми, так что Эбби просто улыбнулась.
